– Негодяйка опять от нас ускользнула, – сокрушалась Плюш.
В костюме инки, с надвинутым на уши чепцом, с покрасневшим носом Артемиза выглядела чрезвычайно уморительно.
Придворные поставили паланкин Верховного Инки перед ступенями дворца. Внезапно Зефирина заметила, что на площади не осталось ни одного испанского солдата. Они исчезли как по волшебству!
У входа стоял только монах доминиканец Винсенте де Вальверде.
Зефирина сделала знак Пандо-Пандо и своим спутникам. Расталкивая толпу локтями, они пробрались к Верховному Инке.
Зефирина понимала, что властитель тоже удивлен отсутствием посланцев Виракоши.
Монах подошел к паланкину. В одной руке он держал Библию, в другой – распятие.
– По приказу моего государя я должен изложить вам, монсеньор, доктрину истинной веры… – громко провозгласил доминиканец.
Верховному Инке перевели. По мере того как монах говорил о Триединстве, о создании человека, об искуплении Христа, о первородном грехе и об едином Боге католической веры, удрученная Зефирина видела, как на красивом медном лице Атагуальпы появляется изумление.
– Пусть король инков отречется от своих ошибок, пусть примет истинную веру, признает власть испанского короля, которого будет почитать как верный вассал. Тогда он будет спасен! – закончил монах, протягивая Атагуальпе для поцелуя Библию и распятие.
Сапа Инка взял их с отвращением, повертел в руках, затем издал хриплый крик, который дрожащий переводчик объяснил:
– Инка Всемогущий не вассал! Он не знает триединого, и единственного Бога, о котором ты говоришь, иностранец, он знает только Виракоши, сына солнца, высшего Бога!
Гневным жестом Атагуальпа швырнул Библию и распятие на землю.
– Боже мой! – прошептала Зефирина, сложив руки.
– Святотатство! Святотатство! – гремел монах. Видимо, это было паролем, поскольку на ступеньках появился Франциско Пизарро. Он развязал свой белый шарф и принялся размахивать им над головой. Это послужило сигналом. Монах истерично завыл:
– Идите сюда, сыновья Господа! Они ваши, я даю вам отпущение грехов!
Испанские солдаты высыпали из укрытий на площадь, оглашая ее криками:
– Святой Иаков! Нападаем на них!
Жерла пушек, спрятанных за охапками соломы, извергали пламя. Из-за повозок аркебузиры начали обстрел. Перескочив через изгородь, всадники принялись рубить саблями стражников Верховного Инки.
Зефирина и ее спутники отползли в сторону, укрывшись за стеной. Сцена была ужасной.
Оглушенные адским грохотом канонады, подвергшиеся нападению бородатых демонов, задыхающиеся от дыма инки, испуганные этим «небесным огнем», не знали куда бежать.
Стражники Верховного Инки бесстрашно защищали своего властителя. Пиками они пытались проткнуть покрытых попонами лошадей и были безжалостно зарублены.
Инки пытались укрыться во дворце. Их рубили саблями или убивали аркебузиры, спрятавшиеся за колоннами.
Кончилось тем, что во время всей этой суматохи королевский паланкин рухнул.
Выброшенный на землю жалкий, униженный Сапа Инка выполз из портшеза. Он оказался недалеко от стены, где укрылась со своими спутниками Зефирина.
Молодая женщина сделала знак Пандо-Пандо и Пикколо. С риском для жизни, поскольку костюмы инков подставляли их под сабли завоевателей, Зефирина и ее друзья вышли из укрытия, чтобы добраться до Сапы Инки.
Под радостные вопли испанцев и крики умирающих Зефирина проскользнула к тому, кто еще минуту назад был абсолютным властителем своего королевства.
Видимо, Атагуальпа получил сильный удар по голове. Он лежал без чувств среди золотых помпонов своего трона. Возбужденные видом крови, всадники перескакивали через тело, рубили все, что шевелилось.
Зефирина сняла свой чепчик индеанки. Вид ее золотистых волос остановил саблю Фернандо де Сото.
– Сударыня, что вы здесь делаете?
Зефирину загораживали Пандо-Пандо и Пикколо, она же оберегала безжизненное тело Верховного Инки, обхватив его голову руками. Он еще дышал. Зефирина взъерошила его черные волосы, склеившиеся от крови и пыли, и удивленно вскрикнула. На шее за ухом у Сапа Инки темнело родимое пятно: роза… кровавая роза… на коричневой коже.
Какие узы соединяли Луиджи, Карла V и Инку Атагуальпу?
Несчастный владыка открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Зефирину. Лицо его исказилось ужасом.
– Кровожадная богиня! – прошептал он. Внезапно раздался крик:
– Шайка идиотов! Верховный Инка жив!
Пизарро появился среди всеобщей бойни. Капитан опасался, как бы его люди не убили Верховного Инку.
Перешагивая через трупы, которые кровавым ковром устилали землю, Пизарро бросился к Зефирине.
– А вы не так глупы, как остальные, – прорычал он вместо благодарности.
Пинком сапога он отбросил в сторону Пандо-Пандо, Пикколо, схватил Атагуальпу за волосы и потащил внутрь дворца. Фернандо де Сото спешился.
– С вами ничего не случилось, сударыня? – осведомился он, обеспокоенный видом Зефирины с пятнами крови на лице.
Молодая женщина вытерлась тыльной стороной руки.
– Нет, капитан, все хорошо… если можно так сказать.
Она с отвращением смотрела на побоище. Жители Кахамарки разбежались. Войска Сапы Инки, избежавшие резни, скрылись в горах.
Те, что должны были спуститься для атаки, остались на вершинах, окаменевшие от ужаса.
Ошеломленная, Зефирина стояла на залитой кровью площади. За несколько минут мир перевернулся.
Где-то рядом раздался вопль. Это была мадемуазель Плюш, которую тащил торжествующий испанец. Он считал, что захватил знатного вельможу.
– Остановись, кретин, это моя дуэнья! – крикнула Зефирина.
Она стащила с несчастной Артемизы, которая была ни жива ни мертва, чепец. Увидев седеющие волосы достойной девы, конкистадор выругался и бросился догонять своих.
Начался грабеж. Солдаты вламывались в дома, грабили сокровища инков.
– Сударыня, – проговорил Сото, – в знак благодарности капитан Пизарро приглашает вас на ужин!
Зефирина решила, что ослышалась.
– Что вы сказали, Сото?
– Франциско Пизарро будет счастлив видеть вас за ужином!
«Да это же звери!..», – думала Зефирина, вслед за Сото входя во дворец.
Оставив Пандо-Пандо и мадемуазель Плюш в кабинете под охраной Пикколо, она присоединилась к победителям.
Прямо среди трупов, словно ковром устилающих дворцовый зал, Пизарро приказал устроить роскошное пиршество. Среди приглашенных, кроме Зефирины, были также его трое братьев, Сото, принцесса Наска Капак, сестра Верховного Инки, и сам Атагуальпа.
Свергнутый властитель пытался сохранить достоинство. Зефирине было очень жаль его, горло сжималось, она не могла проглотить ни кусочка. Это был кошмарный ужин.