Дальше Пейдж не смогла читать. Даже одного прочтения было достаточно. Если взглянуть снова, то будет только хуже. Если может быть хуже, даже трудно это вообразить. Пейдж отчаянно хотелось оправдаться, рассказать, что действительно произошло в тот день в женском туалете, но она понимала, что если расскажет, то дармиты переврут ее слова. Или снова начнут поливать грязью ее папу, а еще могут вспомнить письмо, которое кто-то сунул в ящик Пейдж и о котором она благополучно не вспоминала до прошлого вечера.
Письмо все еще было у нее, хотя стоило выкинуть его сразу, как только она поняла, что это. На случай, если Пейдж усомнится, в конверт вложили записку: «Лезвие для тебя. Ты знаешь, что с ним делать».
Пейдж не выкинула лезвие, поскольку закралась мысль, что, возможно, это единственный способ все прекратить. В ее жизни все настолько ужасно, что нет смысла жить дальше. Дармиты и дальше будут издеваться над ней, отец не вернется, маме слишком грустно, и она слишком занята, чтобы вообще заметить, что происходит со старшей дочерью. А теперь и Шарлотта кому-то разболтала про Джули, а значит, она, видимо, тоже навсегда переметнулась на сторону врага. Она просто притворялась другом, чтобы можно было сливать информацию о ней дармитам. Единственный человек, кому можно доверять, – Джули, которая и сама прошла через травлю. Но стоит посмотреть, как она живет сейчас: прячется за никами, боится, чтобы никто не узнал, кто она такая и что делает, чтобы дармиты не привязались к ней снова.
«Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, – написала Джули, когда снова вышла онлайн. – Это хуже всего. Я тоже хотела покончить с собой. До сих пор хочу, если честно».
«Они тебе тоже присылали лезвие?»
«Да, оно все еще у меня, хотя я и не собираюсь пускать его в ход. Я бы предпочла прыгнуть со скалы или просто утопиться в море».
«Что тебя останавливает?»
«Не знаю точно. Наверное, не хватает смелости».
Пейдж задумалась, а хватит ли смелости ей, и пришла к выводу, что, наверное, нет, хотя она хотела бы, чтобы смелости все же хватило.
«Есть специальные веб-сайты, на которых рассказывают о разных способах самоубийства. Могу прислать тебе ссылки, если хочешь».
«Давай».
«Но только ничего не делай, не посоветовавшись со мной, ладно?»
«Конечно, нет. Иначе они выиграют».
«Они и так постоянно выигрывают. В этом проблема. Никто не может их остановить, даже полиция. Они тоже приложили тебе записку вместе с лезвием?»
«Да».
«И что там?»
Пейдж напечатала.
«Мне они то же самое написали. Ты ведь понимаешь, если их спросить про лезвие, то они скажут, что всего лишь советовали побрить ноги или подмышки?»
Понимая, что дармиты выпутаются, Пейдж ответила: «Думаю, у них на все есть ответ».
«Конечно. Вот, почему я говорю, что он всегда выигрывают. Я больше не могу нормально жить, и все из-за них. В итоге живешь все время в тени, боишься поговорить с кем-то или просто быть собой».
«У меня именно такое чувство».
«Я пришлю тебе ссылки».
* * *
Вокруг батута нужно было натянуть защитную сетку. Джек обещал сделать это в последний свой приезд, но в итоге забыл, а Дженна ему не напомнила.
Дженна поняла, что что-то случилось, когда все трое младших детей начали кричать из сада. Она даже не знала, что они на улице, думая, что они наверху чистят зубы перед школой, но дети как-то умудрились проскользнуть мимо нее, и случилось несчастье.
Пока ее мать мчалась с близнецами в школу, Дженна схватила Джоша в охапку и неслась, как сумасшедшая, в отделение экстренной медицинской помощи.
После двухчасового ожидания оказалось, что Джош сломал руку. Сам он, казалось, даже обрадовался, поскольку стоило ему оказаться на заднем сиденье машины матери, как он тут же сделал селфи с гипсом и отправил его Пейдж и сыну Бены Эйдену.
Дженна не стала звонить Джеку и вызывать его в больницу, поскольку он уже был в Штатах. Они с Мартой уехали в четверг и вернуться собирались аж после пасхальных каникул. Дженна горько сожалела, что не заставила Джека лично сообщить детям, что уезжает. Если бы он в тот момент видел собственными глазами их лица, то наверняка проводил бы время не так весело.
– А почему нам нельзя поехать? – спросила Флора, которая казалась такой же обиженной и растерянной, как и братья.
– Он же нам обещал! – напомнил Уиллс.
– Он сказал, что мы поедем в Диснейленд и в парк Гарри Поттера! – задохнулся от обиды Джош.
– Он плохо поступил!
– Нельзя нарушать обещания!
– Надо позвонить папе и убедиться, что он не хочет, чтобы мы приехали.
Это был ужасно трудный вечер, который закончился тем, что в утешение все трое улеглись спать вместе с Дженной.
Что думала Пейдж о поездке отца в Америку, оставалось известно лишь ей одной, поскольку она просто отстранилась, услышав новости, и с тех пор у Дженны не было возможности поговорить с дочерью на эту тему.
Зазвонил мобильный. Дженна увидела, что это Ханна, и сняла трубку.
– Привет, как ты? – спросила Ханна. – Как там наш раненый?
– Вроде нормально, если не считать того, что Джош не в восторге, что все теперь за него делаю я, и я тоже не могу сказать, что в восторге.
– Как будто тебе без этого мало забот. Где он сейчас?
– Наверху, пытается левой рукой играть в компьютер. Даже порывался пойти в школу, пока я не напомнила, что он не сможет без посторонней помощи сходить в туалет.
– Бедняжка! Позвоните с ним попозже по скайпу, чтобы я полюбовалась его гипсом.
– Ему это понравится!
– Когда следующая прогулка с Ричардом?
– Мы не договаривались… Ханна, ты же не думаешь…
– Уверяю, я ничего такого не думаю. Я просто рада, что ты хоть изредка где-то бываешь без детей, с кем-то, кто может отвлечь тебя от Джека.
– Мы погуляли в общей сложности четыре раза, и да, признаюсь, что с ним я почти забываю о Джеке.
– Я это как-нибудь переживу. Есть новости от нашего мошенника?
– Нет еще. Сегодня вечером была очередь Пейдж куда-нибудь с ним пойти, но я уверена, что он забыл, да и в любом случае это ничего не меняет.
– Он такой негодяй! Я ей позвоню! Может, она сможет на каникулах приехать на пару дней в Лондон?
На душе у Дженны потеплело от любви к сестре.
– Я уверена, она охотно согласится! Она постоянно твердит, что хочет куда-нибудь уехать отсюда. Думаю, у нее какие-то проблемы в школе, в довершение к проблемам с отцом, и, скажу честно, я бы не стала возражать, чтобы на моем попечении на какое-то время осталось трое детей, а не четверо.
– Уверена, что не стала бы, и если моя любимая племяшка хочет приободриться, то может предоставить это тете Ханне. Просто не знаю, можно ли ее разлучать с тобой.
– Не думаю, что с этим будут какие-то проблемы, но если что, то я сама ее привезу.
Ханна вздохнула:
– У тебя уставший голос. Думаю, отдых на самом деле нужен тебе.
– Я в порядке, поэтому не беспокойся. Я пошлю тебе по электронной почте даты, когда Пейдж не учится, чтобы ты смогла найти время в своем плотном графике.
Завершив разговор, Дженна пошла наверх, чтобы проверить Джоша, который вполне справлялся с любимой игрой «Скайлэндеры», и она присела рядом посмотреть. Слава богу, с ним все нормально, если бы с ним случилось что-то посерьезнее… Дженна не могла вынести такой мысли, поэтому пришлось просто выкинуть ее из головы.
– Мама, телефон звонит, – окликнул ее Джош.
Телефон и правда звонил. Увидев, что это Пейдж, она сняла трубку.
– Привет, все в порядке.
– Да, я видела фотку Джоша. Рука сломана? Как он умудрился?
– Прыгал на батуте. Да, рука сломана. Хочешь поговорить с ним?
– Через минутку. Ты уже сказала папе?
– Нет пока.
– Ты с ним сегодня не говорила?
– Нет. А что такое? А ты?
– Ни за что! Разумеется, он забыл о нашей договоренности. Мы так и думали, но, даже если бы он и помнил, какая разница, он все равно в Америке.