Читать интересную книгу Дикая степь - Лев Пучков

Боясь расплескать охотничий азарт, сообщаемый норной собаке запахом близкой добычи, Тимофей Христофорович запечатал свое предвкушение в матовую бутылку здорового скептицизма и аккуратно поставил в угол, рядышком со штабелем фактов и совпадений.

Нельзя радоваться преждевременно — можно спугнуть удачу. Слишком уж легко все получается: только приехали-и нате вам, на блюдечке. Ничего такого сверхъестественного не произошло — основная работа еще впереди. А сейчас нужно поспать несколько часов, чтобы быть бодрым во время первого визуального контакта с фигурантами…

…Кириллов на передаче скучал. И не просто пассивно скучал, зевая себе аккуратно в ладошку, а презирал всех подряд. Рожи корчил, сволочь, и от аудитории морду воротил.

— Веди себя приличнее, — улучив момент, высказал рекомендацию Шепелев. — Тут хоть и полумрак, а могут неправильно понять.

— Постараюсь, — пообещал зам. — Большая хата: резонанс как из пушки. Да и фон мощный…

Оказывается, рожи были исключительно по делу: товарищ прилежно слушал господина Бакланова, интимно журчавшего с симпатичной аборигенкой. Объекты сидели через четыре ряда, для того чтобы вникнуть в суть их разговора, Кириллов использовал обычный слуховой аппарат. И хотя аппарат был самой последней модификации, совсем уж узкой полосы восприятия не получалось — помимо собственно интимного журчания, многострадальное ухо чекиста получало в усиленном виде практически все, что творилось в студии.

Тимофею Христофоровичу передача неожиданно понравилась. Ведущая показала себя профессионалом: хорошо подобрала — аудиторию, умело подготовила вопросник, акценты расставила где требуется. Ей бы для полного счастья нормальную студию да аппаратуру получше — вообще все было бы в ажуре:

Тандем Болдырев — Бакланов показался Шепелеву несколько странноватым, если не сказать большего.

Эммануил Всеволодович Бакланов.

Отлично сложенный симпатичный малый, помеченный отчетливой печатью незаурядного интеллекта, с хорошо поставленной речью заправского телевизионного диктора и манерами завсегдатая светских салонов. Одно имечко чего стоит! Если бы не достоверные оперативные данные, Шепелев ни за что бы не поверил, что данный господин достаточно долго был офицером спецназа.

Дело в том, что таковых офицеров Тимофей Христофорович на своем веку перевидал немало и составил о них определенное мнение. При общении с симпатичной дамой, находящейся от таковых офицеров на расстоянии менее одного метра и более пятнадцати секунд с начала разговора, лапы оных офицеров обязательно находятся у вышепоименованной дамы в трусиках.

А реакция на присутствие других мужчин у означенных офицеров за редким исключением примитивно проста: сомнение в глазах. Сомнение не по поводу “ударить или нет” — с этим как раз вопрос решен однозначно, — а по поводу “А может, сразу ногой?” или “А не лучше ли двумя ногами в прыжке — чтобы уж наверняка?!”.

Нет, Эммануил Всеволодович даже рядом не валялся с армейской службой. Место ему было скорее где-нибудь в профессорском запаснике. Водрузи Эммануилу Всеволодовичу на нос золоченое пенсне — и как раз получишь молодого преуспевающего доктора наук, ревностно следящего за своей физической формой.

Бокта Босхаевич Болдырев.

Вот с этим как раз все ясно. Здоровенный угрюмый мужлан с бычьим загривком, ручищами тестомеса и мрачным взглядом государственного исполнителя ИМН<ИМН — исключительная мера наказания (смертная казнь). >.

Болдырев — фамилия, чрезвычайно распространенная в Калмыкии. Скуки ради Тимофей Христофорович полистал телефонный справочник Элисты и обнаружил, что телефонизированные Болдыревы по численности занимают первое место, оставив далеко позади даже Манжиковых и Манджиевых. Однако это вовсе не значит, что все Болдыревы состоят между собой в какой-то степени родства. Скорее наоборот. Фамилия в некотором роде указывает на особенность происхождения: болдыр — это полукровка, русско-калмыцкий беби. Так что можно с уверенностью утверждать, что дальний предок каждого Болдырева появился на свет в результате крепкой интернациональной дрючбы, отягощенной злостным небрежением правилами контрацепции.

Полукровки, как и полагается по законам природы, получаются более симпатичными, здоровыми, умными и жизнеспособными, нежели “чистые” носители этноса — как с той, так и с другой стороны. Можно даже утверждать, что при определенном стечении обстоятельств у них больше шансов занять высокое общественное положение или достигнуть успехов в бизнесе…

— Если верить информации, успехов мы достигли, — размышлял Тимофей Христофорович. — И, судя по виду, на здоровье грех жаловаться… Но вот обличье у вас, батенька… Обличьем вы просто — Терминатор! Наверно, все боятся и поэтому легко деньги отдают…

С интеллектом, судя по всему, у господина Болдырева были проблемы. Любой вопрос, на который нельзя было ответить однозначно, он тут же переадресовывал своему боевому брату. Брат с вопросами расправлялся играючи, изящно плел философские кружева, щедро сдабривая их цитатными вкраплениями, и вообще чувствовал себя в своей тарелке.

— Тут какая-то глубокая личная тайна, — в достаточной степени прокачав обоих фигурантов, решил Тимофей Христофорович. — Другого объяснения вашему странному тандему нет. Вы такие разные, что вас даже представить рядом нельзя… И как вы в одну упряжку с господином Баклановым угодили — ума не приложу!

Однако покинуть передачу в мучительных терзаниях по поводу несопоставимости персон не пришлось. Перед самым окончанием угрюмый мужлан Болдырев убил всех наповал скандальной цитатой и тем самым крепко озадачил Тимофея Христофоровича. Судя по реакции боевого брата — Бакланова, для него это было таким же нокаутом, как и для всех присутствующих, а посему пришлось признать, что авторство внезапной эскапады, вернее всего, имеет сугубо единоличный характер.

— Ясно с вами, — с заметным облегчением вздохнул Шепелев. — Старая как мир уловка — выставляться на публике дурнее, чем ты есть на самом деле…

Да, господин Болдырев был отнюдь не так прост, как хотел казаться. Напускной новорусский дебилизм, хорошо приправленный специфической внешностью, — всего лишь искусная ширма.

С дурака спроса нет. Дурак не опасен. Дурака никто не станет принимать всерьез…

Интересно, что стоит за такой своеобразной мимикрией? Какие мотивационные аспекты таятся (читай — че хотят пацаны?). Надо будет разобраться с этим в самое ближайшее время…

В ресторане Кириллов опять пытался втихаря слушать. Это было не очень удобно, поскольку их, как почетных гостей, усадили за центральный столик, совместно с Зоей и самым крутым местным интеллигентом, а объекты на правах хозяев примостились с самого края. Тем не менее Кириллову удалось добиться более-менее фиксированного результата, о, чем он не преминул шепнуть шефу еще до перехода к десерту:

— Даму зовут Сагларой. Это любовь. Забили на вечер”стрелочку”. Адресок я запомнил…

Шепелев информацию принял к сведению и вскользь поинтересовался у Зои — а что это за дама у нас такая интересная?

— Нравится? — по-своему интерпретировала интерес большого московского мужика ведущая. — Да вы не смущайтесь — она у нас такая. Всем нравится. Порода, знаете ли…

Тут же выяснилось, что дама может оказаться полезной как для наведения единичных контактов со СМИ, так и в плане организации пресс-конференции, каковая, несомненно, очень скоро понадобится археологам для всестороннего освещения хода работы экспедиции и исключения разнообразных кривотолков в обществе.

— Каких кривотолков?

— Да вот тут поговаривают, что вы археологией только прикрываетесь… А на самом деле вы тут кое-что другое ищете!

— Другое? И что же, если не секрет?

— Да ищете вы, ищете — шила в мешке не утаишь!

— Так что же мы ищем, в конце-то концов?!

— Ну… Допустим, кимберлитовую трубку… Или месторождение золота… На худой конец — нефть возле самого города…

— Ну уж! Да уж… Да, пресс-конференция, пожалуй, не помешает… — с превеликим облегчением вздохнул Тимофей Христофорович. Сплетники доморощенные! Этак недолго и до инфаркта…

От “Айса” до администрации — семь минут неспешной ходьбы. Проводив даму до рабочего места, слегка пообщались на заданную тему.

— Что там у нас по поводу нездоровых слухов среди населения?

— Все нормально — слухи присутствуют в полном объеме. Не каждый год такая экспедиция приезжает, сами понимаете — почему бы не посплетничать?

— То есть Зоя ничего не приукрашивает?

— А что — Зоя? Вы ее шибко не слушайте — она может такого наговорить! Человек творческий, увлекающийся…

— Ну там, кимберлитовая трубка, нефть на десятом микрорайоне, золото…