Я когда-то придумал такой вариант: бесконечная очередь хмурых людей с номерами на ладонях. Стоят в некий банк. Над очередью проносится шепот: «Открывают?» — «Нет, не открывают». — «Говорят, сегодня больше не откроют». — «И завтра тоже». — «Говорят, вообще никогда больше не откроют…» Снисходительный басок диктора: «Банк «Империал». Всемирная история, банк «Империал». Это если вы заказывали пародию.
Французский поцелуй на морозев: Предки главного героя книги Ромы Шторкина — прибалтийские бароны фон Шторквинкель. Вы своей родословной когда-нибудь занимались? Мне рассказывали, что Пелевины до революции были владельцами сети мануфактурных фабрик.
о: Нет, вряд ли я из этих Пелевиных. Если бы мои предки занимались мануфактурой, я бы скорее всего писал детективы.
в: Просто не могу не спросить: пропажа рукописи романа — правда оплошность издательства? Просто это мог бы быть забавный PR-ход.
о: Насколько я знаю, это не оплошность издательства, а случай так называемого воровства. Вам это кажется похожим на забавный пиар-ход, а мне напоминает принудительный французский поцелуй на морозе. Видите, какие разные ассоциации.
в: А не было желания изменить что-то в книге, чтобы она отличалась от пиратской версии, как это сделал, например, в подобной ситуации Маркес?
о: В Сеть попал черновик — сырая и незаконченная версия, которую лично мне не особо приятно читать. Хемингуэй говорил: «First drafts are shit». Я вношу во время верстки огромное количество исправлений, иногда меняю двадцать-тридцать процентов текста. Мне обидно, что на всеобщее обозрение выложили вариант, который может испортить впечатление о книге.
в: Вы видели театральный проект Shlem.com по «Шлему ужаса» молодого прибалтийского режиссера Живиле Монтвилайте, сделанный как ActiveFictionShow — это когда театр, литература, видео, музыка, художественный перформанс и интерактивное шоу одновременно? Как вы относитесь к такого рода вещам?
о: Я знаком с проектом по интернету — по-моему, он очень интересный. Мне приятно, что Живиле Монтвилайте обратилась к этому тексту.
в: Вас не смущает, что Монтвилайте переделала финал, в результате сильно упростила идею книги?
о: Нет. Тем более что у этой книги нет какой-то одной идеи. Там этих идей очень много. Суть взаимоотношений писателя и режиссера в том, что режиссер начинает работать там, где писатель заканчивает. Это как вторая ступень ракеты, и привести она может в самое неожиданное место. Писатель не должен пытаться управлять этим процессом. Лучше всего ему вообще ничего про это не знать. в: Сейчас все художественные произведения перестают быть собственно явлениями литературы и выходят в смежные области — появляются параллельные проекты в интернете, театре, кино. Например, в последнем романе Бориса Акунина «Ф.М.» читателю предлагается самостоятельно разгадать ребус. Победителя ожидает золотой перстень. Вы не думали о чем-то подобном?
о: Нет. Несмотря на все уважение к Борису Акунину, браться за разгадку этого ребуса я не планировал.
Восточные принципы с европейскими традициямив: А как относитесь к стихам на форуме вашего сайта? Есть очень забавные — например, стихотворение про писателей, написанное на жаргоне «падонков».
о: Там есть много второстепенных поэтов, несколько недюжинных поэтов и два великих поэта — Минздрав и Монти Питон. Минздрава, я думаю, сразу зачислили бы в ОБЭРИУ.
в: На форуме я нашла еще одну любопытную реплику: молодой человек хочет купить одежду для своей девушки. При этом за образец стильности взята лиса А Хули из «Священной книги оборотня». Вы задумывали героиню как современный секс-символ?
о: Нет, я задумывал ее как свой личный секс-символ. И вообще мне непонятно, зачем молодой человек будет покупать одежду для своей девушки — если, конечно, эта девушка не резиновая. Нельзя относиться к женщине с таким презрительным недоверием. Некоторые вещи она вполне может сделать сама.
в: На сентябрьскую книжную ярмарку в Москву приезжала молодая французская писательница китайского происхождения Шань Са. Ее дебютный роман «Врата небесного спокойствия» получил в свое время Гонкуровскую премию. Про свою манеру писать она говорит, что пытается сочетать принцип восточной живописи — контур без объема — с европейской традицией — объем без контура (масло). Учитывая, что вы много времени проводите на Востоке, можете сказать, что вам что-то подобное близко?
о: Если мы попытаемся соединить контур без объема с объемом без контура, мы получим контур с объемом. Зачем ради такого простого эффекта соединять восточные принципы с европейскими традициями? Этими атрибутами и так обладает любой предмет. А у слов все равно никогда не будет ни контура, ни объема. Тем не менее все сказанное Шань Са очень мне близко. Я объясню почему.
Чуть раньше мы говорили о дискурсе как разновидности гламура. Вот это и есть классический пример того, как гламур и дискурс нежно перетекают друг в друга и сливаются в одно целое, образуя сочный, хрустящий и в меру калорийный культурный продукт.
Мифологические персоныв: Тимур Кибиров как-то сказал, что написал поэму «К. У. Черненко», потому что советский чиновник — абсолютный миф. О нем ничего не известно, а следовательно, автор свободен в конструировании художественного образа. Вы не появляетесь на литературных тусовках, отказываетесь общаться с журналистами, постоянно подчеркиваете, что проводите в Москве очень мало времени. Вы не боитесь стать мифологической персоной или даже персонажем чьей-нибудь книги?
о: Вы знаете, таким абсолютным мифом является абсолютно все. Человеку неизвестно, что такое он сам, откуда он здесь взялся и куда потом пойдет. Поэтому Тимур Кибиров так же неисчерпаемо загадочен, как К. У. Черненко или мы с вами.
Единственное, в чем мы можем быть уверены на все сто, — это сегодняшний обменный курс Центробанка. Но даже здесь не все так просто — о чем я, собственно, и написал роман «Empire V».
А что касается моего образа жизни, то он для писателя является совершенно стандартным, даже банальным. Очень многие писатели избегают публичности. Это скорее правило, чем исключение. Теоретически писатель может быть еще и литературным тусовщиком, но мне кажется, что это будет неудачный гибрид. Знаете, как летающий экскаватор — в принципе можно построить такую машину, но вряд ли она будет хорошо копать и хорошо летать. С журналистами я не отказываюсь общаться, что доказывает наша беседа. Но я стараюсь свести эту почетную обязанность к минимуму.
А насчет персонажа книги… Я думаю, что могу стать персонажем только собственной книги. Что я и так делаю уже много лет. Если я стану персонажем чужой книги, то, как вы совершенно справедливо заметили, это будет книга о мифологической персоне. А мифологические персоны живут по своим законам. Повлиять на происходящее с ними мы все равно не можем.
Правила жизни Виктора Пелевина
24 октября 2007. Владимир Воробьев, «Esquire» (Аудиоверсия. Читает Виктор Пелевин)
Слышал ли я хлопок одной ладони? (синоним просветления в буддизме. — Esquire). Много раз в детстве, когда мама шлепала меня по попке. Я думаю, что поэтому и стал буддистом.
Вопрос о том, что ожидает нас после смерти, так же бессмыслен, как вопрос, что ожидает Арлекина после костюмированного бала. Его ничего не ожидает, потому что Арлекин существует только как маска. Мне кажется, что правильнее говорить о том, что нас что-то ожидает в жизни. А смерть — это пробуждение от жизни. Но пробуждаемся от нее не мы, потому что мы сами — такая же точно иллюзия, как и все, что нас окружает. Умирая, мы просыпаемся от того, что считали собой. Кстати, в дневнике Льва Николаевича Толстого описан потрясающий сон на эту тему.
Еще не знаю, боюсь ли я смерти.
У меня нет домашних животных.
У меня нет вкусов. То что мне нравится в литературе, музыке и кино, нравится мне не потому, что подчиняется каким-то принципам или правилам, которые можно было бы сформулировать в качестве моих предпочтений. Это происходит непредсказуемо и по непонятной мне самому причине.
У меня нет никакой воли, которую я ощущал бы непосредственно, как язык или руку. Воля — это интерпретация, а свобода воли — это интерпретация интерпретации. На самом деле, ничего подобного не существует. Вы знаете, как говорил Чапаев в известном анекдоте: «Я себе такую гадость даже представить не могу».
Я не курю и не пью и считаю, что в химию мозга не следует вмешиваться напрямую, во всяком случае, на постоянной основе, это ведет только к зависимости от химикатов и не решает ни одной человеческой проблемы. Наркотики вообще способны решать только те проблемы, которые перед этим создают сами. И потом, что это значит: «расширение сознания»? У сознания нет таких характеристик, как длина или ширина, сознание не надо расширять или углублять, я думаю, что его надо постепенно очищать, а для этого наркотики не просто бесполезны, они вредны. Человеческое тело само выработает всю нужную химию.