– Я приехал за Саммер Сен-Клер. Эпсон сказал, что она здесь.
– Сен-Клер? – тихо переспросил Джеймс. Черт! И что ему теперь делать? Француженка. Она знала, что он будет чувствовать. Черт бы ее побрал! Хотя теперь ему было безразлично, была ли она настоящей француженкой или только наполовину. Гораздо хуже то, что она лгала, что не могла – или, скорее, не хотела – довериться ему. Это больно ранило Джеймса, но он не сдвинулся с места и ничем не выдал своих истинных чувств.
– Вы слегка запоздали, вам так не кажется? – холодно спросил виконт. – Я выловил ее из реки шесть недель назад, после того как вы бросили ее на произвол судьбы.
Киннисон развел руками.
– Вы правы, но, к сожалению, обстоятельства вынудили меня спешно покинуть Лондон. Я не знал, что с ней, пока не обнаружил письмо от ее дяди и записку капитана, который должен был взять ее на борт. С тех пор я не переставал разыскивать ее.
– Ничуть в этом не сомневаюсь.
Беспокойно заерзав в кресле, Киннисон бросил на Джеймса вопросительный взгляд и произнес:
– Если все дело в материальной компенсации ваших затрат, я могу...
– Не говорите глупостей. – Джеймс высокомерно обвел рукой кабинет. – Неужели я выгляжу нищим, который не в состоянии прокормить миниатюрную девушку?
Киннисон покраснел.
– Приношу свои извинения. – Он поднялся. – Я проделал нелегкий путь и очень устал. Я обещал дяде Саммер отыскать ее и вернуть домой и действительно намерен это сделать. А если вы собираетесь силой удерживать ее здесь, то смею вам напомнить, что она американка и наследница большого состояния, что доставит вам немало хлопот. Ее дядя исполняет обязанности президента судоходной компании Сен-Клеров до тех пор, пока мисс Сен-Клер не достигнет совершеннолетия. Бартон Шрайвер очень могущественный и влиятельный человек. – Киннисон взглянул на Брюса Камерона, видимо, чтобы узнать его реакцию, а затем снова перевел взгляд на Джеймса. – Это может привести к серьезному конфликту между Великобританией и Америкой. Надеюсь, вы осознаете серьезность положения, учитывая тот факт, что Великобритания уже находится в состоянии войны с Францией.
В кабинете воцарилось молчание. Наконец, Брюс Камерон пошевелился в своем кресле.
– А если вы заберете девушку с собой, Киннисон? Что тогда?
Гость слегка расслабился.
– Тогда Шрайвер будет более чем щедр.
– Я имел в виду мисс Сен-Клер.
– Саммер? – Молодой человек беспечно пожал плечами. – Ее обманутый жених женится на ней. Даже если, – он, вскинув брови, – ею немного попользовались.
Виконт, остававшийся до этого спокойным, медленно выпрямился и твердо встретил настороженный взгляд Киннисона.
– Ею не попользовались, Киннисон, – сурово произнес он. – Она замужем. За мной. И я не хочу больше слышать от вас ее девичье имя. Никогда.
– Замужем? – Похоже, это известие застало белокурого капитана врасплох. – За вами? Но это же незаконно. Она даже еще не достигла совершеннолетия.
– В Шотландии подобные браки не возбраняются. Кроме того, она по доброй воле и в присутствии свидетелей подписала все документы.
Киннисон, еле слышно выругавшись, ударил себя кулаком по ладони и гневно посмотрел на виконта. Конечно, он не осмелился угрожать или настаивать на том, чтобы забрать девушку. С его стороны это было бы большой ошибкой.
– Она в самом деле вышла за вас замуж? – резко спросил он.
– Во всех смыслах этого слова. – Джеймс Камерон холодно посмотрел на молодого капитана и вновь пожалел, что не может вызвать его на дуэль. Он действительно не мог этого сделать. Не здесь и не сейчас. Не под крышей дома своего отца, где Киннисону оказали гостеприимство. Джеймс не обратил никакого внимания на ту деталь, что Саммер вышла за него замуж под вымышленным именем. Он исправит эту оплошность, едва только Киннисон покинет их дом. А еще он заставит свою жену очень сильно пожалеть о том, что она не сказала ему правды.
Саммер проснулась оттого, что Джеймс сорвал с нее одеяло и, дернув за руку, усадил на кровати.
– Что случилось? Что с тобой? – Саммер рассерженно посмотрела на мужа.
– Вставай. – Взгляд Джеймса излучал ледяной холод, а его тон не обещал ей ничего хорошего. – И оденься во что-нибудь приличное.
– Я устала. – Саммер нахмурилась. – Ты всю ночь не давал мне уснуть.
Что-то было не так, потому что в черных глазах Джеймса вспыхнула неприязнь. Теперь он снова внушал страх.
– Да что случилось?
Виконт не ответил. Вместо этого он пересек спальню, на мгновение исчез за дверью гардеробной и тут же вернулся с ворохом одежды, которую швырнул на кровать.
– Одевайся, и побыстрее.
Саммер заморгала. Ее глаза щипало, все тело пронизывала боль...
– Я хочу спать, – снова запротестовала она, но Джеймс грубо стащил ее с кровати. Едва не упав, она стукнулась коленками об пол и испуганно охнула. Подтащив жену к тазу с водой, Джеймс, не слишком церемонясь, обтер ее лицо мокрым полотенцем.
Окончательно разозлившись, Саммер попыталась вырваться. Ей это почти удалось, но Джеймс вновь подтащил ее к себе, намотав на руку ее длинные волосы, и, зажав между ног, принялся растирать ее полотенцем до тех пор, пока ее кожа не приобрела ярко-розовый оттенок.
Со слезами на глазах, обессиленная и сбитая с толку, Саммер несмело пыталась остановить мужа, но все ее попытки были тщетны.
– Я не знаю, почему ты так поступаешь, – выдавила она, когда Джеймс сунул ей в руки щетку и велел причесаться.
– Мы были неплохой парой, – горько произнес виконт и недоуменно посмотрел на жену. – А теперь, думаю, я должен тебя отпустить.
Рука Саммер замерла в воздухе, а ее сердце сжалось.
– Отпустить? – прошептала она. – Но почему?
– А разве ты не этого хотела? – прорычал Джеймс, вновь переходя на гортанное наречие. – Я не раз слышал это от тебя.
– Я хотела этого раньше, но не теперь. – Саммер придвинулась к мужу, но тот довольно невежливо повернулся к ней спиной, бросив через плечо:
– Довольно болтать, идем. – Он указал на дверь. Двигаясь, словно лунатик, Саммер последовала за мужем в зал. Она ощущала бурлящий внутри его еле сдерживаемый гнев и понимала, что это каким-то образом связано с утренним посетителем. Ах, если бы только она не была такой сонной и глупой!
Когда Джеймс втолкнул Саммер в комнату, Брюс Камерон поднял голову и цепким взглядом оценил ее покрасневшее лицо, заспанные глаза и опухшие губы. Было совершенно очевидно, что Джеймс не давал ей спать всю ночь. Губы графа изогнулись в улыбке.
Джеймс подтащил Саммер к огромному столу, а потом толкнул ее в грудь так, что она упала в кресло. Затем он посмотрел на отца. Глаза Джеймса пылали гневом, но его голос источал ледяное спокойствие: