«В том то и дело, что я не могу. Нет в гримуаре указаний как кости ломать…»
«Что же нам с ними делать?» — озадачилась Алька.
«Сожгут.» — простонала Мелина и собиралась опять разрыдаться, но Алька отвлекла её очередной своей идеей:
«Мы этому помогли?» — она кивнула на всё ещё бесчувственное тело избитого кавалериста.
«Ну помогли.» — покорно согласилась ведьма.
«Да что там помогли. Он нам жизнью обязан.»
«Я уверенна, что он сам так скажет, когда в себя придёт.»
«А что нам от его благодарности. Пусть теперь нам помогает. Как говорится, долг платежом красен.»
«О чём ты? Он же без сознания. Его к целителю нести надо.»
«Никуда нести мы его не будем. Ты его исцелишь.»
«Я?» — опешила Мелина.
«Конечно ты. Кто же ещё. Кости сращивать ты умеешь. Мы это уже точно знаем. А у него, серьёзнее нескольких переломов и нет ничего.»
«Нет. Что ты. Я боюсь. И потом, что он скажет, когда поймёт, что мы ведьма?»
«Молчать будет. Зуб даю.»
«У тебя, что зубы лишние? Откуда такая уверенность?»
«От аналитического ума и жизненного опыта.» — без излишней скромности сообщила Алька. — «Этот паршивец здесь с женщиной встречался. Так?»
«Ну так.»
«В тайне встречался. Даже чужие штаны надел. Значит не хочет чтобы о встрече этой знали. За моей мыслью следишь?»
«Слежу, слежу.» — заверила заинтересованная ведьма.
«Эти трое его караулили. Не добровольно же они решили дубинками помахать. Ясное дело, что кто-то их услуги оплатил. Я даже могу взять на себя смелость и утверждать, что человек, услуги оплативший, имеет отношение к сбежавшей красотке. Скорее всего муж. Да этот ловелас всё что угодно для нас сделает за возможность, сегодня же, появится живым и здоровым перед этим рогатым ревнивцем. Репутация дамы будет спасена, а заказчик подумает, что или ошибочка вышла, или что наёмники заказ не выполнили.»
«И какую же услугу ты в ответ востребуешь?»
«Ну, прежде всего сохранение тайны, ну и избавление нас от ненужных свидетелей.»
«Алька, ты что, хочешь чтобы он их убил?» — ужаснулась Мелина.
«Нет конечно. Хотя мир от этого только лучше станет. Нет. Пусть он им, аккуратненько, ноги — руки переломает чтобы у целителей вопросов не возникло. Думаю, что такое одолжение ему в тягость не будет.»
«А с этим что делать будем?» — Мелина указала на бесчувственного бандита.
«А что с ним делать? Пусть катится на все четыре стороны. Перед клиентом кто-то отчитаться должен. Хотя сомневаюсь, что он что-то внятное рассказать сумеет, с такой-то черепно-мозговой травмой.»
«Тебя послушать, то всё просто здорово получается, а я боюсь. Что если…»
«Кроме меня тебе слушать некого, так что давай, действуй, без всяких этих „если“.»
Мелина обречённо вздохнула и делом занялась.
Алька ассистировала, взяв на себя роль рентгена, Мелина клеила, латала, синяки убирала. Операция много времени не заняла. Пациент даже в чувство не успел прийти, как на нём уже и следов не осталось.
Мелина, не привычная к напряжённой работе, отдыхать отправилась, а Алька занялась вербовкой агента.
Глава 40 Ещё не вечер
Всё Алька правильно рассчитала.
Объект к вербовке был готов. Можно сказать, добровольно завербовался, как только соображать начал. Правда соображал он медленно.
Сперва только глазами хлопал, потом их на лоб выпучил, когда сообразил, что застывшие в странных позах фигуры и есть те самые бандиты, которые на него напали.
Алька торопилась. Неспокойно ей было. Всё оглядывалась, боясь появления новых свидетелей. Но в проходной дворик, на её счастье, никто не заглянул. Наверно у места этого репутация такая была, что даже крики о помощи любопытства не вызывали.
— Этот пусть валяется, — тоном инструктора по фитнесу вещала Алька, раздражаясь всё больше и больше потому, что в ответ получала согласные кивки и никаких активных действий, — а этих двух убрать куда подальше надо, — ещё один кивок, — ты вообще понимаешь, о чем я? — потребовала ответа Алька.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Понимаю, — заверил её кавалерист, — я только не понимаю, что ты тут делаешь?
— О господи, — простонала Алька, — я же тебе уже объяснила. Я тут случайно.
— И это, — он обвёл растерянным взглядом место происшествия, — тоже случайно?
— Ну да, — устало кивнула Алька.
— А на меня значит специально?
— Случайных засад не бывает.
— А ты значит…
— Ты вообще собираешься своё дерьмо разгребать или так и будешь ушами хлопать? Учти, я могу на тебя всё свалить, моя совесть возражать не будет.
— Сейчас, сейчас. Дай только сообразить… — засуетился молодой человек. Видимо Алькина угроза произвела впечатление.
— Не дам. У тебя соображалка травмированная. Делай, что тебе говорят. Думать потом будешь.
Парень шевелился быстро, после того как медленно и с кряхтением на ноги встал.
Избитого бандита он со двора унёс, заехав ему ещё раз по голове, для надёжности. Застывшим наёмникам шапки на глаза натянул, взгляды их его раздражали, и к запертым дверям борделя оттащил, об стену оперев, для устойчивости. Потом постучал и, дождавшись когда двери для него приоткрою, что-то тихо сказал и вовнутрь вошёл.
Алька всё это время в своём укрытии сидела и очень переживала — как оно там, без неё, дальше пойдёт. Утеря контроля раздражала. А вдруг он что не так сделает, или скажет не то или не тому, кому можно. И вообще, если бы не обстоятельства, она бы к разным всяким мутным личностям никогда бы за помощью не обратилась.
Одна такая мутная личность, просочившись сквозь приоткрытую дверь, тревожно оглядываясь, принялась мести двор, подчищая, так сказать, следы преступления.
В своём раздражении Алька не сразу сообразила, что эта мутная личность и есть та самая причина из-за которой она в эту передрягу попала.
На Сиане, поверх обычного её платья, был одет застиранный фартук, похожий на медицинский халат без рукавов. Длинный и бесформенный он делал хрупкую фигурку девушки похожей на жердь под балдахином, да и цвет её лица цвету жерди соответствовал. Селина и раньше бесцветной мышью казалась, а сейчас, так и вовсе привидение напоминала — губы такими бледными были, что казалось, что их и нет вовсе.
Пс… — позвала Алька, не выползая из своего укрытия, — пс… - свистеть она никогда не умела и это дурацкое „пс“ было, так сказать, суррогатом свиста.
Но Сиана о такой Алькиной особенности ничего не знала — она просто испугалась и замерла, за метлу уцепившись.
Альке пришлось голову из укрытия высунуть.
Бледное личико украсилось сразу тремя цветными пятнами — распахнулись светло-голубые глаза и открылся алый рот. К своему Алька палец приложила. Этого можно было бы и не делать потому, что голос у Сианы, судя по всему, пропал.
Она так и стояла столбом, за метлу цепляясь, а глаза блестели всё ярче и ярче, наливаясь слезами.
Алька пальцем её поманила.
Пару шагов на непослушных ногах Сиане сделать удалось, но потом она застыла и на Альку, сквозь слёзы, смотрела так, что у той самой слёзы на глаза навернулись.
— Привет, подруга, — прошептала Алька, — ты не стой, мети. Прости, но я не хочу чтобы меня здесь увидели.
— Аль? — очень неуверенно спросила Сиана, — это действительно ты?
— Действительно я. Даже не сомневайся, — с энтузиазмом закивала Алька, — ты только сделай вид, что меня здесь нет. Ты мети, а я говорить буду. У вас тут такие дела творятся, что мне светится не стоит.
— Это да, — сказала, начиная приходить в себя, Сиана, — а ты, что тут делаешь?
— Тебя поджидаю. Да ты мети, мети…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Меня? — поражённая девушка уронила метлу.
— Тебя, тебя. Кого же ещё.
— Зачем? — метлу она подняла.
— Поговорить надо.
— О чём?
— О погоде, блин, — разозлилась Алька, — ты что, не понимаешь, что я здесь по секрету сижу. Поговорим, и разбежимся, а завтра мы тебя выкупать будем.