никто не лезет в его епархию. А то самодуров хватает, судя по Дёмкиным воспоминаниям. Есть такие ублюдки, которые ни одну дворовую девку не пропускали и крестьян просто так мучали. Наш бывший хозяин Уваров на их фоне ещё был достаточно либерален — насиловал и порол в меру. В душе начало шевелиться что-то такое злое и нехорошее. Братик всё помнит, и ничего забывать не собирается. Успокоил его и начал разговор.
— Доктор, я тут нашёл весьма интересный случай. Крестьянину перебило обе руки, шины вовремя не наложили или сделали это плохо. Гангрена ещё не началась и думаю можно попробовать его спасти. У вас большой опыт военного хирурга. Думаю, это поможет в дальнейших ваших изысканиях.
Эк я завернул, аж самому приятно от таких оборотов. Афанасий Филимонович сразу догадался о чём речь, а вот помещик нет.
— Вы говорите про моего крестьянина?
Странный он какой-то. Вроде реально неплохой человек. По крайней мере, мой внутренний голос в лице Дёмки весьма благожелательно реагировал на Радищева. Вкратце объяснил причину своего отсутствия на завтраке, чем привёл помещика в состояние раздражения. Думал причина во мне, но я ошибся.
— Предупреждал я этого пьяницу, что более терпеть его выходки не буду, — видя наши недоуменные взгляды, он пояснил. — Управляющий местный. Неплохой работник, но пьёт и не обращает внимания на многие вещи. Мы же ранее жили в своём имении в Саратовской губернии, сюда перебрались в прошлом году. Вот никак руки не доходят, заняться хозяйством. Меня здесь выбрали главой дворянского собрания, вот это и отнимает все мои силы. А за здоровьем крестьян обязан следить именно управляющий.
Охренеть. Он типа оправдывается? Странный какой-то помещик. И вообще, насчёт его персоны меня давно начали мучить смутные сомнения. В общем, через полчаса уже в сопровождении дока, его помощника Андрея и Пахома выдвинулись в деревню с режущим мне слух названием Немцово.
Шафонский наверняка видал и не такое, будучи на военной службе. Поэтому специфические запахи и общая убогость жилища не оказали на него никакого влияния. Мелкота побросала свои дела и с любопытством начала смотреть на происходящее действо. Не думаю, что их избу ранее посещали столь представительные гости. Знахарки-шарлатанки уже не было, зато появился невысокий мужичок внешне похожий на больного.
Не буду описывать в подробностях сам процесс, нет в этом ничего приятного. Ноги и тело мужика мы зафиксировали верёвками, в зубы сунули деревяшку, Андрей и мужичок держали Михаила, а док вправлял сломанные конечности. Детей предварительно отвели в сени, но думаю и там были слышны крики больного, периодически теряющего сознание. Я тем временем просвещал мужика, оказавшимся братом Михаила. Уникальный человек на самом деле. Умудрился вернуться из солдат. Женился на какой-то бабёнке и живёт свободным человеком. Ещё и с братом сохранил нормальные отношения, не переругавшись из-за надела. Я здесь чем больше погружаюсь в деревенские расклады, тем сильнее понимаю, что ни черта не знаю историю этого периода.
В общем, крестьянина мы загипсовали. Дали брату и жене пояснения, как обращаться с больным. Решили, что завтра зайдём его проведать. В поместье нас ждал детальный расспрос и после обеда новая беседа с хозяином. Радищев действительно оказался вменяемым помещиком. Нет, он не побежал лично интересоваться здоровьем своего крепостного. Но видно было, что его задела ситуация. Разговор опять вращался вокруг общих тем, но было видно, что хозяина ситуация напрягала. Он действительно переживал за своих крестьян.
— Удивительный вы человек, Николай Афанасьевич, — вступил я в беседу. — С одной стороны, добрый барин, которого крестьяне искренне уважают. Не пытает просто так, девок не насилует и лишними поборами не обременяет. А с другой стороны, люди живут как тараканы, прости меня господи.
— Я бы попросил вас выбирать выражения, Дмитрий. Мне честь дворянская не дозволяет покушаться на более слабых и беззащитных. То, о чём вы говорите имеет место быть в небольшом количестве. И не нужно сравнивать моих людей с тараканами.
— Мучают меня сомнения, что вы как раз редкость, по сравнению с общим отношением помещиков к народу. Для большинства крепостной — это говорящая скотина, с которой можно делать всё, что душе угодно. А про тараканов я упомянул для образности. Вот вы справный владетель, у которого народ не бедствует. Почему не пойти дальше? Не дать людям ещё что-то, кроме нормального отношения, на которое они, и так, по закону имеют право?
— Да вы, Дмитрий — бунтовщик, — начал заводиться помещик. — В моём доме я подобных разговоров не потерплю. Крестьянин прикреплён к земле и у служивых людей есть право распоряжаться ими. Дворяне служат, а крестьяне пашут. И никто не даст вам гарантий, что получив волю, мужик не разорится и с голоду помрёт.
— Даже в мыслях не держал затевать что-то против власти. Но раз вы такой прогрессивный хозяин, то хотел предложить несколько идей, которые будут вам интересны.
— С удовольствием послушаю, если это не какая-нибудь крамола.
— Во-первых, предлагаю вам помочь изысканиям Афанасия Филимоновича в открытии и испытании вакцины против оспы. Далее, нам потребуется запускать её в массы. Дворяне сами побегут прививаться, так как сама императрица подала пример. Но как быть с народом? У крестьян на это денег нет, значит, помещики должны взять эти расходы на себя. Здесь ещё будет проблема, что мужик тёмен и может встретить доброхотов вилами. Нужно серьёзно заручиться поддержкой церкви. И начинать это надо уже сегодня, ибо слабо я верю в прогрессивных попов. Значит, необходим какой-то неоспоримый авторитет, который уже есть или станет им.
— Я со всем старанием помогу вам с созданием вакцины. Более того — обеспечу деньгами, — произнёс Радищев. — Но я сильно сомневаюсь в том, что помещики будут тратить деньги и силы на прививку крепостных. А насчёт священнослужителя вы заблуждаетесь. Наш епископ Сильвестр муж не только грамотный, но и прогрессивный.[32] Кроме дел религиозных, он уделяет большое внимание мирским проблемам. В первую очередь заботится о простом люде и пытается найти способы облегчения его жизни. Суров он только к раскольникам, но кто из нас не без недостатков.
Уже неплохо. Такая поддержка со стороны уважаемого помещика и высокопоставленного попа дорогого стоит. Сразу обсудили хозяйственные вопросы. Шафонский решил оставить в поместье Андрея, дабы тот подобрал материал из больных коров и занялся медосмотром крестьян. В первую очередь проверить теорию, что доярки и пастухи легче переносят оспу, заодно простому народу поможет.
— Что касается нежелания дворян прививать крестьян, так вопрос решается очень просто. Через пару месяцев после начала вакцинации устроим шумиху в какой-нибудь московской, а лучше столичной