Читать интересную книгу Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть - Турсун Султанов

Еще в начале двадцатых годов XVI в. Илбарс и Билбарс призвали в Хорезм из Восточного Дешт-и Кипчака своих родственников, двоюродных братьев, потомков Аминека и Абулека, которые не замедлили явиться со своими улусными людьми. С появлением новой группы кочевых узбеков, составивших основную военную силу Шибанидов, дело завоевания Хорезма и ближайших областей пошло очень быстро.

Однако эти действия потомков Буреке имели и свои отрицательные последствия. Уже в двадцатых годах XVI в. в среде Шибанидов Хорезма четко определилось три династические группы. Первую династическую группу составляли потомки Буреке; они занимали вначале первенствующее положение, так как к этой группе принадлежали первые завоеватели Хорезма и основатели «Ургенчского» ханства братья Илбарс и Билбарс. Представители этой группы утвердились в западной части страны: им принадлежали города Везир и Ургенч, Тисак, Янгишахр и др.

Другую династическую группу составили прибывшие на призыв Илбарса и Билбарса — потомки Аминека. Это была наиболее многочисленная и сильная династическая группа; они в короткий срок захватили г. Хиву, Хазарасп, Кят, подчинив себе таким образом юго-восточную часть Хорезма.

Самой малочисленной и слабой была третья династическая группа — потомки Абулека. К ней принадлежала практически только семья Шибанида Хасан-Кули, который тем не менее был избран ханом Хорезма, согласно принципу старшинства, и получил столичный город Ургенч после смерти Илбарса. Но вскоре он был низложен и убит вместе со своим сыном, а оставшиеся представители его семьи были высланы к их родственникам в Бухару. Таким образом, третья династическая группа Шибанидов Хорезма была устранена с политической арены, и вся страна поделена между потомками Буреке-султана и Аминек-султана.

Соперничество между этими двумя династическими группами Шибанидов окончилось победой потомков Аминека. В 1525 г. старшим ханом был избран Суфийан-султан (1525–1535), происходивший из династической группы Аминека. С тех пор и до пресечения династии верховная власть в Хорезме оставалась в руках потомков Аминек-султана. Уцелевшие в династической схватке потомки Буреке нашли убежище в Мавераннахре, у потомков Шибанида Абу-л-Хайр-хана.

Кровавые междоусобицы происходили не только между династическими группами Шибанидов Хорезма, но и между Шибанидами Хорезма и Мавераннахра, и в XVI в. Хорезм три раза на короткое время подчинялся бухарским ханам.

Первый раз это произошло так. В 1538 г. в Хорезме вновь разгорелись смуты, которыми воспользовался глава мавераннахрских Шибанидов Убайдулла-хан, чтобы захватить Хорезм. Овладев основными городами страны, он оставил в г. Ургенче в качестве наместника-управителя своего сына Абд ал-Азиза, а сам удалился в Бухару. Хорезмийские Шибаниды, избежавшие бухарского плена и смерти, собрали из туркмен и узбекских родов Хорезма отряд численностью в три тысячи человек и нанесли поражение бухарскому гарнизону в Хиве и Хазараспе. Победы хорезмийских султанов заставили Абд ал-Азиза покинуть столичный город Ургенч и удалиться в Мавераннахр. Хорезм освободился от бухарского присутствия в короткий срок (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 222–229).

После ухода бухарцев в Хорезме возобновились смуты, продолжавшиеся много лет и окончившиеся в 1558 г. возведением на престол Хаджжим-хана (собственно: Хаджжи-Мухаммад-хан). Хаджжим-хан правил долго: с 1558 по 1602 г. В годы его царствования бухарский хан Абдулла II дважды завоевывал Хорезм. Первый раз в 1002/1593 г. Об этом походе Абдуллы в «Бахр ал-асрар» Махмуда ибн Вали говорится подробнее, чем у Абу-л-Гази, на что впервые обратил внимание В. В. Бартольд[174]. Затем в Хорезме произошло восстание, и в 1004/1595 г. Абдулла вновь завоевал Хорезм.

Хивинский хан Хаджжим с ближайшими родственниками после первого завоевания Хорезма Абдуллой бежал сначала к туркменам, а затем в Иран, где и вынужден был находиться до самой смерти Абдулла-хана в начале 1598 г. Сын и преемник Абдуллы, Абд ал-Мумин, был убит своими подданными спустя шесть месяцев, и завоевания Абдуллы в Хорасане и Хорезме были потеряны. Ташкент, г. Туркестан (Ясы) и еще ряд присырдарьинсих городов и крепостей перешли в руки казахских владетелей, а в Мавераннахре власть перешла к другой династии — династии Аштарханидов.

Так смерть бухарского хана, Шибанида Абдуллы II, и последовавшие затем события вернули Хорезму политическую самостоятельность.

После освобождения страны от бухарского присутствия в 1598 г. Хаджжим-хан оставил за собой Ургенч и Везир, а сыновьям своим и родичам раздал уделы: Хиву и Кят — Араб-Мухаммаду, Хазарасп — Исфандийару и т. д. Хорезмийские узбеки-дештцы, уведенные ханом Абдуллою в Мавераннахр, почти все вернулись в Хорезм. В 1600 г., когда старший сын Хаджжим-хана, Суйундж-султан, вернулся из Турции, куда он бежал во время похода Абдуллы на Хорезм, отец уступил ему Ургенч и Везир, а сам отправился в Хиву, к своему сыну Араб-Мухаммаду. Однако в следующем году Суйундж-султан умер.

Источники свидетельствуют о слабости ханской власти правителей Хорезма. Вот что пишет, к примеру, османский автор конца XVI в. Сейфи Челеби: «Хотя Хаджжим-хан и не достоин именоваться падишахом, но поскольку с его именем читается хутба и чеканятся монеты, то он числится ханом» (Сейфи Челеби, рук., л. 546).

В 1560 г. английский купец Антоний Дженкинсон со своим торговым караваном проследовал из Мангышлака в Ургенч. Седьмого октября они остановились около города Везир, что находился на краю плато Устюрт. «Крепость Селлизюр расположена на высоком холме, — пишет Дженкинсон, — здесь живет король, называемый ханом. Его дворец состоит из низеньких длинных не очень прочных построек. Жители бедны и почти не ведут торговли. Южная часть крепости расположена на низкой, но очень плодородной земле; здесь растет много прекрасных плодов, из которых один, называемый дыней, отличается большими размерами и наполнен соком; жители едят их вместо напитка после еды» (Дженкинсон, с. 176).

По приказанию Азим-хана Дженкинсон явился в крепость и представил грамоты русского царя. Также он поднес традиционный подарок — одну девятку из своих товаров. Англичанин был хорошо принят. Его угостили мясом дикой лошади и кумысом. На следующий день после пира он ответил на множество вопросов о делах русского царя, о своей стране, так что при отъезде получил от хана охранную грамоту.

Своим же соотечественникам Дженкинсон об Ургенче и о кочевниках сообщает следующие сведения: «Город Ургенч стоит на равнине и обнесен земляными стенами окружностью около 4 миль. Здания также земляные, но разваливающиеся и в беспорядочном состоянии; одна длинная улица крыта сверху; она служит им рынком. Четыре раза за семь лет город переходил из рук в руки вследствие междоусобных войн; поэтому в нем очень мало купцов и те очень бедны; во всем городе я смог продать только четыре куска каразеи. Главнейшие товары, которые здесь продают, — это те, которые привозят из Бухары или из Персии, но их так мало, что не стоит и писать. Вся страна от Каспийского моря до этого города Ургенча называется страной туркменов и подвластна выше упомянутому Азим-хану и его братьям, числом пять. Один из них именуется главным королем, или ханом, но ему плохо повинуются за пределами его собственных владений и того места, где он живет, ибо каждый желает быть самостоятельным королем в своей части, и все братья стремятся погубить один другого. Между ними нет кровной любви, потому что они рождены различными женщинами, и обычно они являются детьми рабынь, христианок и язычниц, которых отец держит в качестве наложниц. Каждый хан или султан имеет по крайней мере 4 или 5 жен, не считая молодых девушек и мальчиков, так как жизнь они ведут порочную. Когда между этими братьями идет война (а редко бывает, чтобы ее не было), то побежденный, если он только избежит смерти, бежит в степь с теми, кто за ним последует, живет в пустыне поблизости от колодцев с водой и разбойничает и грабит торговые караваны и всех, кого может одолеть, продолжая таким образом свою злодейскую жизнь, пока не сможет собрать силы и получить помощь, чтобы снова вторгнуться во владения какого-нибудь из своих братьев. От Каспийского моря до сказанного замка Селлизюр и по всей стране у Каспийского моря люди живут, не имея городов и постоянных жилищ, в диких степях, кочуя с одного места на другое большими ордами со всем своим скотом, которого у них множество, а именно верблюдов, лошадей и овец, как прирученных, так и диких. Овцы у них очень большие с толстыми задами и весят от 60 до 80 фунтов. Там много диких лошадей, которых татары иногда убивают при помощи своих соколов следующим образом. Соколов приучают хватать животное за шею или за голову. Разгоряченное бегом животное утомляется от упорного долбления сокола; тогда охотник, гоняющийся за своей дичью, убивает лошадь стрелой или мечом. По всей стране растет не трава, а род сухого хвороста или вереска, питаясь которым скот становится очень жирным. Они никогда не выезжают без лука, стрел или меча, будь то на соколиную охоту или для какого-нибудь другого увеселения; они очень хорошие стрелки, как будучи на коне, так и пешие. Народ этот не употребляет ни золота, ни серебра, ни иных каких-либо монет, а когда они нуждаются в одежде или в других необходимых вещах, они меняют на них скот. У них вовсе нет хлеба, так как они не пашут и не сеют; они пожирают большое количество мяса, которое режут мелкими кусками и жадно едят пригоршнями, особенно конское. Их любимый напиток — кислое кобылье молоко» (Дженкинсон, с. 177–178).