вздохнул.
— Да ладно? Целая история?
— Жила-была маленькая драг-квин с большими мечтами.
— Звучит как история одной моей знакомой.
Она нахмурилась.
— Не прерывать. Понял.
Мама начала стучать ногтями по столу.
— Маленькая драг-квин встретила мужчину, когда ей было девятнадцать. Мужчина был самым милым человеком и делал всё для маленькой драг-квин. Он её обожал. Боготворил. Был всем, о чём она только могла мечтать. Но маленькая драг-квин была амбициозной и эгоцентричной и не ценила этого мужчину так, как должна была. В конце концов, она его прогнала. И сказала себе, что это не серьёзно. Что он ей не нужен. И лишь её ограничивает. Маленькой драг-квин потребовалось очень много времени, чтобы понять, что мужчина помогал ей стать лучше. И когда до неё дошло, она сделала всё возможное, чтобы его вернуть. Но было уже слишком поздно. Мужчина нашёл другую, которая любила его так, как он того заслуживал. И они были счастливы. Маленькая драг-квин оставила его в покое и с тех пор каждый день жалела о своём выборе.
Я заворожено наблюдал, как маска, которую носила Мама, на секунду исчезла, и я увидел милого, доброго и испуганного мужчину. Но потом Мама вернулась, и резко перестала стучать по столу.
Я прошептал:
— С сожалениями трудно жить.
— Особенно когда упускаешь шанс. Понимаешь?
— Не уверен, — признался я.
— Ты умный мальчик, Сэм.
— Спасибо?
— Но иногда ты такой идиот.
— Беру свои слова обратно.
— Мы прячемся. Мы с тобой. Я за Мамой. Ты за своими словами.
Я сделал шаг назад.
— С нашей первый встречи, знаешь, чего я для тебя хочу, золотце?
Я покачал головой.
Мама улыбнулась, и эта была её самая тёплая улыбка.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив. Чтобы малыш Сэм нашёл в этом мире что-то большое и замечательное, любовь, такую же яркую, как он сам. Моё старое, сморщенное сердце жаждет этого. Мы с тобой такие разные, но я всё равно смогла увидеть в тебе себя.
— Эгоцентричного и амбициозного? — тихо спросил я.
Она грустно улыбнулась.
— Не совсем. Амбициозный, возможно. Не думаю, что в тебе есть что-то эгоцентричное. Но иногда мне хочется, чтобы было. Потому что тогда ты бы разглядел, что должно принадлежать тебе.
— Я не могу, — прошептал я, потому что теперь знал, о чём она говорит.
— Знаю, золотце. Потому что ты не такой.
— Это нечестно. Для Джастина. Для Райана.
Для меня.
— Подобное всегда нечестно.
— Всё не так…
Мама ждала.
Вместо этого я пролепетал:
— Мне нужно идти.
— Правда нужно?
— Я не убегаю, — пообещал я. Хотя вроде как убегал.
— Будто когда-нибудь сможешь. Я буду гоняться за тобой, пока у тебя не устанут ноги, а потом затащу обратно в своё логово и никогда не отпущу.
— Мне бы этого хотелось, — признался я.
— Сэм. Тебе нужно быть начеку, хорошо? Я не знаю, что там снаружи. И что будет дальше. Но ты должен быть уверен, что готов. Если я узнаю, что тебя убили, я сама тебя убью. Ясно?
— Предельно.
Мама встала из-за стола и обошла его, не сводя с меня глаз. Она положила свои сильные руки на мои плечи и крепко сжала. Затем наклонилась и поцеловала меня в лоб, громко чмокнув. Было больновато.
— Жизнь — это шансы. Пока ты не воспользуешься ими, никогда не узнаешь, что они могут тебе дать.
Я кивнул, потому что только так Мама позволит мне уйти. И думаю, она это знала.
— Я буду в порядке, Мама. Вот увидишь.
Она мне явно не поверила.
— Надеюсь на это, Сэм. Ради всех нас. Береги себя, золотце. Мир злобное место. Ему всё равно, если ты пострадаешь.
Я повернулся и ушёл, оставив крёстную фею стоять в одиночестве в её пустом кабинете.
Райан ждал меня у подножия лестницы. Мойше пристально на него глядел, другие куртизаны наблюдали за Райаном с тонко завуалированной похотью и интересом в глазах. Он на них не смотрел, только на меня.
Я спустился, и Райан произнёс:
— Сэм, то, что я сказал…
— Не важно, — отрезал я. — Что бы ты ни делал, для меня это не имеет значения.
— Мне нужно было выбраться, — сказал он, отведя взгляд в сторону. — Из трущоб. Это стоило денег, которых у меня не было. Покровительства.
Я не подал виду, что понимаю. Райан занимался проституцией, чтобы оставить трущобы позади. При одной мысли об этом заныло в животе. Он сказал, что из-за меня решил покинуть трущобы. Так что, конечно, у меня были ощущения, что я принудил его к такому заработку. Больно. Душа разрывалась. Меня поглотило чувство вины. Я хотел только одного — крепко обнять Райана и прижать к себе. Сказать, что всё будет хорошо. Просто отлично. Что мне всё равно, что он делал в прошлом. Потому что мы должны сосредоточиться на будущем.
Но я не смог.
Я слишком сильно к нему приблизился. К тому, кто мне не принадлежал.
Поэтому я сказал:
— Мы все делаем то, что должны.
Я похлопал Райана по плечу и двинулся к выходу. И с каждым шагом боль становилась сильнее.
Глава 16
Упс!
Через три дня засиял кристалл вызова. Мы шли в Таркер Миллс. И казалось, что мы знаем ненамного больше, чем в начале пути. На самом деле, даже возможное местонахождение принца добавляло новые вопросы, а что я ненавидел больше всего на свете, так это вопросы без ответов.
Поэтому я погрузился в размышления.
Гэри, Тигги и Райан, конечно же, это заметили. Я хмурился и закатывал глаза всякий раз, когда они прерывали мои мысли. Гэри сказал, что я та ещё стерва. А Тигги, что веду себя грубо. Райан просто смотрел на меня большими глазами. Так и хотелось заключить его в объятия и никогда не отпускать, защитить от всех и вся.
От чего я ещё больше разозлился.
У нас были друг от друга секреты. Ну ладно. У меня были секреты. В частности, о краеугольном камне. Хранить такое утомительно, раздражение нарастало с каждой секундой.
Жизнь сурова, очень хотелось жаловаться, поэтому я молчал и просто смотрел вперёд.
Проблема в том, что я никогда ничего не скрывал от Гэри и Тигги. И Моргана. Ну не совсем… Но от Гэри и Тигги? Никогда. И сам факт, что единственный раз, когда я не сказал, о чём-то настолько важном, как нахождение моего магического якоря, приведёт к полной заднице, когда всё выйдет наружу. Что, конечно же, произойдёт. Неизбежно. Такова моя жизнь.
И всё же я ничего не рассказал.
Но это было