темной энергии, пытаясь удержать Минина в этом мире.
Цареубийца вновь обернулся к опешившей Свиридовой. И швырнул в девицу моток веревки, которую выдернул буквально из воздуха.
Та обмотала Елену, стянув ее руки и ноги, образовав кокон. Девушка закричала то ли от боли, то ли от испуга. А Цареубийца меж тем развернулся к Лешему и Митричу.
Только теперь я начал понимать, почему Морозов не хотел, чтобы в дело вмешивался кто-то кроме кустодиев. Парень был очень быстр и действовал как дикий хищник — инстинктивно. Миньоны начали стрелять на ходу, сокращая расстояние до Цареубийцы. Но противник ловко ушел в сторону, исчезнув с линии огня. И пули призраков не попали в цель.
Леший развернулся в сторону, куда ушел Цареубийца. Навел пистолет на противника, но мироходец оказался быстрее. Два выстрела навылет пробили миньона, отправив того в межмирье.
Все происходящее заняло лишь несколько ударов сердца. Я выскочил за ворота, призвал очередного миньона, и за спиной Цареубийцы появился палач. Миньон накинул на голову противника мешок, закрутил концы, но это не произвело никакого эффекта.
Две пули отправили Митрича в межмирье. Цареубийца же выстрелил в кованую ограду. Пуля выбила искры из металлического прута и отрикошетила, пробив миньона.
В воздух взмыла горгулья, которая спикировала к земле и ударилась о дорогу, подняв столб пыли. Цареубийце удалось отскочить, но выстрел, который он сделал на ходу, не попал в цель. Я же торопливо поднял гаргулью в воздух, вновь приказывая атаковать. Но противник опять успел среагировать.
Несколько пуль ударили в миньона, откалывая куски мрамора и оставляя на гаргулье щербатые сколы. А затем точный выстрел угодил в голову миньона, расколов птичку на куски. И на землю посыпался град камней. И я с ужасом понял, что мои дела плохи. Тотемы трещали от напряжения.
Боковым зрением я видел Минина, который зашевелился на земле. Впрочем, призрака заметил и Цареубийца. Пришлось призвать пирата с дубинкой, который возник за спиной противника. Но он не особо помог.
Удар орудия в затылок заставил Цареубийцу податься вперед. Рука стрелка дрогнула, и пуля ударила в дорогу, неподалеку от меня. Но боец не стал оборачиваться к миньону. Словно понимал, что пират больше не представляет для него опасности. Я попятился, озираясь по сторонам. Заметил несколько людей, которые спешили по дороге к нашему поместью. За спиной, в доме тоже начался переполох. Но все, кто шел на подмогу, не успевали. Успевал только Минин, который поднялся с дороги и бросился к Цареубийце. Я напитал его силой, чтобы парень проявился в реальном мире. Но противник уже вскидывал оружие, целясь в меня. И в этот момент, я почувствовал, как мясник отозвался на мой зов. И я притянул в реальность громилу. Тот проявился с ревом.
Несколько пуль ударили в тушу миньона. Но мясник только попятился, практически не обратив внимания на раны. Он бросил цепь, но Цареубийца отскочил в сторону, на ходу ловко перезаряжая пистолеты. Метнулся вбок, огибая мясника. Минин был уже за спиной противника, замахиваясь топором. Но ложный кустодий вскинул оружие. И я едва успел окутать себя костяной броней.
Послышались выстрелы, и Цареубийца тут же метнулся влево, разминувшись с топором берсерка. Правый бок обожгло резкой болью. Я зашипел, коснулся пиджака, и пальцы испачкались в чем-то теплом и липком. Я опустил взгляд и увидел красное пятно, которое растекалось поверх ткани.
Мясник завертелся на месте, словно не понимая, что происходит. Это было плохо. Очень плохо. Боец терял ментальную связь с призывателем. Я приказал атаковать, но ничего не понимающий голем лишь взревел, и в его голосе слышалось отчаяние огромного потерянного ребенка. И цепь улетела в Минина, притянув вместо убийцы моего берсерка. Тот пытался сопротивляться, только тщетно.
Мир перед глазами начал темнеть, собираясь в точку. Меня повело, легкие горели, воздух стал вязким и ощущался внутри тела раскаленной лавой. Во рту разлился противный металлический привкус.
Мне показалось, что совсем рядом раздался крик какого-то дикого зверя. Он был полон отчаяния и ярости. И отозвался в моем сознании странной ноющей болью. Словно я терял что-то более ценное, чем жизнь.
Время замедлилось, и я понял почему. И обреченно выдохнул, принимая неизбежно. Время становилось вязким, когда в наш мир приходил душелов. Но воспользоваться этой паузой я уже не мог. Сила мне больше не подчинялась. Она плескалась на дне души жалкой лужицей. Я обернулся, почувствовав между лопатками взгляд. Увидел отца и бабушку, которые застыли на пороге дома. Их рты были раскрыты в беззвучном крике. Княгиня медленно сумела повернуть голову, чтобы посмотреть на гостя, которого могли видеть только мы с ней. И в глазах ее полыхнуло горькое отчаяние.
У ворот стояла женщина, облаченная во все черное. Лицо дамы скрывала вуаль. Незнакомка прижимала к груди букет белых цветов.
— Видимо, легенда о бессмертии некроманта просто сказка, — прохрипел я и улыбнулся. Закашлялся и сплюнул в пыль красным. — Хорошо, что за мной пришел не тот, с цепью.
— Я сама вызвалась провести тебя куда положено, — произнесла дама и мне показалось, что в ее голосе скользнула тоскливая улыбка.
— Вас я еще не видел, — протянул я. — Ну, что ж. Идемте? Хоть узнаю, что там. На той стороне.
— Ты удивишься, что ждет такого, как ты…
Дама шагнула ко мне. Протянула руку, но в последний момент застыла и покачала головой:
— Тебе еще рано, — произнесла она. — Живи долго, Павел Филиппович Чехов.
Она развернулась и направилась прочь. Подол черного платья взметнулся, обнажив костяные лодыжки. А в следующий миг растворилась в пространстве.
Послышался еще один выстрел, и я успел развернуться, чтобы увидеть пулю, которая завязла в воздухе в нескольких миллиметрах от моего лица. Цареубийца застыл на дороге, развернувшись ко мне спиной. Он даже не собирался проверить, достигла ли его пуля цели и собирался убежать.
Затем пуля медленно понеслась назад, к отвернувшемуся противнику. Мужчина вернулся в прежнее положение. Его рука вскинулась вверх вместе с пистолетом. Пуля ушла в ствол, вместе с исчезающей в черном дуле вспышкой. А через долю секунды, второй снаряд вырвался из моего бока. Кровь с чавкающим звуком вернулась в мое тело, поднявшись с дороги. А Цареубийца начал перемещаться в сторону.
Конец цепи, который разминулся с противником, освободил Минина, скрутился в кольцо, а мясник опустил руку. А затем, секунды замедлились и замерли. Но не так, как бывало во время визита душелова. Мир словно стал неживым, будто кто-то нарисовал его на куске картона. Я