не было возможности наметить возможный маршрут по ним. Нам с Джейсом не нужно было озвучивать это. Мы оба это знали. И мы ломали голову над тем, что делать дальше.
— А как насчет спутниковых фотографий? — прошептал я.
Изображения с аэродрома Калат-Сикар запечатлелись в моем сознании с таким уровнем детализации, что были видны отдельные диспетчерские вышки и транспортные средства. Они были более чем достаточно подробными, чтобы показать водотоки размером с каналы, в которые мы попадали. Стандартной процедурой было не носить с собой фотографии со спутника, поскольку они представляли собой слишком ценный источник информации, чтобы попасть в руки врага. Но я надеялся, что Джейс, возможно, прихватил парочку в свой фургон, зная, насколько дерьмовыми могут оказаться карты.
Я услышала, как он фыркнул себе под нос.
— Спутниковые фотографии, я бы, на хер, не отказался. Остались на ПОБ.
Я почувствовал руку на своем плече. Я обернулся. Это был Трикки. Он указал на Стива, стоявшего на страже. Я оглянулся и увидел, что Стив стоит напряженный и неподвижный, его «Миними» был прижал к плечу и он прицелился. Он явно что-то видел. Я потянулся за своей SA80 и двинулся прочь, словно призрак, чтобы присоединиться к нему. Когда я это сделал, то увидел, как он оглянулся через плечо. Выражение его лица говорило само за себя: «У нас, на хрен, компания».
Глава 19
Стив снова повернулся к тому, что его встревожило. Он стоял в позиции для стрельбы, взгляд был направлен вниз, ствол его оружия был направлен на северо-восток. Я пробирался сквозь подлесок, молча нащупывая дорогу, держа оружие наизготовку. Я остановился чуть позади и слева от Стива. Именно такое положение подсказали мне его плечи.
Он подал мне знак хранить молчание, затем указал туда, куда был направлен его ствол. Я услышал их раньше, чем увидел. Голоса, говорящие по-арабски, доносятся до меня в прохладном ночном воздухе. Кто бы это ни был, они громко и оживленно разговаривали и приближались все ближе к нашей позиции. Я предположил, что это должна была быть поисковая группа, часть отряда охотников-федаинов. Возможно, они проверяли обе стороны трассы № 7 пешком, возвращаясь от своего места в засаде. Прочесывают землю, чтобы выкурить нас из укрытия. Если это так, нам пришлось бы открыть огонь и прервать контакт, не имея ни малейшего представления о том, куда мы направляемся.
Голоса становились все громче. Вокруг нас был густой подлесок, так что мы пока не могли их разглядеть. К тому же над каналом поднимался густой туман и вился над растительностью, что придавало происходящему странное ощущение фильма ужасов. Мы оба работали без ПНВ, потому что выключили наши устройства, когда остановились, чтобы получить информацию. Если мы сейчас перейдем на ПНВ, нашему зрению потребуется слишком много времени, чтобы должным образом приспособиться, особенно когда враг прямо над нами.
В жуткой тишине и безмолвии гортанный арабский говор голосов становился все оглушительнее. На дальнем берегу канала появились фигуры. Мы могли видеть их ноги под густым кустарником, а головы — над ним. Я мог видеть тусклый блеск оружейного металла, отражающийся от какого-то оружия, которое они перекинули через плечи, и запах сигаретного дыма отчетливо доносился до меня через спокойную воду.
Они были в 15 метрах, и казалось невозможным, что они не заметили Пинки Джейсона, капот которого высовывался в окутанный туманом канал. Мы со Стивом застыли, следя за иракцами, словно в замедленной съемке, с помощью прицелов наших пушек. Мой палец до боли сжался на спусковом крючке, я был на волосок от того, чтобы открыть огонь. Мое сердце бешено колотилось, отдаваясь в ушах. Это было так громко, как будто само по себе могло выдать нас. Стив прошептал:
— Дэйв, я собираюсь пристрелить их.
Я жестом попросил его не стрелять.
— Дэйв, я собираюсь прикончить их. — Голос Стива был напряженным.
Я снова подал ему знак не открывать огонь. Мы должны были стараться оставаться скрытными до последнего возможного момента. Я был убежден, что от этого зависит успех нашей миссии — не говоря уже о шансах выбраться отсюда живыми.
Медленно, так медленно, что это причиняло почти физическую боль, фигуры поравнялись с нами. Постепенно их голоса затихли в густом тумане и спутанном, угрюмом кустарнике. Невероятно, но они, казалось, нас не заметили. В течение пяти минут мы оставались совершенно неподвижными и безмолвными, просто на случай, если их было больше, или они возвращались, чтобы атаковать нашу позицию.
Учитывая срочность нашей миссии и ужасную ситуацию, в которой мы оказались, эти пять минут показались мне целой вечностью. Наконец, Стив опустил оружие. Я кивнул ему, затем прокрался обратно к машинам. Шепотом я объяснил остальным, что мы только что видели. Затем я вернулся к изучению карты и попытался сообразить, как именно мы могли бы продолжать продвигаться к Калат-Сикару.
Наконец Джейсон нарушил молчание:
— Дэйв, здесь нет выхода.
Теперь все взгляды обратились ко мне, кроме Стива, который стоял на страже. Все ждали моего ответа. У нас шестерых был более чем шестидесятипятилетний военный опыт. На учениях мы предусмотрели все возможные варианты развития событий, или, по крайней мере, думали, что предусмотрели. Точно так же мы считали, что делали это во время операций в Сьерра-Леоне, Афганистане и других местах. Но, по правде говоря, никто из нас никогда раньше не оказывался в подобной ситуации — без прохода со всех сторон и окруженный значительно превосходящими силами противника.
Мы гордились тем, что были хитрыми и дерзкими, а также мыслили невообразимо. И все же я ломал себе голову и, казалось, не мог найти никакого выхода. Расстояние между нами восемью в машинах составляло самое большее несколько метров. В кромешной тьме я слышал тихое дыхание парней, перемежаемое ритмичным «бип-бип-бип» насекомых вокруг нас. В остальном здесь царила мертвая тишина. Это молчание, вкупе с сокрушительной нерешительностью, было чертовски ужасно. Я ненавидел быть в такой ловушке.
На мгновение мой разум вернулся к тому моменту, когда я в последний раз был вот так окружен врагами со всех сторон. Это был Афганистан и моя самая первая миссия в составе Следопытов. Тогда я был капитаном, но мне выделили место наводчика в кормовой части одной из машин, которой командовал один из старых и смелых. Он был моим наставником во время моей первой боевой миссии Следопытов, чтобы помочь мне стать заместителем командира взвода.
Был конец 2001 года, и мы прилетели на авиабазу Баграм, получив задание первыми попасть в