костюм-тройку и начищенные черные ботинки, он спокойно мог бы войти на заседание правления ее компании и чувствовать себя как дома.
Второй мужчина был моложе, лет тридцати, в потертых джинсах и черной футболке с символикой какой-то группы, о которой она никогда не слышала. Оба бицепса покрывали татуировки, в одном ухе блестел бриллиантовый гвоздик. Он заметил ее взгляд, прищурил поразительно голубые глаза и скрестил руки на груди.
Не очень-то дружелюбный тип.
— Натали. — Дедушка Хэл прочистил горло и вышел вперед. Его глаза затуманивало беспокойство. — Позволь представить. Это Брайан Коллинз, отец Таннера. А это Рэнс Харпер. Муж Марни.
— Бывший муж, — выдавил Таннер.
— Чувак, остынь, — раздраженно вздохнул Рэнс.
— Ты издеваешься?
Натали молилась, чтобы Таннер не бросился на него.
— Я Натали Митчелл, внучка Хэла.
Она не была уверена, что ей приятно с ними познакомиться, поэтому ничего не сказала, а просто пожала им руки. Потом посмотрела на Сару. Ее потрясенный вид все объяснил.
Причину их приезда.
Пришло время отпустить Марни.
На лице пожилой женщины отражалось больше печали, страха и сдерживаемого волнения, чем Натали могла справиться. Она подошла к ней и крепко обняла.
Сара прижалась к ней и подавилась рыданием.
— Я пыталась дозвониться Таннеру на мобильный... пыталась найти вас раньше.
— Я не смотрел сообщения. Прости. — Таннер прочистил горло. — Где дети?
— Наверху. Мы тут смотрели фильм, — объяснила Сара. — Я не знала, что они приедут сегодня.
— Нам удалось найти более ранний рейс. Я оставил голосовое сообщение. — Брайан обеспокоенно взглянул на Сару.
— Ну, я его не получила.
— Дети их видели?
Голос Таннера звучал на грани отчаяния, но Сара покачала головой:
— Дети уже заснули, когда они приехали.
— Хорошо.
Таннер скрестил руки на груди, продолжая сердито смотреть.
— Ладно. Пойдемте присядем.
Дедушка многозначительно посмотрел на Натали, и она кивнула. Взяла Таннера за руку и попыталась отвести к креслу, но он вырвался.
— Я не хочу сидеть. Я хочу, чтобы они ушли.
Он дрожащей рукой показал на отца.
— Таннер, они должны быть здесь, — сказала его мать. — Ты знаешь.
Брайан Коллинз покорно поднял руки:
— Сын...
— Не называй меня так.
Таннер шагнул вперед, и Хэл встал между ними.
— Таннер, тебе надо успокоиться.
Он положил ладони на плечи Таннера и подождал, пока тот посмотрит на него. Натали видела, как его ярость сменилась страхом.
— Что-то случилось? — Голос Таннера дрожал, глаза увлажнились. — Марни умерла?
— Нет, милый. Таннер... присядь. — Сара похлопала рядом с собой, и Таннер опустился на диван и обхватил голову руками. Сара обняла его за спину. — Я знаю, это тяжело. Но ты знал, что это случится. Мы обсуждали понедельник. Но у Рэнса полномочия. Он...
— Что? — Таннер вскинул голову и злобно уставился на бывшего сестры. — Это невозможно.
— Вообще-то, возможно. Потому что я все еще женат на Марни. — Рэнс шмыгнул носом и провел ладонью по лицу, в его глазах стояли слезы. — Она ушла от меня, но мы никогда официально не разводились.
Таннер мотнул головой:
— Я тебе не верю. Мам, она сказала, что они... она...
Таннер откинулся на спинку дивана и потер лицо, его грудь тяжело вздымалась. У Натали разрывалось сердце.
— Таннер, Марни говорила много неправды, — сказала Сара. — Я тоже не знала, что развода не было.
Таннер пронзил Рэнса взглядом:
— То есть ты хочешь появиться сейчас, подписать бумажку и все? У тебя двое детей, которые не видели тебя много лет. Как ты объяснишь это?
— Таннер. — Брайан снял пиджак и расслабил галстук. Выдохнул и посмотрел на Рэнса. Натали заметила на его левой руке золотой проблеск. — Когда Марни уехала из Сиэтла, мы не знали, куда она отправилась. Она поехала не прямиком сюда. Нам потребовалось несколько недель, чтобы отыскать ее. Она возила детей повсюду. Они жили в машине... посреди зимы. Счастье, что они добрались сюда целыми и невредимыми.
— Я тебя не спрашиваю, — огрызнулся Таннер. — Я спрашиваю его. Твои дети прожили тут пять лет. Где был ты?
Рэнс тяжко вдохнул:
— Когда Марни ушла, я был не в себе. Мне понадобилось несколько лет, чтобы исправиться. Я не горжусь этим, но тогда я был таким. Друг наконец убедил меня обратиться за помощью. Теперь я завязал. И я знал, что здесь они в безопасности. Счастливы. Не хотел их смущать, полагаю. Я решил, что пока не налажу свою жизнь, им лучше без меня.
— Лучше. — Таннер не отводил от него пристального взгляда. — Им ни к чему снова переворачивать жизнь вверх тормашками. И вам придется закрыть меня в тюрьме, прежде чем я позволю какому-то наркоману забрать их из моего дома.
— Вау, притормози. — Рэнс поднял руку. — Ты меня не знаешь, мужик.
— Мне не надо тебя знать.
— Вообще-то, надо. — Рэнс выдохнул и обвел взглядом комнату. — Ты прав. Я был наркоманом. У Марни были свои проблемы, но и у меня тоже. Не думаю, что я хотел быть отцом. Однозначно не был готов к ответственности. Но я больше не тот человек. Я чист уже два года. У меня хорошая работа, и я готов к обязательствам. И, нравится тебе это или нет, это мои дети. Ты не можешь запретить мне видеться с ними.
— Никто тебе не запрещает. — Отец Таннера положил ладонь на руку Рэнса и предупреждающе посмотрел на него. — Таннер, я понимаю, что все это слишком, сын, но...
Таннер вскочил на ноги:
— Еще раз назовешь меня так, и, клянусь, я ...
— Таннер, хватит! — Сара встала и схватила его за руку. — Злостью ничего не решишь. Слушайте, уже поздно, и завтра нам предстоит тяжелый день с детьми. Предлагаю на сегодня закончить.
Таннер стряхнул ее руку и вылетел из комнаты. В следующую секунду дом сотряс грохот входной двери.
* * *
Воскресенье выдалось невыносимым. Таннер не знал, как высидел утром в церкви. Они являли грустное зрелище, многие всю проповедь вытирали глаза и шмыгали носами. Джейсон неотрывно смотрел на Рэнса, который сидел через поход и на три ряда впереди. Таннеру хотелось за шиворот выволочь мужчину из храма. Натали все время сжимала его руку, словно читала мысли. Что, вероятно, правда.
Обед был