'Мёртвые не возвращаются!' - отвечали его.
- Посмотри-ка на Бластера! - прервал медведь их немой диалог, качнув головой в сторону Валеры.
Тот стоял к ним спиной, опустив руки по швам и сжав кулаки, - ни крови, ни лохмотьев, одежда выглядела, как новая.
- Чёрт! - Кира тряхнула головой и, быстро вытерев рукой глаза, встала. - Чёрт.
Бластер медленно обернулся - лицо бледное, спокойное, чистое, глаза - тёмная вода.
- Просто подумай, Коса, какая ты на самом деле красивая, - сказал он и, увидев, что медведь смотрит на него с неподдельным интересом, широко улыбнулся.
17. Смотритель против Привратника
Чтобы привести себя в порядок, Кире понадобилось гораздо больше времени, чем Валере, но, промучившись минут десять, она всё-таки справилась. Тёмные волосы уложились в аккуратный узел, с кожи исчезла грязь и пятна крови, спортивные брюки и лёгкий свитер стали чистыми и даже как будто отглаженными.
- Отлично, - одобрил Валера и опустился на пол, напротив сидевшего у постамента Маркольева, прислонившись к стене между проходами.
Кира молча пристроилась рядом.
- Совсем другое дело, - медведь ласково похлопал её по бедру. - Такой ты мне больше нравишься.
Она не ответила, упёршись мрачным взглядом в собственные, сложенные на коленях, руки.
- Послушай, Кол, а что ты там, на складе, хотел нам про местную власть сказать? - вспомнил Валера. - И почему они тебя в клетке заперли?
- Не они - он! - ответил Владислав. - Он тут один всем командует.
- Ты говоришь об Истине?
- О ком?!
- Исти?н! - повторил Валера. - Кит, ну, это тот, кто тебя в метро застрелил, сказал, что командир роботов представился ему этим именем: Истин.
Маркольев какое-то время поражённо взирал на Бластера, а потом вдруг расхохотался.
- Ты чего? - удивился Валера.
Кира оторвалась от изучения собственных рук и тоже уставилась на медведя с изумлением.
- Истин! - сквозь смех проговорил Владислав. - Ну надо же... Истин!.. Это от 'истины' что ли? - и он снова расхохотался.
- Хватит! - Кира стукнула его кулаком в плечо, хотя сама уже еле сдерживала улыбку. - Хватит ржать в одиночку, мы ничего не понимаем!
- Ладно-ладно! - медведь поднял руки, словно сдаётся. - Но это правда очень смешно... потому что главный здесь - никакой не Истин, не человек и вообще не живое существо! Это самообучающаяся программа, понимаете? Искусственный интеллект!
- ИскИн! - дошло до Валеры. - Блин! Так вот в чём дело: ИскИн, а не Истин!
- Именно! - подтвердил, всё ещё посмеиваясь, Маркольев. - Представляете теперь, что там, в башке у этого вашего Кита, творится, если он так извратил полученную тут информацию. Ведь он был здесь, я правильно понял? Кит был здесь?
- Да, был! - кивнула Кира. - Он был выдрой в Седьмом подразделении, Ракитин Семён, под поезд бросился три года назад, неужели ты об этом не слышал?!
- Ракитин... самоубийца... да, я слышал, конечно, - припомнил Маркольев. - Но, видно, не обратил особого внимания. Я до тебя, Коса, вообще с другими выдрами не больно-то общался, один работал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Да уж знаю, - ответила она. - Все знали, какой Кол мизантроп... так вот, Ракитин умер, когда канал был открыт и потому попал сюда. А потом вернулся на Землю, вселившись в чужое тело. Как Клим.
- Клим умер? - быстро спросил Владислав.
- Когда я последний раз с ним разговаривала, ему оставалось несколько дней.
- Ясно, - кивнул медведь.
- Он хотел этого, Слава, - сказала Кира. - Клим хотел умереть...
- Клим? Я где-то слышал это имя... - нахмурился Валера. - Не могу вспомнить... Кто это?
- Это... - Маркольев замялся, - слушай, Бластер, это такая долгая история и к нашему делу отношения уже не имеет, может, как-нибудь потом?
- Ладно, - пожал плечами Валера. - Давай тогда про ИскИна. Как ты понял, что он - программа?
- Да он мне сам сознался. Он этого не скрывает. Уверен, что он и Киту то же самое сказал, но у того не все дома оказались.
- И он услышал 'Истин' вместо 'ИскИн', - подытожила Кира.
- Типа того, - согласился Владислав. - Хотя, строго говоря, тут никто ничего не слышит: информация как-то передаётся - понятия не имею как, - а в слова мы её сами интерпретируем... каждый в меру своих, - он покрутил пальцем у виска, - 'тараканов'.
- Тихо! - Валера вскочил, прижав палец к губам.
Маркольев и Кира замерли, прислушиваясь: в отдалении раздавался ритмичный шорох, постепенно становясь громче.
- Шаги! - прошептал Бластер. - Кто-то идёт сюда... где-то в одном из этих трёх коридоров. - Он показал пальцем.
- Спрячемся в проходах напротив! - предложил, вставая, медведь и бесшумно пробежав через зал, метнулся в один из коридоров.
Кира привычно подхватила волка на руки и, стараясь не топать, на цыпочках последовала за ним. Валера рванул в соседний проход.
- Нет, там тупик! - чуть не сбив её с ног, выдохнул выскочивший навстречу медведь.
Сюда! - беззвучно появившись в соседнем проходе, махнул им Валера и, развернувшись, устремился назад. Шаги звучали всё громче и отчётливей, кто-то должен был вот-вот появиться в зале. Маркольев сгрёб Киру с волком в охапку, закинул себе на спину и, на четвереньках, как настоящий медведь, одним огромным прыжком нырнул в коридор, а спустя секунду уже оказался возле Валеры - тот прятался за первым поворотом направо. Пристроившись рядом с ним, выдры затаились, слушая, как кто-то выходит в зал.
- Четыре ноги, - едва слышно проговорил Маркольев. - Кто-то на четырёх ногах...
- Сейчас посмотрим, - Валера прикрыл глаза и замер, пока, бесшумно сорвавшись с его плеча, сова вылетела из укрытия и, сделав петлю под потолком, вернулась обратно. - Собака-робот, - прошептал он. - Стоит спиной...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Владислав и Кира осторожно выглянули из-за угла: в центре зала, тщательно обнюхивая постамент, стояла металлическая гончая. Она и правда была роботом, но разительно отличавшимся от тех, что они до сих пор видели. Латунного, но неровного, с массой тёмных пятен и светлых потёртостей, цвета, с болтами, шарнирами и заклёпками, она выглядела не выточенной из единого целого, а собранной из отдельных блоков и деталей, прикрытых тонкими, неточно пригнанными друг к другу металлическими пластинами. По сравнению с идеально чистыми, плавными линиями местных латунных механизмов, эта гончая смотрелась кустарно, словно её слепили вручную из найденных на свалке старых деталей. Однако столь непрезентабельный вид нисколько не мешал ей быстро двигаться и чётко выполнять чьи-то команды.