Когда видят, как видел я, с условными рефлексами в руках, что собака по удалении задней, большей части обоих полушарий в высшей степени точно ориентируется кожным и запаховым рецепторами, теряя только сложные зрительные и слуховые от ношения к окружающему, т.е. не различая сложных зритель ных и слуховых раздражений; что собака без верхних половин обоих полушарий, вполне сохраняя сложные отношения (слухо вые) к окружающему, теряет только (поразительно изолирован но) способность ориентироваться относительно твердых тел, встречающихся в окружающем пространстве; и что, наконец, собака без передних половин (меньших) обоих полушарий, по видимому, вполне инвалидное животное, т.е. лишенное главным образом правильной локомоции, правильного пользования сво им скелетным движением, тем не менее другим показателем, именно слюнной железой, свидетельствует о своей сложной нер вной деятельности; когда видят все это, можно ли не проникнуться прежде всего первостепенным значением именно конструкции больших полушарий в основной задаче организма правильного ориентирования в окружающей среде, уравновешивания с ней! После этого как сомневаться и в дальнейшем значении более под робных черт конструкции!
Если бы стоять на точке зрения нашего автора, ниже подроб но описываемой, то пришлось бы пригласить гистологов мозга бросить их дело как ненужное, бесполезное. Кто не остановится перед таким выводом? А иначе все открываемые подробности конструкции рано или поздно должны будут найти свое динами ческое значение. А потому сейчас, рядом с дальнейшим, все бо лее углубляющимся гистологическим изучением корковой мас сы, должно вестись чисто, строго физиологическое исследование деятельности больших полушарий с ближайшим примыкающим к ним отделом головного мозга, чтобы малопомалу связывать одно с другим, конструкцию с функцией. Это и осуществляется учением об условных рефлексах. Физиология давно уже и твер до установила постоянную связь определенных внутренних и внешних раздражений с определенными деятельностями орга низма в виде рефлексов. Учение об условных рефлексах бесспор но утвердило в физиологии факт временной связи всевозможных (а не определенных только) как внешних, так и внутренних раз дражений с определенными единицами деятельности организма, т.е. рядом с проведением нервных процессов в высшей централь ной станции точно констатировало также замыкание и размы кание их. Через эту прибавку, конечно, никакого существенного изменения в понятии рефлекса не произошло. Связь определен ного раздражения с единицей деятельности организма остается, но непременно при определенном условии, почему эта категория рефлексов и отличена нами от существующих с рождения реф лексов прилагательным «условные», а старые рефлексы назва ны безусловными. Благодаря этому исследование условных реф лексов опирается на те же три принципа рефлекторной теории: принципы детерминизации, постепенных и последовательных анализа и синтеза и структурности. Эффект у нас постоянно свя зан с толчком, целое все более и более дробится на части и затем снова синтезируется, и динамика остается в связи с конструк цией, поскольку это, конечно, допускается данными современно го анатомического исследования. Таким образом, открывается, можно сказать, беспредельная возможность изучать динамику высшего отдела головного мозга, т.е. больших полушарий и бли жайшей подкорки со сложнейшими основными безусловными рефлексами последней.
Мы последовательно изучаем основные свойства корковой массы, определяем существенную деятельность больших полушарий и уясняем связь и взаимозависимость больших полуша рий и ближайшей подкорки.
Основными процессами корковой работы являются раздражение и торможение, их движение в виде иррадиирования и кон центрирования и их взаимная индукция. Специальная деятель ность больших полушарий сводится к беспрерывному анализу и синтезу раздражений, приходящих как из внешней среды (это главнейшим образом), так и изнутри организма; а после этого эти раздражения направляются в низшие центральные станции, начиная с ближайшей подкорки и кончая клетками передних рогов спинного мозга.
Таким образом, под действием коры вся деятельность организ ма приводится во все более точное и все более тонкое соотношение, уравновешивание с окружающей средой. С другой стороны, ближайшая подкорка посылает из ее центров могучий поток раздражений в кору, чем поддерживается тонус последней. В окончательном результате центр тяжести исследования высше го отдела головного мозга сейчас переносится на изучение дина мических явлений в больших полушариях и в ближайшей под корке.
Как сказано выше, суть работы коры состоит в анализе и син тезе приходящих в кору раздражений. Разнообразие и количе ство этих раздражений прямо неисчислимо, даже для животно го, как собака. Самая соответствующая формулировка для выражения этого количества и разнообразия раздражений — это сказать, что отдельными раздражениями являются все этапы состояний как отдельных корковых клеток, так и всевозможных комбинаций из них. При посредстве коры специальных раздра жителей можно сделать из всех степеней и вариаций как раздра жительного процесса, так и тормозного, как в отдельных клет ках, так и во всевозможных комбинациях из них. Примером первых могут служить раздражители из разных интенсивностей одного и того же раздражения, из отношений раздражений и т.д.; примером вторых — разные условные гипнотизирующие раздражители.
Эти бесчисленные состояния клеток не только образуются под влиянием наличных раздражений, существуют не только во время действия внешних раздражений, но они остаются и в от сутствии их в виде системы перемежающихся, в большей или меньшей мере устойчивых, различных степеней раздражения и торможения. Вот иллюстрация этого явления. Мы применяем некоторое время изо дня в день ряд условных положительных раздражителей разных интенсивностей и отрицательных в одной и той же последовательности и с одинаковыми паузами между всеми ими и получаем систему соответствующих эффектов. Если мы затем в течение опыта повторим только один из положитель ных раздражителей при тех же паузах, то он воспроизведет те же колебания эффекта, которые производили все вместе после довательные раздражители в предшествующих опытах, т.е. по вторится та же система состояний раздражения и торможения коры.
Конечно, сейчас нельзя претендовать провести сколькони будь далеко идущее соответствие между динамическими явле ниями и деталями конструкции, но обязательно допускать это соответствие, раз конструкция коры так разнообразна на всем ее протяжении и раз мы уже точно знаем, что одни степени синте за и анализа раздражений доступны одним ее отделам, а другим нет. Это же решительно удостоверяет и наш следующий факт. При наличии ряда различных звуковых раздражителей (тон, шум, удары метронома, бульканье и т.д.) или механических раздражений разных мест кожи, сделанных условными раздра жителями, мы можем отдельный пункт раздражения сделать больным, инвалидным, между тем как другие останутся совер шенно нормальными. Достигаем мы этого не механическим пу тем, а функционально, поставив данный пункт раздражения в трудное положение или чрезмерной силой раздражения, или грубым столкновением в этом пункте раздражительного и тор мозного процессов. А как это иначе понять, как не так, что чрез вычайная работа, заданная нами данной мельчайшей детали конструкции, повела к ее разрушению, как грубое обращение с каким-нибудь очень тонким нашим прибором портит, ломает его. Как же должны быть тонки, специализированны эти детали, если пункты приложения других звуковых и механических раз дражителей остаются совершенно сохраненными, нетронутыми. Едва ли такое изолированное разрушение можно будет когда-нибудь произвести механическим или химическим путем. Пос ле этого нельзя сомневаться в том, что, если мы теперь после механических разрушений коры иногда не видим изменений в поведении животного, происходит это только оттого, что, как само собой разумеется, мы еще не разложили поведения живот ного на все его элементы, а число их должно быть подавляюще огромно. А потому выпадение некоторых из них, естественно, ускользает от нашего наблюдения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});