Это развлечение пришлось ей по вкусу.
Глава 37
Стук конских копыт, лай собак и голоса ловчих заглушали тихую беседу двоих мужчин во дворе замка. Мимо прошла толпа слуг, нагруженных луками, арбалетами и копьями. Малкольм и врач на мгновение замолчали. Шотландец не сводил глаз с северных дверей, откуда вот-вот должен был появиться Серрей.
Малкольм торопливо сунул письмо за пазуху – и очень вовремя: к ним уже приближался молодой паж.
– А вы, мастер Грейвс, не поедете с нами? – громко спросил Малкольм, поймав любопытный взгляд пажа.
– Еще чего не хватало! – отозвался старик. – Как будто у меня других дел нет.
На крыльце появился граф Серрей, как всегда улыбающийся и уверенный в себе; натягивая перчатки, он направился к охотникам.
Мастер Грейвс задумчиво проводил его глазами.
– Если бы он заботился о людях хоть вполовину так же, как о своих конях, соколах и книгах!
Малкольм усмехнулся:
– Он начнет думать о людях, когда придет время. Конечно, ему предстоит многому научиться, но ведь герцог, его отец, здоров и полон сил и к тому же больше любит младшего сына, хоть, между нами говоря, Эдвард ничем не заслужил такого предпочтения. Нет, мастер Грейвс, тут дело не в безразличии Серрея: у него просто нет возможности заботиться о слугах.
Доктор молча вздохнул.
– Как себя чувствует Джейми? – спросил Малкольм, понизив голос.
– Спит, как ей и положено!
– Она достаточно ест и пьет? – продолжал расспрашивать Малкольм, стараясь, чтобы голос не выдал его тревогу. – Вчера за ужином леди Френсис говорила, что Джейми не просыпается уже два дня! Скажите, так и должно быть?
– Должен сказать, ваша Джейми – прирожденная актриса! – ответил врач, растирая ноющее плечо. – Вчера я уменьшил дозу лекарств, чтобы она начала постепенно приходить в себя. Сейчас она должна была бы уже прийти в сознание, сил у нее еще мало и встать она пока не может, но сознание к ней уже вернулось. Но мне ни разу не удавалось увидеться с ней наедине, а присутствие посторонних заставляет ее по-прежнему притворяться спящей.
– Не давайте ей больше лекарств, – потребовал Малкольм. – Серрей уже отправил письмо отцу: он не пошлет Джейми во дворец, пока та окончательно не по правится. А слабость можно изобразить и без столь сильных средств.
Грейвс кивнул:
– Я и сам подумывал, что пора прекратить прием лекарств. Кадди, горничная мистрис Джейми, уже начала беспокоиться о своей госпоже. Очень преданная женщина.
Охотники садились в седла, готовые отправляться в путь. Малкольм свистом подозвал своего коня.
– Когда вы уезжаете? – тихо спросил врач.
Малкольм вскочил на коня и наклонился, притворяясь, что поправляет стремя.
– В канун Иванова дня. Может быть, даже раньше.
– Меньше чем через неделю! Послушайте, голубчик, к этому времени она еще не сможет двигаться достаточно быстро!
– Тогда мы что-нибудь придумаем. – Малкольм ощупал пояс, где было спрятано еще не прочитанное письмо. – Впрочем, кто знает, какие новости принесли вы мне сегодня? Может быть, побег придется отложить. Возможно, времени у нас больше, чем мы думаем.
***
Дверь отворилась, на пороге комнаты стоял герцог Норфолк. Эдвард поспешно сунул за пояс письмо от Кэтрин, которое он не успел прочесть.
Герцог не сел и не стал наливать себе вина. Даже не вошел – так и стоял у дверей. Эдвард еще не осужден, ему даже не предъявлено обвинение, однако хитрый царедворец уже торопится отречься от запятнанного сына. Ни улыбка его, ни слащавый тон не могли обмануть Эдварда.
Рыцарь знал, зачем явился его отец. Гонец, принесший ему письмо от Кэтрин, сообщил, что доставил герцогу весть от Серрея. С Джейми случилось что-то непредвиденное: кажется, она заболела или что-то в этом роде – в общем, не приедет. Подробностей гонец не знал, но намекнул, что в письме мистрис Кэтрин Эдварду написаны все подробности. Эдвард машинально похлопал себя по поясу, где лежало письмо.
– Итак, отец, моя милая нареченная решила снова поиграть в недотрогу?
– Она больна, Эдвард. Но скоро поправится, – добавил герцог. – Серрей уверил меня письмом, что отправит ее во дворец, как только ей станет лучше.
– К тому времени моя голова уже будет торчать на пике! – с горькой усмешкой ответил Эдвард и одним глотком опорожнил свой кубок. – Или вы полагаете, что письмо брата послужит мне защитой? И лорды судьи оправдают меня, поверив моим собственным словам? – Он горько усмехнулся. – Как сейчас вижу, я поднимаюсь со скамьи и говорю: «Помилуйте, милорды, меня никак нельзя казнить – ведь я жених Джейми Тюдор! Да, милорды, вы не ослышались: Джейми – незаконная дочь короля. И не кто иной, как я сам, установил истину. Не правда ли, как благородно с моей стороны – воссоединить отца с давно потерянной дочерью!»
– Я напишу его величеству и попрошу отложить слушания, – резко прервал его герцог.
– Может быть, не стоит? – мрачно прервал его Эдвард. – С вашей репутацией, отец, боюсь, вы принесете мне больше вреда, чем пользы. – Он судорожно схватился за кубок, словно утопающий за соломинку. – Разве я теперь не обуза для вас? Благодаря страсти короля к Кэтрин наша семья была уже на вершине благополучия, и вдруг какой-то провинившийся сын может все испортить! Неудивительно, что вы во мне разочарованы! – Эдвард отсалютовал отцу вновь наполненным кубком и опрокинул в рот все до последней капли.
– Я действительно разочарован, – угрюмо ответил герцог, по-прежнему стоя в дверях, – но не твоим предполагаемым проступком, а нынешним твоим малодушием! Только из-за того, что ты под арестом…
– Скажите лучше, в заточении, – поправил его Эдвард.
– В заточении? Разве ты не знаешь, что такое настоящее заточение? Или не ты превратил замок Норвич в ад на земле для всех, кому случится провиниться перед тобой? И это, по-твоему, тюрьма? – Герцог обвел презрительным взглядом богато убранные покои, несколько кувшинов вина на столе, неубранную постель. – В тюрьме, Эдвард, не пьют и не водят к себе шлюх!
– Шлюх? – расхохотался Эдвард.
Герцог отмахнулся.
– Меня не интересует, сколько ты тратишь на женщин; все, что мне нужно, чтобы ты хотя бы притворялся приличным человеком!
– Поберегите нервы, отец, палачу плевать на мою нравственность.
– Хорошо, Эдвард, продолжай в том же духе – и ты обречен!
– Боже мой, разве мое поведение хоть что-то может изменить?
– Я разговаривал с его величеством.
Эдвард замер с кубком в руке. Глаза его вспыхнули безумной надеждой.
– Вы рассказали ему о Джейми?
– Только намекнул, – ободряющим тоном ответил герцог. – Не назвал ни ее имени, ни обстоятельств. Просто сказал, что до меня дошли слухи о внебрачном ребенке короля.