Вы, ваша светлость, не против, я Вас перенесу.
Мы не против.
Вскоре мы оказываемся во дворе большого добротно сложенного дома. От нормального человеческого жилища его отличают только очень высокие двери, отсутствие крыльца да необычные узкие окна. А так дом как дом. Деревья вокруг цветут какими-то мелкими голубыми цветочками. Красиво.
Омелия, время от времени искоса на меня поглядывая, проводит нас внутрь.
- Они там, - говорит она, показывая на одну из странных, снабженных двумя ручками, дверей, - я с вами не пойду. Вернусь в лагерь.
Из-за двери раздаются какие-то загадочные звуки. Лицо Саффы мрачнеет. Ага, нижняя ручка, видимо, специально для людей. Поворачиваю...
Ну, кто бы сомневался! Лин, это чудовище малолетнее, кого угодно может довести до скотского состояния! На полу, подогнув под себя копыта, сидит (или лежит? Не могу правильный глагол подобрать!) пьяный вдрызг Иксион. К нему прислонился княжич. Стоит ли говорить о том, что и он не вполне трезв?
Размахивая правой рукой, в которой зажат внушительных размеров кубок, Эрраде-младший немузыкально завывает:
"Что такого у эльфей,
что у прочих нет людей?!
Может быть, душа моя,
у эльфей по два..."
Далее следует пауза, после которой какофонию звуков дополняет бас Иксиона:
"Ого-го, ого-го, нет такого ничего!".
- Мерлин Эрраде, - тихо произношу я.
- Ась?! - отзывается Лин, скашивая на меня пьяненькие глазки. Я обвожу взглядом комнату и вижу лежащего на диванчике похрапывающего Шеоннеля. Ни малейшего труда не составляет догадаться, что он тоже очень и очень пьян. Рычу:
- Саффа!
Волшебница понимающе кивает и что-то шепчет.
Лицо Лина тут же становится обиженным.
- Ну, что сразу отрезвляющим-то? - бурчит он.
Иксион болезненно морщится.
- Что Вы здесь делаете? - спрашиваю я.
- Что делаем, что делаем... Поход Шеона празднуем, вот! - отзывается недовольный княжич и тут же добавляет, - Саф, а антипохмельным теперь слабо?
- Я тебе устрою антипохмельное, - шипит сквозь зубы Саффа, после чего оглядывается на меня и уже другим тоном произносит, - простите, Ваше величество.
Лин бросает на волшебницу очень выразительный взгляд, после чего хватает кентавра за руку и с тихим "Валим!" испаряется.
- Знаешь, Саффа, - задумчиво проговариваю я, - не знаю, почему, но Лин Эрраде временами наводит меня на мысли о необходимости применения к нему телесных наказаний.
- Меня тоже, - бормочет Саффа, разглядывая спящего эльфенка.
- Вот странно, но в отношении других знакомых такая идея меня не посещает. А он... Что там с Шеоном? Просто пьян?
- Да, ничего страшного. Отрезвить?
Вздыхаю.
- Не надо пока.
Подхожу к дивану, беру Шеоннеля на руки. Он, хоть и высокий, на удивление легкий. Впрочем, у всех эльфов кости тоньше, чем у людей.
- Давай в лагерь, - командую я, - Это чудо ушастое должно проспаться.
А потом я его домой отправлю, в Зулкибар, пусть Иоханну охраняет. Нечего ему под ногами болтаться.
Иоханна
Я так уже привыкла к присутствию рядом Ларрена. Как к собаке. Иногда забываю даже, что не одна. А он - предупредительный, спокойный, молчаливый, постоянно рядом. Чем-то он напоминает мне Кира - такого, каким был полковник до моего путешествия в иное время. Это сейчас я знаю, что Кирдык Кардаголович, как называет его Дуська, вовсе не белое и пушистое существо, каким я его себе представляла. Даже забавно, какой я была глупой! В свое время не обратила внимания на его отношение к Саффе (а конкретнее, на его предложение умертвить мою подругу), гордо проигнорировала тот факт, что заявившийся к нам с Дуськой Кир был ранен, а значит, он с кем-то сражался. И ведь позже я даже узнала, с кем - с Лином Эрраде! Я как-то сочла все это несущественным. Я продолжала считать Кира зайчиком. Мне стоило бы тогда сложить два плюс два и понять, что мужчина, в которого я влюбилась, отнюдь не безропотный слуга, и его нежное отношение ко мне не свидетельствует о его готовности подчиняться, а, напротив, показывает желание сильного поберечь более слабое существо. Какая же я была глупая! Как же ему сейчас, наверное, плохо. Я старательно забываю текст письма Рахноэля, и все равно эти строчки про приспособления постоянно тревожат меня.
Единственный способ не думать - работать.
Едва ли за всю историю Зулкибара на его престоле был настолько деятельный монарх. Я пересмотрела финансовые отчеты за последние пять лет. Довела казначея до истерики, но вынудила последнего провести расследование. На мой взгляд, у нас подворовывали. Понемногу, но регулярно. Я оказалась права.
Я заключила торговое соглашение с Шактистаном. Возможно, отец и будет не в восторге, но я сочла это необходимым. Более того, я подумываю и о военном сотрудничестве с этим государством. Мне это на удивление легко далось, кстати.
Я выделила финансы на обновление нашего торгового флота. Я многое, что успела еще сделать. Бедный папа устанет разгребать последствия. Но не могла же я,