Читать интересную книгу Эпизод 2. Антиканон - Alma

— Но вы комэск?

— На данный момент я пилот. И мне нужна ваша консультация.

Минут десять они шли молча. Скайуокер специально выбирал коридоры, где было поменьше народу. В ангаре Анакин коротко кивнул вахтенному — которому заранее отдал все необходимые распоряжения. А после указал Берильону на ряд новеньких машин.

— Вам не приходилось летать на таких?

— «Ксеноны»?

— Они самые. Только у нас они называются AW-170.

— Мне приходилось их сбивать, — Берильон усмехнулся. Он почти вплотную подошел к крайнему истребителю. С минуту рассматривал конструкцию. — Штуки две.

— Их так легко подбить?

— Подбить можно любую машину.

— Когда это случилось?

— Месяц назад.

— Тогда вы еще не были…

— … в штрафной роте, — Берильон снова усмехнулся, и от этой усмешки по его лицу поползла мрачнейшая тень. — Это был мой последний полет в составе эскадрильи.

— Бой был в космосе или в атмосфере?

— В атмосфере. Сепаратисты нанесли нам на базу визит. Ночью. Нас подняли по тревоге.

— Вы отбили атаку?

— Почти, — хмуро сказал Берильон. — Ангар и склад сгорели, двух наших сбили.

— Значит, машины неплохие?

— Я видел, что они умеют делать. А за штурвалом я не был.

— Тогда прошу, — Скайуокер кивком указал на стоящий рядом истребитель.

— Вы что, серьезно?

В тоне Берильона впервые проявилась какая-то теплота.

— Берите эту машину. Я возьму вторую. Время испытаний — час. Тридцать минут на орбите и тридцать минут в атмосфере.

— Вас понял.

Не говоря более ни слова, Скайуокер шагнул к своей машине.

Первые пять минут полета в голове крутилась навязчивая мысль: а что, если я ошибся? И этот Берильон сейчас — вот буквально сразу после этого виража — попытается сбежать? На «ксенонах» нет гипердрайвов, но он может попробовать высадиться в одном из больших городов на Лоду-2 и затеряться в космопорту. Ничего, я полечу за ним следом. И просто собью до того, как он посадит истребитель. Да, это очень благородно — сначала дать сбежать, потом сбить.

И кончится вся эта моя авантюра весьма неприятной историей.

Но у нас — то есть у меня — на лучшем корабле флота очень мало хороших пилотов-истребителей…

Скайуокер внимательно следил, как Берильон вышел из очередного пике.

…А пилотов такого уровня, как этот — вообще нет. И мне наплевать, за что его упекли в штрафную роту. Хотя это тоже любопытно…

Они изучали новые истребители — прямо в полете. И одновременно следили друг за другом по экранам. Анакин обогнул правый дефлектор в метре от дюрасталевого шара. Берильон последовал его примеру. Потом оба заскользили на минимальном расстоянии от бока «Виктории».

… Посмотрим, сможет ли он сбросить меня с хвоста…

Он специально не стал пользоваться переговорным устройством. Интересно было посмотреть на реакцию другого пилота.

Скайуокер сначала ушел подальше от Виктории. Потом развернул машину и бросил ее на таран. Берильон не сплоховал — ловко увернулся от лобового столкновения.

В переговорном устройстве застыл комок тишины.

Хорошо, подумал Анакин. Об этом способе проверки нервов он когда-то слышал на Кариде. Был там один такой инструктор. Половина юных пилотов испытания не выдерживали — парни раскисали и оглашали эфир испуганными воплями.

Теперь Скайуокер пристроился точно в хвост второго истребителя.

Первые две попытки Берильона скинуть преследователя провалились. Анакин повторял все его виражи, держал одно и то же расстояние до хвоста и если бы он сейчас действительно хотел подбить второго пилота — это удалось бы без проблем. Тогда Берильон пошел на хитрость — выйдя из петли, он бросился к «Виктории». Снова к дефлекторам. Завертелся вокруг шара и вдруг резко ухнул в противоположную сторону.

В прицеле истребителя Скайуокера стало пусто.

… Этот парень мог бы быть комэском вместо Шликсена. Или комэском второй эскадрильи…

— Идем вниз, — сообщил он Берильону.

— Есть!

Через десять минут они вошли в атмосферу. А скоро уже летели над горами.

Где-то тут недалеко вилла Фирцини, вспомнил Анакин. И не то озеро, не то море, которое я видел на мониторе в первый день испытаний.

Берильон вдруг перехватил инициативу. Следующую фигуру — бочку — он выполнил первым, не дожидаясь «приглашения» Скайуокера. Вряд ли стиль Берильона можно было бы назвать бесшабашным — даже в самом трудном его вираже читались осторожность, хладнокровие, точность. И опыт.

Они снизились, проткнули парочку белых облаков. Оценив погодную обстановку, Анакин изменил направление. В запасе было еще как минимум четверть часа, и он нырнул прямо в угрюмую грозовую тучу. Следом за ним полетел Берильон.

Тяжелыми частыми каплями по крыльям и фюзеляжу забарабанил ливень. Синева сменилась вязкой, слепой чернотой. Осуществлять навигацию здесь можно было только как в космосе — по картинке на мониторе бортового компьютера. Давление воздуха постоянно менялось, то подбрасывая машину вверх, то, наоборот, заставляя пилотов покрепче держаться за штурвал.

Совсем недалеко тучу пронзила молния, и на долю секунды все вокруг стало светло. Небо громыхнуло, заглушая звуки двигателя и дежурное повизгивание приборной панели. Словно свирепым рыком кто-то хотел выгнать непрошеных гостей из грозовой обители.

А потом острые носы «Ксенонов» разорвали темное покрывало, и пилоты вырвались навстречу горизонту.

— Возвращаемся, — скомандовал Скайуокер.

Как бы строго Анакин не инструктировал вахтенного — в ангаре их уже ждало несколько любопытных человек, с мониторов следивших за полетами на орбите.

Ладно. Все, что он хотел узнать — он узнал.

— Высокий класс, — с восхищением сказал ему Берильон. — Вы в каком возрасте начали летать?

Скайуокер стянул перчатки.

— В десять.

— А я в одиннадцать. Мой дядя — тоже пилот. Квинт Берильон, не слышали?

— Д-да, — Анакин неловко замялся. О Квинте Берильоне он ничего не знал. — И как вам машина?

— Смотря с чем сравнивать. В эскадрилье у меня был ARC-1100.

— Знаю, — улыбнулся Скайуокер. — Громоздкая штуковина, правда?

— Еще бы! И только два двигателя, — Берильон смешно скривил губы. — У «Ксенона» просто офигенная маневренность.

— И ускорение повыше.

— Да процентов на двадцать! Зато здесь такое дурацкое расположение мониторов.

— Ага.

Берильон помедлил минуту.

— Такими «Ксенонами», — сказал он, — хорошо что-нибудь таранить.

— Двоих ваших сбили тараном?

— Да. А третий двинул прямо на наш ангар. Похоже, что и со складом боеприпасов случилось то же самое.

Анакин не стал скрывать удивления.

— Смертники?

Берильон, казалось, обледенел изнутри. Исчезла вся радость от полета на новой машине, и на Скайуокера смотрел незнакомый человек. Даже говорил он теперь по-другому, со звенящей дюрасталью в голосе.

— Я налетал достаточно часов, чтобы отличать падающий истребитель от истребителя в пике. Но я тоже не сразу понял их тактику. Смертниками из них были только четверо. Еще четверо шли в составе сопроводительной группы — отвлекали на себя наземную артиллерию и нас.

— Если это так, ваш комэск был обязан информировать штаб флота.

— Комэск написал свой рапорт, я свой, — еще жестче сказал Берильон. — И я в рапорте не сваливал вину на наших парней и не писал о том, что они сбили «Ксеноны» прямо над ангаром и над складом.

Скайуокер высказался по-хаттски. Берильон хмыкнул:

— Я не знаю, что это значит. Но, по-моему, — он вдруг снова улыбнулся, — я именно это и сказал комэску. Только на общегале.

Они переглянулись. И рассмеялись.

— Значит, теперь «Ксеноны» против «Ксенонов»? — спросил Берильон.

— У вас есть идеи по тактике такого боя?

— Я подумаю.

— Хорошо. Я сделаю все возможное, чтобы вас поскорее вернули в эскадрилью.

— Это в ваших силах?

В голосе Берильона звучала надежда. И доверие. К человеку, о котором он ничего не знал, и с котором только что испытывал истребители. И первый раз за месяц после трибунала — ржал над идиотом-командиром.

Нет, это не в моих силах, хотел сказать Скайуокер. Вернуть звания и должность штрафнику могут только штабные писаки на Корусканте. Которые начисто проигнорировали рапорт Берильона и тем сыграли на руку противнику — сепаратисты использовали новую тактику в особых случаях и не старались ее рекламировать. Слухи о подразделениях смертников ходили и раньше. Теперь флотская байка стала явью.

Вслух Скайуокер ответил иначе:

— Я постараюсь.

— А вы в каком звании?

— Капитан второго ранга.

— Так вы не в эскадрилье?

— Нет, я не в эскадрилье. — Глядя на удивленного Берильона, Скайуокер решил раскрыть карты. — Я командир этого корабля.