— Спасибо.
— Пойми же наконец, ты слишком заметен! — суров проговорила Кайлана, глядя на высокую фигуру в черных латах. Рыцарь никак не отреагировал на ее слова. — И ты по-прежнему не желаешь вылезать из своих лат? — спросила она.
Шлем утвердительно наклонился. Кайлана вздохнула.
— Ты совсем сбил меня с толку, черный рыцарь. Не ешь, не спишь, не пьешь, не разговариваешь. Зато сражаешься и вроде бы мыслишь — и ты слышишь мои слова. Как же ты не поймешь, что своей черной броней ты привлекаешь внимание всех!
Черная Метка упрямо скрестил руки на груди. Кайлана забарабанила пальцами по своему посоху.
— Нельзя, чтобы ты в таком виде разгуливал по городу, — сказала она. — Люди будут на тебя пялиться.
Закованная в шлем голова вскинула подбородок, выражая высокомерное презрение. Кайлана с досадой пожала плечами:
— Ну ладно. Пожалуй, ты сам в состоянии о себе позаботиться. Только все-таки постарайся не ввязываться в неприятности.
Закончив эту беседу, она тоже отправилась по магазинам. Самой ей, правда, почти ничего не было нужно, но она взяла на себя покупку мехов для воды, дорожных сумок и провизии.
Валери тоже немного прогулялась по городу, но долго не выдержала. Рискнув на мгновение открыться палящему солнцу, она сняла плащ, вывернула его наизнанку и торопливо надела опять. Красная подкладка отражала больше тепла, и колдунье стало легче. Кроме того, в алом плаще она привлекала к себе меньше внимания. После этого колдунья вернулась в гостиницу, в которой они решили остановиться. Чернец, сидя у нее на плече, с любопытством озирался по сторонам.
Оставшись один, Робин отправился искать укромное место. Прохожие показывали на него пальцем и откровенно глазели, а дети в испуге разбегались. Кентавры в Кварте были в диковинку. Нырнув в первую попавшуюся конюшню, он схватился за браслет на запястье и в следующее мгновение оказался в Серебряной Башне, в рабочем кабинете Миззамира.
Кабинет был пуст, но звон колокольчика сообщил о его прибытии, и Робин едва успел пригладить гриву и поправить воротник рубашки, как в дверях возникла окутанная сиянием фигура седовласого волшебника-эльфа. Робин почтительно поклонился, и Миззамир приветливо ему кивнул.
— Итак, юный Робин, как обстоят дела? — осведомился волшебник, выгибая свою изящную бровь. — Помнится, в прошлый раз вы докладывали, что они собираются перебить друг друга.
— Сударь, так мне показалось… Но когда я вернулся, то нашел их в полном здравии и замечательном настроении. Как будто ссоры и не было.
Робин неловко переминался с ноги на ногу. Волшебник был явно удивлен.
— Гм, очень странно. Не удалось ли вам выяснить, куда они направляются?
— Да, сударь, удалось.
Робин с гордым видом вынул свои заметки, но, к его изумлению, Миззамир не был поражен, узнав, что злодеи намереваются восстановить Радужный Ключ и открыть Врата Тьмы. Он лишь глубокомысленно кивал, а когда Робин закончил рассказ, задумчиво произнес:
— Да, я этого и ожидал. Ну, ничего страшного… Хотя мне хотелось бы попробовать остановить их прежде, чем их убьют Испытания. Или, если уж на то пошло, Фенвик. — Он вздохнул. — Чем они заняты сейчас?
— Злодеи, сударь? Они остановились передохнуть в городе, называемом Мартогон, и разошлись — каждый по своим делам.
— Разошлись, вот как? — Миззамир посмотрел в окно, на безоблачное синее небо. — Что ж, весьма кстати. Если Фенвик намерен повторить свою попытку, то мне остается только попробовать его опередить. Возвращайтесь в Мартогон, Робин… Я скоро тоже там появлюсь. Но вы меня не ждите.
Робин почтительно кивнул, поклонился, нажал на два серых камня на браслете и, очутившись снова в конюшне, озадаченно покачал головой. Лицо волшебника, особенно когда он был pаздосадован, кого-то ему напомнило. А может, просто освещение виновато?
Робин улегся в свободном стойле, но лошадь за стенкой вела себя беспокойно, и уснуть ему не удалось.
Сэм купил недорогую коричневую тунику и зеленые брюки, быстро переоделся и, заботливо сложив свою черную униформу, протянул ее портному.
— Я прошу починить это, — сказал он. — Никаких переделок, никаких украшений. Только ремонт.
Портной сморщил нос. Перья на его шляпе возмущенно затрепетали. Он приподнял край бывшего плаща, и истертая ткань в солнечном свете стала похожа на изделие халтурщицы-кружевницы.
— Сударь, — начал портной, — вы уверены, что не хотите купить…
— Купил я уже достаточно, спасибо, — оборвал его Сэм. — Вы можете это починить или нет?
— Сударь, — обиженно ответил портной, — учитывая степень изношенности, придется ставить много латок… Сэм скрипнул зубами:
— И подходящей ткани, надо полагать, у вас нет?
— Она не пользуется спросом, сударь, — объяснил мастер.
Сэму с трудом удалось сохранить самообладание.
— Послушайте, — сказал он, — я — член театральной труппы…
— Знаю, знаю, — оживился портной. — Прибыли к нам на ярмарку?
— Да, — подтвердил Сэм. — Мы будем играть… — он лихорадочно соображал, — «Освальд, принц Вольский». Знаете, где дядя этого парня убивает его отца и женится на его матери? Очень хорошая пьеса, — добавил он.
Сэм действительно однажды видел этот спектакль, когда был моложе… Труппа приезжала в Бисторт, и их с Катой ужасно позабавили запутанные сцены отравлений, выполненные, с точки зрения профессиональных убийц, на редкость бездарно.
— А, так это, стало быть, ваш костюм?
— Вот именно, — кивнул Сэм. — В этом году мне дали главную роль… Но сегодня утром на репетиции меня столкнули со сцены в заросли ежевики… Представьте, как я разозлился!
— Гм, еще бы, — отозвался портной, подозрительно разглядывая красно-коричневые пятна на ткани. Сэм небрежно махнул рукой.
— Бутафорская кровь, — коротко объяснил он. — Не успел постирать. Так возьметесь за мой костюм, хорошо? Он нужен мне к вечеру. Вот аванс, — добавил он, со звоном бросив на прилавок золотой теллин. — Если сделаете быстро, получите еще.
Портной с довольно презрительным видом взял деньги.
— Хорошо, сударь, — сказал он. — Приходите часам к пяти. Все будет готово.
С тяжелым сердцем Сэм отправился в гостиницу, чтобы поесть и немного поспать. Талисман Валери, спрятанный в мешочек, висел у него на шее. Все было хорошо — но его почему-то томило беспокойство.
Сэм проснулся ровно в половине шестого и, встав с постели, выглянул в окно. Смеркалось. Прохладный ветер пошевелил его волосы, и Сэм улыбнулся. В крови плясали колючие искры. После пяти часов сна он чувствовал себя полностью отдохнувшим и был готов ко всему. Дикая природа, что ни говори, внушала ему некоторую неуверенность. Другое дело — город. Дома, среди которых так удобно прятаться, люди, которых так легко избегать… И убивать. Он вырос в этой атмосфере, и она всегда была источником его существования. Как хорошо вернуться сюда хоть ненадолго! Сердце его пело. Сегодня будет прекрасная ночь, пусть даже не слишком темная. У него по спине пробежали мурашки, настроение было великолепное. Ночь… И он будет наслаждаться ею в одиночестве. Наконец-то!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});