С точки зрения самого аватара, регенерация шла как раз очень медленно, даже слишком. Когда то, что он поначалу принял за яд, проникло в тело и начало действовать, сознание смыло ледяной волной, и Вилль на какое-то время перестал существовать. Прервалось дыхание, замерло сердце — Дар эльфа-оборотня пытался распознать, с чем ему предстоит бороться. Вспышка — и Алесса с тряпочкой. Вилль не мог понять, то ли он справился с отравой сам, то ли помогли знахаркины зелья — с подобной мерзостью он ещё не сталкивался. Огонь, страшный, багрово-чёрный, сжигал тело изнутри, в то время как разум грызли сотни жучков-точильщиков, пытаясь уничтожить Сущность прежнего хозяина и заселить в опустевшую оболочку своего. Ответ, казалось, назойливо жужжал у самого уха, но поймать его никак не удавалось. «Странно, — размышлял Вилль, — неужели кольцо надето на ту руку… невозможно… Хотя я вполне заслужил…»
Аватар с детства приучают к тому, что есть определённый свод правил, написанных самой Богиней. «Слушай внимательно, Арвиэль! — назидательно говорил ему отец. — Слушай, запоминай и выполняй! Тогда по дороге жизни тебя поведёт сама Пресветлая, а в конце пути тебя ждут Благословенные Земли». Мальчик слушал, кивал головой, но частенько поступал по-своему. Быть может, Двуликая Богиня уже давно повернулась к нему стороной войны и отчуждения, но капитан Винтерфелл упрямо в неё верил. Год назад он должен был, не раздумывая, убить Алессу-оборотня или же оставить на морозе, но засомневался, и этим воспользовалась Великая Кружевница, любительница своевольно сплетать чужие судьбы. Она же подтолкнула эльфа к следующей ошибке — он взял девушку под свою ответственность.
— Ответственность, Арвиэль, очень сложная штука, — втолковывал ему Дариэль. — Ты спас домашнего духа и теперь несёшь за него ответственность. Скажи, ты уже умеешь исцелять себя?
— Нет, папа, это будет приходить постепенно, с возрастом, — ровно, как по писаному, отвечал мальчик.
— Значит, если ты умрёшь, то погибнет и он?
— Да, папа.
— Сейчас ты слишком слаб, Арвиэль, твоя жизнь — лишь тонкий волосок в Мировой Паутине. Ты уже взял на себя ответственность за чужую жизнь, пусть это даже «жизнь» духа, значит, и сам должен быть осторожен вдвойне, — мерно говорил аватар, не замечая, что сын хмурится всё больше и больше. — Ты один должен выживать за вас двоих, а это несёт определённые ограничения для твоих действий. Так как ты поступил?
— Безответственно, но что мне оставалось?! Он бы там долго не протянул!
— И ты не нёс бы за это ответственность, — спокойно продолжал мудрый отец. — Бери чужие жизни под своё крыло только тогда, когда станешь по-настоящему силён и уверен в себе, а пока — учись думать и рассуждать. Безрассудство и безответственность — прерогатива людей, ведь их жизнь слишком коротка, чтобы успеть чему-то научиться…
С тех пор прошло тринадцать лет, и он успел поднабраться от людей и того, и другого, и ещё много чего «неправильного». Правил у аватар было множество, но юный Вилль не обладал никакой вековой эльфийской мудростью и постоянно их нарушал. Безрассудно взял под своё ещё толком неокрепшее крыло жизнь непредсказуемой девушки-оборотня, и о последствиях не задумался. Излишняя самоуверенность и безрассудство толкнули его и на следующий опрометчивый шаг — поединок с неведомым хищником. «Дурак я, идиот, — корил себя капитан Винтерфелл, — тренировки забросил, кулон не взял и ещё на что-то надеялся…» От него зависели две чужие жизни, а он даже не смог как следует защитить свою.
Девушка смотрела в задорные изумрудные глаза с золотистыми искрами и, конечно, не подозревала, что прячется там, в глубине таинственной эльфийской души. Она даже не поленилась ранним утром сделать вылазку в библиотеку и притащить ему стопку книг, как оборотень, прекрасно понимая, что аватар скучает взаперти.
К её удивлению, он тут же вцепился в «Словарь». Целый день не выпускал из рук толстенный фолиант и даже на известие об «осмотре территории» отозвался непривычно покладисто:
— Ага! А это идея! — и снова уткнулся в книгу.
За «Словарём» последовали «История Неверрийской Империи» и «Богослово». Ночью Алесса имела удовольствие наблюдать, как пара золотистых огоньков над кроватью то сужается, то расширяется — эльф-оборотень не нуждался в лучинке, ему вполне хватало света заглянувшей в окошко Сестры. Утром девушка осторожно забрала книгу у Вилля, так и заснувшего полусидя, и, поправляя сползшее на пол одеяло, отметила, что, несмотря на бессонную ночь, на его щеках появился первый лёгкий румянец. И означало это, что очень скоро капитан вернётся к своим обязанностям и уйдёт из комнатки на чердаке.
«Красивый!» — привычно вздохнула юная художница.
«Да и волк, мрр, ничего!» — охотно поддакнула пантера.
По лицу Вилля было заметно, что изучение «Энциклопедии» явно дало результаты, только он не спешил делиться выводами со знахаркой. А парень скисал с каждым часом всё больше, как позабытое на солнце молоко. Он ходил по комнате, разминая затёкшие ноги и спину, и подолгу стоял у окна, грустно глядя на заснеженную улицу.
— Алесса, попроси для меня у гномов трубку! — сказал он однажды утром.
— Зачем, ты же не куришь?
— Начать никогда не поздно! — Вилль поднял на знахарку умоляющий взгляд. — Я здесь со скуки помру!
— Ну, тогда… — знахарка почесала лоб, и её тут же осенило. — Давай я принесу полено и инструменты — нарежешь себе хоть десяток трубок. Только табака для них я тебе не дам!
Эльф немного подумал, а потом вдруг тряхнул белокурой головой.
— Неси! Всё лучше, чем плевать в потолок.
По пути в сарай Алесса представила себе всю комичность ситуации: на её кровати сидит эльф-оборотень и сосредоточенно вырезает себе из полена трубку. «Небось всю комнату стружками завалит, — подумала девушка, — Да и пускай!» Как говориться, чем бы дитя ни тешилось. А Вилль ей сейчас как раз напоминал большого капризного ребёнка, который всё время норовит подкинуть новые проблемы и заботы.
Раньше пантера-оборотень никогда не чувствовала себя одинокой. У неё была Небесная Сестра, с которой можно мысленно поговорить, а то и просто помолчать. Ей нравилось стоять у открытого окна, когда ласковый весенний ветерок нежно гладит по щеке. Зимой она любила гулять по заснеженным крышам, наблюдать сверху за людишками, которые и не догадываются об её присутствии. Смотреть снизу на парящее высоко в небе крылатое создание, и грезить о полётах. Так вот кто это был! Таинственное существо, которому она так отчаянно завидовала. То самое, что недавно умирало у неё на руках. И то самое, которое сейчас сидит на кровати в её комнате и собирается мастерить себе трубку! Так почему же она не хочет его отпускать?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});