Первые лучи солнца застенчиво заглядывали сквозь портьеры. Обнимая возлюбленную, Ремингтон произнес:
— Нам пора. Я должен привезти тебя домой прежде, чем поднимутся слуги.
Саманте в голову пришла странная мысль, что она покидает спальню своего героя не влюбленной девочкой, а опытной женщиной. Она стала другим человеком. Свою девственность она подарила Ремингтону.
— Я готова, — мягко ответила она.
Обнимая Саманту на прощание. Ремингтон думал о том, что ждет ее впереди. Возможно, досужие сплетни отравят ей жизнь, возможно, ей придется перенести другие тяжкие испытания. Он же со своей стороны будет заботиться о том, чтобы в жизни этой женщины было достаточно радости для того, чтобы она не сожалела о потере. Раздумья Ремингтона были прерваны стуком в дверь.
— Рем? — встрепенулась Саманта. — Уже половина шестого.
— Наверное, это Бойд. Он предполагал, что ты уже целый час должна была провести дома.
Граф обнял молодую женщину за плечи, и вдвоем, тесно прижавшись друг к другу, влюбленные преодолели лестничный марш и спустились к входной двери. Перед самой дверью Ремингтон накинул на голову и плечи подруги легкую накидку.
— Кто там?
— Бойд.
— Доброе утро! — произнес бодрое приветствие Бойд, будто за плечами у него вовсе не было бурной, бессонной ночи. Увидев Саманту, он сконфузился: — Простите, я не думал…
— Все в порядке, Бойд, — неожиданно сказала Саманта, выступая ему навстречу и протягивая руку. — Я рада, что задержалась и у меня появилась возможность поблагодарить вас. Ведь мы так и не поговорили во время экстравагантной поездки в экипаже.
— Вы правы, мы не поговорили, — согласился Бойд. Саманта поднялась на цыпочки и чмокнула его в лоб.
— Спасибо вам за то, что помогли Ремингтону устроить эту самую замечательную в моей жизни ночь. Надеюсь, вы также провели эту ночь с толком. Ведь вы нанесли визит Синтии, не так ли?
— Да, это так, — сдался Бойд.
— Надеюсь, ваш визит был плодотворным. Я знаю, Синтия любит вас. Всякий раз, когда в нашем разговоре всплывает ваше имя, она краснеет. Она очень нуждается в человеке, который будет заботиться о ней и защищать ее. В таком человеке, как вы. Она доверится вам, как только поймет, что намерения ваши чисты и бескорыстны. Ну а теперь скажите, удалось ли вам уберечь ее от понимания того, что меня нет дома?
Бойд был растерян.
— Что? Ах да… удалось.
— Это просто везение. Оно не может длиться вечно, — вмешался Ремингтон. — Чертенок, нам надо спешить. Ни рассвет, ни слуги ждать не будут.
— Хорошо. — Сэммми еще раз благодарно улыбнулась Бонду: — Спасибо.
— Я был счастлив доставить вам удовольствие, — ответил Бойд.
— Жди меня здесь, — строго сказал Ремингтон, обращаясь к другу. — Я скоро вернусь.
Обратный путь проходил в строгом молчании.
— Ты должен быть счастлив иметь такого друга, — наконец вымолвила Саманта.
— Я счастлив, — покорно согласился Ремингтон.
— А сам ты еще более блистательный герой, чем я предполагала, — польстила она возлюбленному.
Но Рем уже вернулся из волшебного сна в тяжелую реальность.
— Я обыкновенный мужчина, Саманта. Очень часто я вынужден поступать вовсе не так, как поступают герои. Я не герой.
— И ты осмеливаешься это говорить после минувшей ночи?
— Ночь была волшебной, сказочной фантазией, но из нее мы шагнули в реальность сегодняшнего дня.
— Я не могу поверить в это.
— Придется. Дорогая, есть вещи, касающиеся меня, о которых ты даже не догадываешься.
— Поделись ими со мной. Я люблю тебя и хочу знать о тебе все.
Ремингтон прикрыл глаза. Он полагал, что был готов к тому, что именно на его долю выпадет нанести Саманте удар. Он ошибался. Готов к этому он не был.
— Сегодня я буду беседовать с твоим братом. После этого я договорюсь о получении специального разрешения на то, чтобы нас обвенчали немедленно.
Радость Саманты разбилась о нечто странное и неприятное во взгляде Ремингтона.
— Ты сказал это как человек, ведомый на заклание. Неужели женитьба столь невыносима для тебя?
— Нет, дорогая. Ты прелесть. Ты бесценное сокровище. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была счастлива.
— А ты? Ты будешь счастлив?
— Да, я буду счастлив.
Сэмми внимательно посмотрела в лицо Ремингтону:
— Почему ты хочешь жениться? Потому, что переспал со мной?
— Все было совсем иначе. Я переспал с тобой потому, что предварительно принял решение о нашем будущем.
— Ты так бесстрастен. Ты принял решение о нашем будущем. Ты переспал со мной. Ты сделал предложение. Скажи, Рем, а чувства имеют хоть какое-то значение в твоей жизни?
— Я полагал, ты догадываешься, как я беспокоюсь о тебе.
— Беспокоишься, — прикусила губу Саманта. — А как насчет любви?
Этой части разговора Ремингтон страшился больше всего.
— С моей стороны было бы глупо врать тебе, — продолжала между тем Саманта. — Я хочу быть твоей женой. Я хочу этого больше всего на свете и хочу с того самого момента, как увидела тебя в таверне. Но я хочу, чтобы ты женился на мне по любви, а не из чувства долга. Ты любишь меня, Рем?
— Саманта…
— Ты любишь меня? — настаивала она.
— Я беспокоюсь о тебе больше, чем о ком-либо в своей жизни; больше, чем, я думал, способен беспокоиться. Я постоянно хочу тебя. Но любовь? Вряд ли я способен на любовь, от которой умирают поэты, о которой мечтают женщины и которой от меня требуешь ты. Я просто неспособен чувствовать так глубоко и проникновенно.
— Я не могу в это поверить, — едва не всхлипнула Саманта.
— Дорогая… — попытался обнять ее Ремингтон, но тут экипаж остановился.
Саманта толкнула дверцу, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.
— Уже поздно, Рем, или, скорее, рано. Сейчас не время для разговора.
Он поймал ее за руку:
— Саманта, мы не можем повернуть ни время, ни события вспять. Даже если бы я не уложил тебя в постель, я бы все равно сгорал от любви к тебе, я бы все равно стремился убрать с пути любого мужчину, который приближается к тебе.
— Не надо, Рем, — покачала головой Саманта. — Я должна подумать.
— Думать тут не о чем. Считай, что мы помолвлены. Позволь мне поговорить с твоим братом.
— Нет. Не теперь. — Одинокая слеза скатилась по щеке Саманты. — В данных обстоятельствах я не готова к разговору с Дрэйком.
Где-то поблизости от того места, где стоял экипаж, хлопнула дверь. Саманта встревоженно оглянулась:
— Мне надо идти.
Ремингтон чувствовал полную душевную опустошенность.
— Дорогая, давай встретимся сегодня вечером. Я покатаю тебя по Гайд-парку. Сегодняшняя ночь была слишком хороша, чтобы закончиться слезами.