«Рыдание земли» (1880–1882) будет опубликовано только после его смерти. Сам Лафорг определил эту первую книгу стихов как «историю жизни и дневник страдающего и сомневающегося парижанина 1880 г., который приходит к небытию, и все это в обстановке Парижа, закатов на Сене, ливней, серых мостовых, лампочек Яблочкова, и все это на языке художника, детальном и современном, без всякой заботы о соображениях вкуса, не боясь непристойного, яростного, беспутств, гротеска». Влияние Бодлера здесь ощутимо, но не столько его предсимволизма, сколько его поэтической натуралистичности.
«Жалобы» появились в 1885 г. Идея этого сборника пришла к нему в 1880 г., когда на шутовском празднике открытия в Париже «площади Ада» он услышал песенку балаганных певичек. Написанный между ноябрем 1882 и ноябрем 1883 г. сборник был окончательно составлен в Кобленце после решающей ночи, которая принесла Лафоргу открытие «метафизических принципов» новой эстетики. На языке «предельно конкретном и предельно шутовском» он создает «маленькие поэтические фантазии, не имеющие никакой иной цели, кроме оригинальности». Но сомневаясь в себе, он задает вопрос в начале «Жалобы на некоторую скуку», не впадает ли он в банальность:
О, закат Космогоний! Ах, как Жизнь неприглядна. Правда так беспощадна — Я бездарен и болен.
В 1885 г. параллельно с книгой рассказов «Легендарные добродетели», где он вышивает по старой канве модных образцов, Лафорг очень быстро пишет «Подражание государыне нашей Луне». Под бледной тусклой звездой в форме облатки, которая символизирует смерть, ведут беседы во время утомительных галантных празднеств Пьеро, денди Луны.
Тень Гамлета витает над сборником «Цветы доброй воли», под предисловием к которому стоит дата: Эльсинор, 1 января 1886 г. Считается, что здесь поэт предается шутовству, рядится в пестрые лохмотья, чтобы передать смятение чувств.
В его посмертно опубликованных стихах обнаруживается особенно много примеров свободной просодии. «Приближение зимы» — самый знаменитый из них:
Осада горьких чувств, в порту — купцы с Востока, И шквальные ветра, и мелкий дождь с утра, И пенье водостока… И праздник всех святых, и близость Рождества, И дымка над рекой, и ржавая листва У кровли заводской…
(Пер. Р. Дубровкина)
Лафорг, несомненно, был подвержен влиянию Уитмена, которого он выборочно переводил в сотрудничестве со своей будущей женой. И действительно, поэтическая речь Лафорга стремится к раскрепощенности и, утверждая свою принадлежность не сознанию, а бессознательному, отваживается на определенное насилие, происходит дробление фразы, множится перенос строк, опускаются лишние определения, возникает смешение слов («бесконечтожество», «насилиждение»), словом, утверждается то, что следует назвать духом современности.
C. Mauclair: Jules Laforgue,Paris 1896 — F. Ruchon: Jules Laforgue,Genève 1924 — J. Cuisinicr: Jules Laforgue,Paris 1925 — L. Guichard: Jules Laforgue et ses poésies,Paris 1950 — M. J. Durry: Jules Laforgue,Paris 1952 — W. Ramsey: Jules Laforgue and the ironic inheritance,New York, 1953 — A. Abdel-Aziz: L’esthétique de Jules Laforgue,Paris 1954 — P. Reboul: Jules Laforgue,Paris 1963.
ЛИЛИЕНКРОН Детлев фон(Киль, 1844 — Альт-Ральштедт, близ Гамбурга, 1909) — немецкий поэт.
![]()
Д. фон ЛИЛИЕНКРОН
Родился в военной семье, сам становится офицером и участвует в войнах 1866 и 1870 гг. Потом он оказывается в Соединенных Штатах, где пробует себя в различных занятиях, прежде чем устроиться на одном из Фризских островов инспектором дамб. Запоздалая пенсия императора Вильгельма II обеспечит поэту спокойное существование, необходимое для творчества.
Его первый сборник «Поездки адъютанта и другие стихотворения» (1883) развивает традиционные темы: война, патриотизм, смерть, любовь к природе — вечные общие места лирической поэзии.
Нова только его манера: короткие, тщательно выписанные строфы фиксируют отдельные впечатления. Поэт не повествует и не объясняет: он заставляет увидеть несколько беглых зарисовок так, что значение выступает продолжением ощущения. «Военные новеллы» сдержанно и строго сообщают о кратких эпизодах войны 1870 г. «Погфред» (1896, 1908), напротив, полушутливый эпос: в двадцати девяти октавах поэт занимается самоанализом, подводя итоги красочной и чувственной жизни. Его заключительный сборник новелл «Последняя жатва» включает шедевр писателя, рассказ «Ганс», где в характерном символистском стиле найдено соответствие между приливом, несущим угрозу острову, и роковой женщиной, угрожающей счастью его обитателей. В связи с Лилиенкроном говорят о лирическом символизме. Может быть, он больше импрессионист и один из редких представителей той неуловимой манеры письма, которая сопутствует символизму и заявляет о себе у Верлена, Метерлинка, Д’Аннунцио, у Демеля или Макса Даутендея.
В. Bettlheim: Leben und Wirken des Freiherm Detlev von Liliencron,Berlin 1917 — I. Wichmann: Liliencrons Lyrische Anfänge,Kiel 1922.
ЛУИ Пьер(Гент, 1870 — Париж, 1925) — французский писатель.
![]()
А. БАТАЙ. Портрет П. Луи
Прежде всего он выделяется близостью к мэтрам Парнаса — Леконту де Лилю и Эредиа, на младшей дочери которого, Луизе, он женится. Может быть, это причина, по которой он держится на расстоянии от литературной богемы, написав, например, А. Жиду (своему соученику по Альзасской школе): «Сегодня богемной жизни не существует. Нет более светского человека, чем Эредиа, если не считать Ренье; нет более солидного человека, чем Леконт де Лиль, если не считать Малларме. И я думаю, нужно позабыть о наших широких шляпах и длинных галстуках… Это вопрос моды…» Его вводят в салон Малларме. В 1891 г. он учреждает журнал «Конк», где публикует свои первые стихи, собранные в 1893 г. под заглавием «Астарта». Интонация меняется в них в зависимости от конкретного посвящения, но в описаниях везде преобладает дух средиземноморской чувственности («Порт», например). Отсюда и избыток мифологической образности. Богиня Астарта, появившись в одном из первых стихотворений со сказочным лотосом в руке, снова возникает в финальном стихотворении, которое называется «Символ». Луи косвенным образом говорит в нем о предмете своего обожания, яснее он выражается во вступительном стихотворении, обращенном к Валери:
Я возьму вас за руку, дьякон, И мы оба пойдем узкими дорогами. Я буду держать в руках лучистый подсолнух, Вы понесете лилию как перламутровую вазу. Мы пойдем: я — к Кипру, а вы — к Сен-Жан-д’Анкр, Дабы прикоснуться к великому Символу или посмотреть на Святой Крест. Мы рыцари, не знающие, как добыть королям победу, Но подданные голубой мечты и тщетных видений. Вы дадите мне убежать на остров ирисов, Чтоб вопреки вакханалии обожать и целовать Следы босых ног там, где бродила Киприда. Так в таинственной священной чистой ночи Вы увидите Три Гвоздя на алтаре, и наши глаза Крепче, чем наши ледяные пальцы, Объединятся на небесах.
