Быстро раздевшись, Питер принялся энергично мыться, словно пытаясь избавиться не только от грязи, но и от холодной сырости бушующей на улице непогоды. Оказавшись на пороге новой жизни, требующей решимости, Питер попытался представить себе, какими были прошедшие несколько месяцев для его матери и вдовы Шона, Пэтси. Надо написать им сегодня же: объяснить ситуацию и выразить свои соболезнования. Он не сомневался в мудрости матери: именно от нее Питер унаследовал ту независимость, которая руководила им все последние годы.
Конечно, тяжелее всего сейчас приходится Пэтси и ее трем детям, оставшимся без отца; скорее всего мать уже пригласила их переехать в особняк О'Рурков, а скоро он сможет обеспечить мать, предоставив ей пожизненное владение поместьем, которое затем перейдет детям Шона: в конце концов, если бы Шон остался жив, то именно они стали бы законными наследниками. Кроме этого, следует передать матери полное право на ведение всех дел в Ирландии: это поможет ей немного отвлечься. Ее желание увидеться с ним вполне понятно, и это действительно случится, однако сейчас Питер ясно видел, что его будущее здесь, на западе Америки. Возможно, им с Кейт так и не удастся наладить отношения, однако сейчас к нему пришли на редкость хорошие карты. С Божьей помощью он в итоге сумеет составить на лесоматериалах новое состояние. Теперь он мог искренне поблагодарить тестя – ведь именно Хоумер показал ему, как это можно сделать.
Закончив мыться, Питер принялся за еду, принесенную служащим гостиницы, и только тут с изумлением обнаружил, что, несмотря на все печальные известия, он зверски проголодался.
Позже, спустившись в вестибюль гостиницы и позаимствовав зонт у гримера мистера Давенпорта, Питер перешел через улицу и прошел полквартала: туда, где находился большой универсальный магазин.
На деньги, которые Макгиллакатти вручил ему вместе с извещением об увольнении, он купил две пары плотных брюк, полотняный комбинезон, три рубашки (одну из тонкой белой шерсти, а две другие – из толстой клетчатой шерстяной ткани), а также носки, кальсоны, пару овчинных перчаток и шарф.
Выкладывая деньги на прилавок, Питер снова с горечью вспомнил о прощальном подарке тестя – судебном запрете. «Нет, черт подери! – внезапно решил он. – Никакому сукину сыну не дозволено списывать со счетов Питера Кейси О'Рурка!» И точно так же никакой клочок бумаги не разлучит его с Мэри Кейт. Она остается его женой, и он будет бороться за ее и свое будущее!
Повернувшись, Питер обвел взглядом полки с женскими вещами и выбрал полдюжины шемизеток. Для этой маленькой гордячки не подойдет что-то невинное и сдержанное! Все, что будет соприкасаться с ее кожей, должно говорить четко и ясно: он, Питер, властвует над нею, над ее телом и душой, окончательно и бесповоротно.
Дюжина пар чулок, в том числе черных с вышитыми стрелками, и кружевные подвязки трех цветов присоединились к куче женских пустячков, скопившихся на прилавке.
Повинуясь причуде, Питер добавил к этим покупкам гребни из слоновой кости, серебряную щетку для волос в комплекте с ручным зеркалом, присыпку с нежной отдушкой и импортное мыло с ароматом сирени.
Пока он вынимал кошелек, чтобы расплатиться, его взгляд упал на жемчужно-серый фай со стойкой: ряд жемчужных пуговичек шел от талии до самого горла. Складочки и оборки, и туго утянутая талия, и грудь должны были идеально подчеркивать фигуру, так же как скромная, но элегантная рама подчеркивает портрет кисти Гейнсборо или Рейнольдса.
Такое платье логически потребовало подходящую верхнюю одежду, и Питер бросил поверх остальных покупок накидку из чернобурки.
Теперь осталось подобрать маленькую завершающую деталь, и ею оказалась озорная соломенная шляпка, обильно обшитая тюлем. С полей вниз заглядывали дивные незабудки, белые бутончики роз и ландыши. Славная шляпка!
Питер представил Мэри Кейт в этой шляпке и рассмеялся.
– Пока вы будете составлять счет и класть все в коробку, – сказал он продавщице, – я зайду в банк: боюсь, мне может понадобиться больше наличных, чем те, что я захватил с собой. Да, кстати, – Питер указал на набор для шитья и поваренную книгу, выставленные на полке позади прилавка, – заверните это тоже. И еще, у вас не найдется экземпляра «Тайного руководства для юных молодоженов» Ноултона?
Продавщица густо покраснела, затем поспешно достала из-под прилавка томик среднего размера, обернутый простой коричневой бумагой.
– Сейчас я все посчитаю. Это будет… тысяча семьсот восемьдесят девять долларов и тридцать семь центов!
– Что ж, не такая уж большая трата, когда речь идет о любви, верно? – Питер подмигнул продавщице. – Позвольте, я поставлю автограф на поваренной книге.
Взяв перо, которым продавщица заполняла счет, Питер крупным летящим почерком написал: «Женщине, которую мне хотелось бы видеть за завтраком каждое утро. С любовью, Питер». Он промокнул чернила и положил книгу на прилавок.
– Упакуйте все как следует, а я сейчас вернусь за покупками.
Выйдя из магазина, Питер направился в банк «Уэллс-Фарго», где, представившись, выложил перед управляющим чек. Равнодушно-скучающая мина банкира моментально сменилась подобострастной услужливостью.
– Нам понадобится несколько дней на то, чтобы уточнить курс для обмена английских фунтов на американские доллары, мистер О'Рурк.
– Видите ли, я немного спешу, – объяснил ему Питер, – поскольку намерен сделать серьезные инвестиции. Полагаю, вы можете дать мне аванс на основе этого документа?
– Конечно. – Управляющий кивнул. – Сколько вам понадобится?
– Тысяча восемьсот прямо сейчас и тысяча наличными завтра с утра. Еще банкирский чек на… скажем, на пятьдесят тысяч – завтра ко второй половине дня.
– Это не составит проблемы, – улыбнулся управляющий. Его поведение, ясно показывало Питеру, что он не находит предъявленные требования неуместными. – Быть может, вам требуются дополнительные услуги?
– Да, мне нужен поверенный, – сказал Питер. – Человек, который может держать дела своего клиента в строжайшем секрете.
– У нашего банка очень хороший поверенный. – Банкир явно был доволен тем, что может рекомендовать клиенту нужного человека. – Контора мистера Дейли находится рядом с отделением пробирной палаты.
Благодарно улыбнувшись, Питер поднялся и пожал управляющему руку.
– А теперь, если вы выдадите мне тысячу восемьсот долларов и банковскую расписку, я пойду.
– Ну конечно же, мистер О'Рурк! – Управляющий быстро отсчитал наличные, затем выписал расписку на бланке банка. – Когда вы зайдете к нам завтра утром?
– Вы открываетесь в девять? – Получив в ответ утвердительный ответ, Питер улыбнулся. – Кстати, я бы хотел получить эту тысячу монетами по пять центов.