Ангель молча положила трубку, и ее глаза наполнились слезами.
С тех пор прошло три недели, а она все еще не решила, как ей поступить. Развестись с Бадди? А как разводятся? Он дрянь, но она никак не могла смириться с этим грустным фактом.
Она готовилась пойти поесть, когда к ее столу опять причалил Раймондо.
— Передумала? Хочешь поразвлечься со мной?
— Оставь девочку в покое! — обрушился на него Коко. — Поищи кого-нибудь своего размера.
— Моего размера не найти! — сально ухмыльнулся Раймондо.
— Кто это тебе сказал? — съязвил Коко. — Идем, греза моя.
Я куплю тебе бутерброд «герой». Всем в жизни нужны герои.
Биби Саттон не полностью владела вниманием Элейн и знала это.
— Дорогая, — сказала она. — Пусик! Все хорошо?
Элейн кивнула, выжимая из губ веселую улыбку.
— Немножко волнуюсь, чтобы не вышло накладок с вечером.
— А как Росс? — въедливо спросила Биби.
Росс последняя дрянь и обманщик!
— Прекрасно, — сказала она твердо.
— Вы уверены, пусик?
На секунду она чуть было не потеряла власть над собой. Как было бы приятно довериться кому-то! Но вовремя спохватилась.
Довериться Биби? Проще поместить объявление на весь разворот в «Голливудском репортере».
— Да. Безусловно. А что?
Биби пожала плечами, облаченными в дорогостоящий костюм.
— Так, ничего. Люди в этом городе такие злые. Я не обращаю внимания…
— Но что вы слышали? — настойчиво спросила Элейн. А что, если весь город уже знает?..
— Ах, пусик, обычные гадкие сплетни, — Какие? — не отступала она.
— Ну, что фильм, который Росс сейчас кончил, не очень хороший. Мне так говорили двое-трое. Но я не верю. Ах, этот город, дорогая!
Элейн сдержала вздох облегчения. Ну и пусть фильм воняет.
Когда Росс получит «Людей улицы», все запоют по-другому.
— Этого фильма пока никто не видел, — сказала она невозмутимо. — Его еще монтируют. Кто вам говорил такое?
— Дорогая, это неважно.
— Хм-м-м… Да, вы правы — этот город! Мне говорили то же самое про новый фильм Адама! Люди так злы.
Биби не привыкла получать сдачу. В это утро она никак не могла нащупать подход к Элейн, которая вдруг оставила привычку угождать.
— Так, пусик, покажите мне окончательный список. Я очень тороплюсь.
Не собираясь уступать, Элейн ответила:
— И я тоже. Мне еле удалось выбрать время для вас.
— Так от чего же вы отказались? От гимнастики? — сладко осведомилась Биби.
Дырка французская! Наверное, знает про Рона Гордино. Да пусть хоть весь Беверли-Хиллз знает! После того, что она подслушала утром по телефону, ей наплевать!
Инструктор по гимнастике, Элейн? Ты, не могла бы выбрать хоть Роберта Редфорда?
Заткнись, Этта! Чем плох инструктор по гимнастике?
Элейн протянула окончательный список, и Биби проверила его точно опытный программист. Великолепный список, если не считать нескольких фамилий, добавленных по личной просьбе Памелы Лондон. Элейн удостоверилась, что на Биби он произвел впечатление. И встала, не дожидаясь, чтобы ее милостиво отпустили.
— Ну, я должна бежать. Надо еще стольким заняться!
— Пусик! — Биби тоже встала. — Ваш вечер запомнится очень надолго.
Элейн рассеянно улыбнулась. Может, как раз в эту минуту ее бывший муж трахает омерзительное тело Карен Иуды Ланкастер?
— Надеюсь, Биби. От всей души надеюсь.
Получить доступ в строго охраняемую квартиру Карен Ланкастер в квартале, носящем название Сенчюри-Сити, оказалось немалым подвигом. Росс еще помнил, когда на месте Сенчюри-Сити находилась студия «Твентиз-Сенчюри-Фокс», но в поистине черный день компания продала порядочный кусок своей земли, и строители возвели Сенчюри-Сити — море стекла, бетона и уходящих в небо этажей. Нет уж, когда разразится землетрясение, он предпочтет быть подальше отсюда!
— К кому вы? — сурово спросила охранница у ворот. У нее были навеки насупленные брови и грозная форма.
— К мисс Ланкастер. Она меня ждет.
А что, если охранница его узнала? Он позаботился замаскировать знаменитую синеву глаз Конти темными очками Рея Чарльза. Но на виду оставались не менее знаменитые грязно-белокурые волосы. Их-то как спрятать?
— Ваша фамилия? — спросила охранница, сверля его подозрительным взглядом. Явно не поклонница!
— Росс… — начал он, но сразу спохватился: он же инкогнито, и Карен сообщила на пост другую фамилию, только он начисто забыл какую. — Э-э…
— Ну? — рявкнула охранница.
— Мистер Росс.
— Ладно, мистер Росс. Погодите минутку.
Я хожу уже больше минуты. Что это за место? Белый дом?
Охранница достала блокнот и ручку, встала перед «Корнишем»и записала номер. Затем неторопливо обошла машину сзади и повторила процедуру.
Росс не отличался терпением. Он бы просто въехал внутрь, но дорогу преграждал деревянный шлагбаум.
— Давай же! — пробурчал он.
Нарочно двигаясь как можно медленнее, охранница вернулась в стеклянную будку и взялась за телефон. После долгого бормотания в трубку она вернулась к машине.
— Как проехать, знаете?
— Нет! — окрысился он.
— Поезжайте прямо. Остановитесь на стоянке, и сторож проводит вас до квартиры мисс Ланкастер.
Она снова вернулась в будку и подняла шлагбаум. «Корниш» рванул вперед, чуть было не столкнувшись с выезжающим «Поршем».
— Росс! — взвизгну я, а блондинка в «Порше»и отчаянно замахала ему. — До вечера!
Он понятия не имел, кто она такая, но кем бы она ни была, ему теперь понадобится объяснение, почему его сюда занесло.
Черт! К тому же ему совсем расхотелось. На стоянке два мексиканских сторожа переругивались по-испански. Они полностью .игнорировали Росса, «Корнит», детскую синеву глаз и фирменный ярлык грязно-белокурых волос.
Росс вылез из машины.
— Что это за хреновая тюрьма! — завопил он. — Займитесь мной!
Мексиканцы, забыв про ссору, уставились на него, словно спрашивая: «Что это еще за американский обалдуй выискался?»
Затем один жестом указал на открытую малолитражку, а второй вручил ему квитанцию и умчался на «Корните».
Росс кивнул на малолитражку.
— Я что — должен сесть в нее?
— Si, senor5. Доставка до дверей.
— Мать вашу!
Элейн чувствовала, что должна с кем-то поделиться. Иначе она просто лопнет от бешенства. За воротами саттоновской виллы она притормозила, решая, позвонить ли Мэрли или прямо поехать к ней. Однако деревенские тротуарчики Бель-Эйр отнюдь не пестрели телефонными будками, и она предпочла рискнуть, приехав без предупреждения. До парикмахера еще оставалось свободных полчаса, по истечении которых ее мастер будет готов сотворить нечто сенсационное из головы хозяйки самого сенсационного вечера недели. В том-то и беда с голливудскими приемами — всегда кто-нибудь уже прицеливается побить тебя. Ведь всего минуту назад Биби заметила, что, пожалуй, вскоре должна будет устроить маленькое суаре. В сравнении с маленьким суаре Биби прием в честь присуждения «Оскаров» выглядел вечерком в «Макдональдсе».
Извлеки из этого все, что сумеешь, Элейн. Хозяйка самого сенсационного вечера недели уже что-то.
А иди ты, Этта! Не твоего ума дело!
Не моего? Хи! Да уж я бы не сидела сложа руки, пока Корен Ланкастер трахает моего мужа. Я бы изукрасила ей рожу, и к черту все вечера! Или ты забыла Нью-Йорк, Элейн. Ты же девочка из большого города, а не занюханная калифорнийская лахудра!
На подъездной дороге Мэрли стояли три машины. На газоне два садовника бесцельно гоняли струей из шланга сухие листья из одного места на другое. Элейн поставила машину позади серебряного «Ягуара», вылезла и позвонила в дверь.
Ей открыла еще одна из бесчисленных мексиканок Мэрли и уставилась на нее через надежную цепочку.
— Bienos dias, — любезно сказала Элейн, хотя ей было вовсе не до любезностей, а больше всего хотелось завизжать. — Сеньора Грей уже встала?