Читать интересную книгу Позолоченный век - Марк Твен

Дальнейшие рассуждения Вашингтона были прерваны Лорой: она увлекла его в другой конец комнаты и напомнила, что им пора домой.

- До чего глупы и утомительны все эти люди, - сказала она. - Едем.

Они направились было к хозяйке, чтобы проститься, как вдруг взгляд Лоры упал на человека, с которым в эту минуту разговаривала миссис Скунмейкер. На мгновение сердце ее замерло. Это был красивый мужчина лет сорока, а может быть, и старше. Волосы и бакенбарды его уже начали седеть, и он опирался на трость, как будто слегка прихрамывал. А возможно, ему и не было сорока, просто он бледен и черты суровые, наверно, немало пережил.

"Нет. Не может быть, - сказала себе Лора. - Это только сходство". Но тут он обернулся, так что Лора хорошо видела его лицо. Она протянула руку и вцепилась в локоть брата, чтобы не упасть.

Ничего не подозревавший Вашингтон с недоумением оглянулся. Глаза Лоры пылали ненавистью, и она была бледна как смерть, - Вашингтон еще не видел ее такой.

- Что с тобой, сестренка? Ты белая, как бумага.

- Это он, он. Идем, идем скорей! - И она потащила его прочь.

- Кто он? - спросил Вашингтон уже сидя в карете.

- Никто, ничего... Разве я сказала "он"? У меня от жары голова закружилась. Молчи об этом. Никому ничего не говори, - прибавила она настойчиво, сжимая его руку.

Добравшись наконец до своей комнаты, Лора подошла к зеркалу - в нем отразилось мертвенно-бледное, осунувшееся лицо.

- Боже мой! - воскликнула она. - Я этого не вынесу. Мне надо было тогда его убить, если б только я могла. Негодяй, он еще жив и посмел явиться сюда! Я должна была убить его. Он не имеет права жить. Как я его ненавижу! А ведь я любила его. Господи, как я его любила! И почему он не убил меня? Нет, он сделал больше. Он убил все, что во мне было хорошего. Но он от меня не уйдет. На этот раз ему не уйти! Может быть, он забыл? Но я ему докажу, что когда женщина ненавидит, она не забывает. Закон? Что в нем толку? Закон всегда будет на его стороне, а я останусь отверженная и опозоренная. Весь Вашингтон подобрал бы свои добродетельные юбки и отвернулся бы от меня, если бы это стало известно... Хотела бы я знать, он тоже меня ненавидит?

Так она бушевала, переходя от ярости к слезам и от слез к ярости, даже не пытаясь сдержать эту бурю страстей.

Пришла горничная сказать, что обед подан. У Лоры болит голова. Настал час приема у президента. У Лоры отчаянно разболелась голова. Придется сенатору ехать одному.

Эта мучительная ночь походила на другую, которую Лора не забыла. Как живо ей все вспомнилось! Тогда казалось, может быть, она и ошибается. Возможно, он еще вернется. Быть может, он все-таки любил ее хоть немного. Но теперь она знала: нет, не любил. Теперь она знала: он подлый негодяй, у него нет сердца. За все годы - ни слова, ни весточки! Она надеялась, что он умер. Жива ли еще его жена? Лора ухватилась за мелькнувшую надежду, и мысли ее приняли новый оборот. Быть может, в конце концов... она должна с ним повидаться! Она не в силах жить, не повидавшись с ним. Улыбнется ли он ей, как в те далекие дни, когда она его так любила? Или станет насмехаться, как в час их последней встречи? Когда он такой, она его ненавидит. А если он скажет: "Лора, милая!" - и посмотрит так... Надо увидеть его. Надо положить конец сомнениям!

Два дня Лора не выходила из своей комнаты то под одним предлогом, то под другим: нервическая головная боль, простуда... и в доме сенатора Дилуорти воцарилась тревога. Посетителям не удавалось повидать Лору, и, уходя, они говорили, что перед этим она была уж слишком весела, - они не говорили "легкомысленна", хотя некоторые, возможно, думали именно это. Женщина, пользующаяся таким вниманием и успехом в обществе, как Лора, не может исчезнуть на два дня, не вызвав разных толков на свой счет, и не всегда лестных.

На третий день она вышла к столу и казалась такою же, как всегда, быть может, немного бледна, и только. Если и стали глубже какие-то морщинки у глаз, они были искусно скрыты. План действия был готов.

За завтраком Лора спросила, слышал ли кто-нибудь ночью странный шум? Нет, никто не слышал. Вашингтон, стоило ему закрыть глаза, уже ничего не слышал. Некоторые полагали, что он и с открытыми-то глазами ничего не слышит.

Сенатор Дилуорти сказал, что он вернулся домой поздно. Задержался после молитвенного собрания. Может быть, его возвращение и потревожило Лору?

Нет, сказала Лора. Она слышала, как он вернулся. А шум был позже. Может быть, это просто нервы, но ей показалось, что кто-то пытается забраться в дом.

- Весьма вероятно, - сострил мистер Брайерли, - ведь никто из членов конгресса не был занят на вечернем заседании.

Сенатор нахмурился. Ему неприятно слышать такие остроты, предоставьте их газетам. Быть может, поблизости бродят грабители?

Лора сказала, что скорее всего у нее просто расстроены нервы. Но все-таки ей будет спокойнее, если Вашингтон даст ей один из своих пистолетов. Вашингтон принес револьвер и показал сестре, как его заряжать и как стрелять.

В это утро Лора отправилась с дружеским визитом к миссис Скунмейкер.

- У вас на приемах всегда необыкновенно мило, - сказала она хозяйке. Кажется, все приятные люди сходятся к вам.

- Рада слышать это от вас, мисс Хокинс. Я надеюсь, что моим друзьям нравится у меня. Правда, в Вашингтоне такое смешанное общество - всего понемножку!

- Ну, я думаю, у вас бывает не так уж много мятежников? - с улыбкой сказала Лора.

Если миссис Скунмейкер и показалось странным это слово в устах дамы, которая каждый день встречается с "мятежниками" в обществе, она ничем не выдала своего удивления.

- Мы, знаете ли, больше не называем их мятежниками, - только и сказала она. - Пока мы не переехали в Вашингтон, я думала, что мятежники не похожи на всех людей. А оказалось, что мы все очень похожи друг на друга и что доброта и открытый нрав побеждают всякие предрассудки. И потом, знаете, у нас столько общих интересов. Мой муж иногда говорит, что, по его мнению, и южане и северяне совершенно одинаково жаждут дорваться до государственной казны. Вы ведь знаете, мистер Скунмейкер состоит в комиссии по ассигнованиям.

- И он знаком со многими южанами?

- О да. Кое-кто был на днях у меня на приеме. Был даже один полковник - приезжий; такой красивый, седой, - вы его, вероятно, не заметили... ходит с тростью. Очень милый человек. Я сначала удивилась, что он у нас появился. А когда муж вернулся домой и просмотрел визитные карточки, он сказал, что этот полковник хочет получить возмещение за хлопок. Вот он - истинный южанин! Может быть, вы его знаете, только не припомню, как его фамилия. А, вот его карточка - он из Луизианы.

Лора взяла карточку, посмотрела на нее внимательно, запоминая адрес, потом отложила со словами:

- Нет, это имя мне незнакомо.

В тот же день Лора написала и отправила записку. Записка была выведена круглыми буквами, совсем не похожими на обычный беглый почерк Лоры, и адресована в некий дом на одной из улиц Джорджтауна. В записке стояло:

"Дама, проживающая в доме сенатора Дилуорти, хотела бы побеседовать с полковником Джорджем Селби по делу, связанному с возмещением убытков по хлопку. Просьба зайти в среду в 3 часа дня".

Лора знала, что в среду в три часа дня в доме, кроме нее, никого не будет.

ГЛАВА VIII

ЛОРА СНОВА ВЛЮБЛЕНА В СЕЛБИ

- Belhs amics, tornatz,

Per merce, vas me de cors.

Alphonse II*.

______________

* - Вернись, мой друг,

Молю, вернись скорее. - Альфонс II (провансальск.).

Ala khambiatu da zure deseina?

Hitz eman zenereitan,

Ez behin, bai berritan.

Enia zinela.

Ohikua nuzu;

Enuzu khambiatu,

Bihotzian beinin hartu

Eta zu maithatu.

"Maitia, nun zira?"*

______________

* Разве ты забыл все клятвы?

Клялся ты не раз, не два,

Быть со мной, пока жива.

Я же не мертва,

Я еще жива!

Все, что между нами было,

В сердце свято я хранила,

Ничего я не забыла. - Любимая, где твои башмачки?" (баскск.).

Полковник Селби только что приехал в Вашингтон и снял квартиру в Джорджтауне. Он намеревался получить возмещение за свой хлопок, уничтоженный во время войны. Многие приезжали в Вашингтон с той же целью, и некоторым так же трудно было обосновать свои претензии, как и ему. Необходимо было действовать заодно, а потому он ничуть не удивился, получив записку от какой-то дамы, просившей навестить ее в доме сенатора Дилуорти.

В среду в начале четвертого он позвонил у дверей сенаторского жилища. Это был красивый особняк, стоявший на площади, напротив дома президента. "Должно быть, владелец очень богат, - подумал полковник и улыбнулся. - Как знать, быть может, после падения Нового Орлеана он заполучил малую толику моего хлопка в обмен на соль и хинин..." Полковник поймал себя на этой мысли при виде замечательной статуи Героя Нового Орлеана: могучим усилием герой удерживался верхом на вздыбленном бронзовом коне, взмахивая шляпой, точно при звуках воинственной песни "Возвратился он с победой...". "Бог ты мой, - сказал себе полковник, - старик Джексон должен бы слезть и уступить свое место генералу Сатлеру, но того пришлось бы привязать к лошади".