не ожидал такого панибратского жеста.
— О, паря, — усмехнулся Гоша. — Да тебе нервишки лечить надо… В руль вцепился, будто в бабу, когда в первый раз.
— Водителя нельзя отвлекать, — сдержанно пробубнил старик, по раскрасневшейся морщинистой шее сзади было видно, что он хочет матюгнуться, но сдерживает себя, а Гоша продолжал провоцировать.
— Много, чего нельзя. Нельзя пить пиво, ссать будешь криво. Куда едем хоть скажи… Это что? Дорога на кладбище? — Гоша ткнул пальцем в окошко, где вдалеке виднелось старое кладбище, утыканное железом памятников и деревянных перекрестий (еще редких в это время).
— Нет, — ответил шофер. — Мы просто мимо проезжаем. Куда едем, не скажу, не положено, сами увидите.
— Да что он плетется? — ерзал Гоша, тыча уже в идущий впереди жигуль, — Обгоняй его! Да посигналь ты ему уже, пусть прижмется!
Пока водила и Конюк отвлекались на выкрики Гоши, тот успевал украдкой бросить взгляд назад, где на хвосте сидела белая «Волга». Сидела грамотно. Держа в потоке между собой и объектом парочку попутных автомобилей.
Тем временем старик увел машину с главного проспекта. Пересек несколько улиц и проулками ушел куда-то вглубь замшелых дворов Литейска. Дворики казались заброшены. Ютились, зажатые хмурыми каменными домами с вытянутыми облупившимися окнами. Строения явно довоенной эпохи, а может и того старше. В одном из таких дворов автомобиль остановился.
— Приехали, — пробурчал водила и быстро выбрался из машины.
За ним резво последовал Конюк, а потом неторопясь и Гоша. Старик первым вошел в парадную не самого презентабельного дома в округе с обвалившейся штукатуркой и позеленевшим фундаментом.
Гоша украдкой бросил взгляд в за спину. Следовавшая за ними белая «Волга» незаметно въехала с другой стороны двора и встала. Его сопровождающие машину не срисовали. Из авто выбрался мужчина. Пригнувшись, он поспешно юркнул за машину и спрятался. Недобрые мысли пронеслись в голове каталы. Это еще кто? Даже издалека, он мельком немного разглядел преследователя. И это был не Курсант точно. А кто? Его похитители подстраховались?.. Послали еще кого-то прикрывать? Черт! Дело совсем дрянь. Гоша вытер рукавом пиджака со лба испарину. Если войду в квартиру, то обратно уже не выйду. Что ж… Костюмчик жалко, продырявят. Хотя он говенный, из сукна магазинного… Нет! Надо срочно что-то предпринять. Срочно! Никому не позволено дырявить мои костюмы. Какие бы они ни были… В подъезде их уработаю. Попытаюсь.
В парадной оказалось темно и пустынно, будто все жильцы разом вымерли. А неплохое местечко Туз подобрал. Размышлял Индия. Может, и жильцов переселили, а дом признан аварийным? Могло и такое быть.
— Опять лампочку сперли, — процедил Гоша, будто бы разглядывая щербатые ступеньки лестничной клетки, чтобы не споткнуться, но на самом деле, он не сводил косого взгляда со своих конвоиров.
Те уже вели себя поувереннее и держались наглее, вряд ли бы сейчас стали шнурки ему завязывать.
— Какой этаж? — спросил Гоша.
— Третий, — ответил Конюк.
— Опа! — Гоша встал и впился взглядом в подчиненного. — Ты же говорил, что не знаешь…
— А мне незачем больше притворяться, Георгий Вадимович, — ухмыльнулся Конюк и, отскочив назад, резво, но немного неумело выхватил пистолет.
«ТТ» — отметил про себя Гоша. Прошьет и не заметит. Один выстрел — две дырки в пиджаке. Эх…
— Сдал-таки, сука… — катала не вынимал руку из кармана, нащупав там припасенную заточку.
Много лет он таскал ее с собой, и ни разу не применил. Свыкся с тем, что это уже скорее амулет для него, чем оружие. Шиловидное устройство с ручкой чуть толще карандаша помещалось в любой карман незаметно, если на жало надеть специальный футлярчик. Но футлярчик он снял еще в машине. Там на коврике валяется.
— А ты думал нас на понт взять, Георгий Вадимович? Или как там тебя? Гоша Индия… — голос Конюка стал твердым и холодным. — Не выйдет. Шагай наверх и не рыпайся, а то пришью на месте.
— Слышь, фраерок, — процедил катала. — Ты в Гошу стволом не тычь, дольше проживешь. На лифте поехали, у меня коленки не казенные.
— Шагай, говорю! — скомандовал Конюк.
— Хошь, здесь пристрели. Не пойду пешком, — спокойно проговорил Гоша. — Возраст не тот, знаешь ли.
— Считаю до трех… — кладовщик целился в Гошу, а водила заходил со спины в пустом подъезде.
— Да хоть до двух… — Гоша повернулся нажал кнопку лифта. — Хотел бы — уже пристрелил.
— Черт с ним, — пробормотал старик. — Поехали на лифте, Ваня. Шеф ждет.
Старая кабина лифта распахнула двери и заглотила троих людей. Створки со скрежетом сошлись, отсекая пассажиров от внешнего мира. Кабина покачнулась, застонала и поползла вверх.
— Смотри без глупостей, — прошипел Конюк, уперев ствол в Гошин бок. — Только дернись, и…
Но договорить он не успел. В тесной кабине лифта не развернуться, но Индия вывернулся. Резко схватил и дернул на себя водилу.
Бах! — в замкнутом пространстве выстрел показался совсем оглушительным. Только пуля попала не в того, в кого метил Конюк. Старик, корчась от предсмертной боли и держась за живот, стал сползать по стенке. Гоша выкинул руку из кармана, и заточка ударила Канюка прямо в печень. Тот успел в тесноте огреть каталу рукояткой пистолета. Железо рассекло Гоше бровь, и кровь мигом залила глаза. Двери распахнулись, Иван вывалился на площадку, стараясь навести ствол на Гошу. Но тот ударил вновь. Жало заточки полоснуло по кисти, в которой была зажата рукоятка «ТТ». Пальцы разжались, и пистолет упал, провалившись в щель шахты лифта.
— Сука! — завыл Конюк, не в силах больше стоять на ногах. Смертельное ранение в печень позволяло еще жить и понимать происходящее, но не надолго. Иван упал на колени. Гоша подскочил к нему и замахнулся, намереваясь добить.
— Стоять! — раздался голос сзади.
Гоша обернулся. Из квартиры третьего этажа кто-то выскочил на площадку. В руках оружие. Кто и какое оружие не видно, глаза застилала красная пелена, кровь уже пропитала ворот костюма. Противник, вроде, пистолет держит.
— Замри! Повернись спиной! Тебе конец, падла! — прошипел голос появившегося из квартиры незнакомца. — Заходи в лифт. Там тебя прикончу…
Вот и конец… С грустью подумал Гоша. Индия стоял, пытаясь угадать, на какой дистанции находится сейчас ствол от его спины. Но нет. Не чувствует дистанцию. Хреново дело…
— Шагай, — прохрипел голос. — Ну!
—