Когда наступил вечер и принялись за мясные блюда, жених заметил, что оставил нож в своей новой юрте, и попросил маленького мальчика принести его.
Мальчонка побежал к новой юрте и только собрался войти в нее, как вдруг увидел в ней троих людей, которых только что там не было.
Они лежали на почетном месте у очага, каждый положив голову на ноги другого, как на подушку, и беседовали.
Мальчик стал за дверью, прислушиваясь, и услыхал, о чем они говорили.
— Но ведь этот юноша и впрямь дурной человек! Он усвоил столько знаний, а держит их в тайне от других людей. Он не имеет права так жить. Завтра мы убьем его на дороге, когда он откочует со своей юртой, возьмет с собой жену и отправится на родину со всем своим скотом и имуществом.
И первый добавил:
— Я убью его, наслав на него в пути грозу, и он погибнет, попав в потоки воды, несущиеся с гор.
Второй добавил:
— А я убью его, сбросив ночью на его ложе кусок скалы, как только он на него уляжется.
И третий добавил:
— Я убью его, повалив на его ложе дерево!
А потом сказали все трое:
— Того же, кто расскажет ему, о чем мы сейчас говорили, в ту же минуту унесет вода, и в ней он погибнет!
Эти трое были владыками знаний.
Побежал малыш назад к юрте хана. А там гости давно уже съели все мясо. Спросили они мальчика:
— Что ты там застрял?
И он ответил:
— Я все обыскал в вашей юрте, зять, но так и не нашел вашего ножа.
Когда рано утром пришло время хану провожать свою дочь и зятя в далекий путь, этот маленький мальчик сказал:
— И я буду сопровождать мою сестру и брата.
Стали люди отговаривать:
— Ты мал еще, тебе это не по силам, их проводят до места подданные хана и воины.
Тогда мальчик вбежал в загон, поймал черного, как ворон, ягненка, вытащил его и сказал:
— А знаете, что сказал этот ягненок?
Все удивились и замолчали.
— Так слушайте! Дочери хана и его зятю грозит опасность. В пути они не должны приближаться ни к воде, ни к скале и не должны идти вблизи деревьев. Не я говорю это, а черный ягненок. А теперь глядите, правда это или нет! Не успеете вы и глазом моргнуть, как его унесет поток воды.
С этими словами он выпустил черного ягненка, и тут разверзлась земля, оттуда хлынул поток воды, и не успели они и глазом моргнуть, как черный ягненок утонул в нем.
19. Отгек Джуман
Давным-давно, в самое раннее из ранних времен, жил храбрый человек по имени Джагыр Мерген. Этому храбрецу было уже девяносто девять лет. Оружием ему служил желтый лук длиной в девяносто саженей, он любил охотиться с ним, объезжая девять балок. И было у него девяносто желтых коз, и пас он их в своих девяти балках. Была у него умная голова, и он угадывал и понимал все, что ни случалось на свете. И было у него трое сыновей. Старшим был Майышгак, средним — Шойушгак, а младшим — Отгек Джуман.
И сказал в один прекрасный день девяносто девятилетний Джагыр Мерген:
— Настал мой час умереть, сыновья мои. У подножия вон той горы есть три поминальных камня — белый, черный и красно-бурый. Сложите рядом могильный холм и похороните в нем мои кости. И я хочу лежать там три моих последних дня и чтобы вы, мои сыновья, приходили туда по очереди три ночи и охраняли меня!
Едва старик ушел, Майышгак и Шойушгак забили желтого козла — вожака девяносто девяти желтых коз и заставили Отгек Джумана сделать за себя всю работу.
Вечером Отгек Джуман побежал со всех ног, приник к своему отцу, лежавшему рядом с надгробными камнями, и рассказал ему обо всем. Поцеловал старик младшего сына, а слезы капали из его пестрых глаз, как жемчужины. С наступлением дня отпустил старик сына, сказав:
— Не приходи сюда больше, пусть придут теперь твои старшие братья.
Пришел Отгек Джуман к старшим братьям и передал им слова отца. Весь день собирал он хворост, носил для них воду. А братья его ели жареное мясо, копались в черном сундуке отца, ссорились и спорили из-за его вещей и все забрали себе.
Наступил вечер, и, так как было не похоже, что кто-нибудь из братьев пойдет к отцу, Отгек Джуман не выдержал и побежал к нему. Опять рассказал отцу обо всем. Слезы покатились рекой из прекрасных глаз старика. Он поцеловал своего бедного сына и взял его к себе на ложе. Как только наступило утро, он отпустил сына, сказав ему те же слова, что и прошлой ночью.
Вернулся Отгек Джуман домой, братья дали ему лишь миску сыворотки и опять заставили работать весь день. А сами, мерзавцы, наевшись досыта мяса, опять не пошли к отцу, сказав:
— Мы идем на ханские состязания.
А бедный Отгек Джуман, как только начало вечереть, опять побежал к своему отцу и лег возле него. Рассказал ему все, что случилось. И вдруг отец говорит ему:
— Ах, мой мальчик, твоим братьям нечего делать на таких ханских состязаниях! Но хотел бы я знать, не подойдет ли это тебе.
И еще сказал он своему сыну:
— Пойди туда к своим братьям и помоги им!
Ответил Отгек Джуман:
— Не пойду! — и рассказал, как старшие братья заставляли его работать, как они его ругали. Слезы, словно жемчуг, брызнули из пестрых глаз отца, а потом он сказал:
— Три ночи прошли, и все три ты приходил ко мне. Тому, кто приходил, суждено счастье. А тому, кто не приходил, не повезет! По крайней мере пусть твоими будут три ущелья!
Пошли они к входу в большое белое ущелье и, заглянув туда, увидели целый табун пятнистых белых лошадей. Ближе всех к ним стоял большой белый конь с гривой до самой земли.
— Вот скакун, посвященный Небу! — сказал отец. — Он понесет, как ветер, того, кто поскачет на нем!
Посмотрел юноша хорошенько и увидел наверху, на отвесной скале, сапоги и мужскую одежду, седло и сбрую, желтый лук длиною в девяносто саженей с колчаном и коня с сильными клыками [87]. Отец закрепил на коне седло, взнуздал его, велел Отгек Джуману надеть сапоги и платье, вооружиться отцовским луком и стрелами и сказал:
— Быстро скачи над облаками!
Пустил Отгек Джуман своего коня над облаками и, перелетев через юрту-дворец хана, опустился опять на землю и был тут как тут. Прислонил он свои стрелы и лук к юрте-дворцу хана, а она от этого чуть не рухнула. Тогда он крепко подвязал своему коню голову назад, а стрелы и лук подвесил к седлу. И пошагал к юрте, в которой сидели богатыри, и каждый, кто встречал его на пути, думал: «Что за красавец! Откуда он взялся?» И так как всем хотелось познакомиться с ним, народ повалил толпами к этой юрте. Даже хан удивился такому шуму и тоже подошел туда. Отгек
Джуман, сидевший на почетном месте, вскочил, как только вошел хан, и предложил ему свое место, сказав:
— Высокий господин, сядьте на почетное место!
Но хан, пораженный его красотой, ответил:
— Уй, уй, мой мальчик, сиди, сиди!
Да так и не закрыв рта, уселся у самой двери.
Отгек Джуман спросил хана:
— Я приехал, так как хотел бы принять участие в ваших больших состязаниях. Можно ли участвовать в них такому худому человеку, как я?
— Мы позволяем тебе это. Победит лучший среди мужей, а придет первым лучший из коней, не так ли? — ответил хан.
Отойдя от юрты, хан трижды обошел вокруг коня и снаряжения Отгек Джумана, осмотрел все и очень удивился.
Когда пришло время бежать скаковым лошадям, Отгек Джуман сказал:
— Позволите ли вы бежать моему жалкому двухлетку с клоком прошлогодней шерсти? Нет у меня даже мальчика, который поскакал бы на нем. И я подумал, не сесть ли мне самому на него?
И хан на это ответил:
— Ну, конечно, мой мальчик, конечно!
А когда Отгек Джуман спросил: «На расстояние во сколько лет пути пустим мы наших лошадей?»— хан удивился:
— Почему же на расстояние лет? на расстояние нескольких дней!
И пустили они коней наперегонки на расстояние в три дня и три ночи. Бело-каурый конь Отгек Джумана, оставляя за собой облака красной пыли, первым промчался по трем равнинам, трем долинам. Лишь через два дня стали приходить медленной рысью другие кони, усталые и измученные.