Когда вестовой умчался передавать приказ, Брендан окликнул Крамера.
— Снимаем осаду, полковник, — сказал ему главнокомандующий. — Построиться для несения почетного караула.
— В чью честь, командир? — уточнил тот.
— В честь короля Иоахима Десятого, да достигнет он Блаженного Брега.
— Слушаюсь! — обрадованно воскликнул полковник.
Он со всех ног кинулся выполнять приказание, а Брендан велел подвести к нему коня. Тяжко вскарабкался в седло. Знаком дал охране понять, что не нужно следовать за ним, и медленно поехал к дому старика Просперо. Навстречу ему радостно валили толпы горожан. Многие несли цветы. Вряд ли вестовой сумел так быстро передать приказ. Скорее всего, слухи о возвращении короля уже успели разнестись по городу, и обыватели перестали бояться военных патрулей. Солдаты и офицеры с удивлением смотрели на печально склонившего голову главнокомандующего, что оставался безучастным и к своим подчиненным, и к вопиющему нарушению прежде отданного распоряжения, по которому жители столицы не должны были покидать свои дома.
Главнокомандующий спешил к своей возлюбленной. Он проклинал свою слабость, но ничего не мог с собою поделать. Трон, власть, слава — вся эта мишура меркла перед всепоглощающим чувством, которое владело старым воякой. Ради своей Тианин он готов был на что угодно: сражаться и умереть, лишь бы эта самая прекрасная девушка на свете была жива. Страсть порою затмевала рассудок Брендана, но не мешала ему понимать, что если он не спасет сейчас возлюбленную, то она неизбежно окажется в руках палача. Самозванство, попытка государственного переворота — эти преступления не совместимы с жизнью. О своей шкуре старый воин не думал. Если он будет знать, что Тианин в безопасности, то спокойно примет уготованную ему участь. Спешившись у дома Просперо, Брендан ворвался в покои самозванки.
— Собирайся! — выкрикнул он.
Актриса, которая все еще не вышла из роли королевы, с презрительным недоумением воззрилась на взмыленного главнокомандующего.
— Я что-то не слышала пушечной пальбы, — процедила она сквозь зубы. — Ты уже взял мой замок? В таком случае я велю служанкам собирать меня к торжественному въезду во дворец.
— Забудь о дворце, — с трудом сдерживая ярость, проговорил старый вояка. — Король в городе!
— Превосходно! Теперь он сможет лично передать корону своей возлюбленной дочери.
Брендан медленно выдохнул и проговорил:
— Тианин, выслушай меня внимательно. Наша затея рухнула. Король и верховный старейшина привели к городу армию из земледельцев и отставных солдат. Горожане радостно встречают своего монарха, армия построилась в почетном карауле. Если мы будем медлить, скоро стража ворвется сюда и схватит нас.
— Ты предал меня! — взвизгнула самозванка. — Старый похотливый козел. Прочь отсюда! Если меня схватят заговорщики, я взойду на эшафот, как королева!
— Опомнись, милая, — все еще пытался уговорить ее главнокомандующий, которого, конечно же, следовало бы считать бывшим. — Ты не королева, ты лишь играешь ее роль, но это не подмостки, это жизнь. И если ты хочешь сохранить ее, нам нужно бежать!
Лицо самозваной королевы перекосилось, словно сползающая маска, и окончательно утратило сходство с обликом чистой принцессы Клаудилии. Перед старым воякой вновь предстала актриса из бродячей труппы, полукровка, плод трагической любви прекрасной эльфийки Ириэль и могучего витязя Гелена. Глаза Тианин наполнились ужасом и раскаянием. Она сорвалась с импровизированного трона, метнулась в одну сторону, затем в другую, явно не понимая, что делает. Брендан схватил ее за руку и потащил в опочивальню. Там он поднял крышку громадного сундука и принялся выбрасывать из него роскошное тряпье, собранное в домах аристократов по всему городу. Наконец вытащил длинный, с глубоким капюшоном темный плащ.
— Надень это! Остальное брось. Поедем к Янтарному морю. Там у меня небольшой дом, и деньги припасены. Если будем жить тихо и скромно, никто нас искать не станет.
На этот раз девушка возражать не стала, схватила плащ и мгновенно облачилась в него. Брендан, который тоже накинул простой темный балахон, не стал выводить ее к парадному входу. На заднем дворе у него заранее были оседланы два неказистых конька с припасами в седельных сумках, арбалетами и колчаном со стрелами. Старый воин помог юной возлюбленной взобраться в седло, взял обоих коней под уздцы и вывел за ворота, которые выходили на тихую улочку, где стояли скромные дома небогатых горожан. Все жители устремились к городским воротам, дабы встретить своего повелителя. И потому беглецы незаметно проскользнули вдоль улочки, оказались на берегу речушки, протекавшей через город. Миновали новенький, с иголочки дом, построенный друзьями Клауса Берга для фрау Ритц. В этом месте река оставляла столицу, протекая в отверстие в городской стене, обычно забранное решеткой, которую Брендан заблаговременно приказал убрать. Через него заговорщики и покинули то место, где намеревались безраздельно царствовать.
Глава двадцать пятая. Может быть правдой
Рассказ фурии не испугал чистую принцессу. И даже не очень удивил. В каком королевском семействе не бывает роковых тайн? Сейчас Клауди куда больше интересовало, как использовать это знание против Мизарди. Много лет чудовище, в которое превратилась ее родная тетя, использовало кровное родство для того, чтобы наводить губительный морок на своего брата, а через него и на все королевство. Впрочем, одного этого государства ей было мало. Мизарди, она же сестра Ведунья, мечтала погубить весь свет и для этого готовила армию тьмы, вызвать которую из небытия могла лишь чистая кровь невинной девушки, и не просто девушки, а родной племянницы самой чародейки. Однако оружие есть оружие, оно бывает обоюдоострым.
— Спасибо, Патри… — пробормотала девушка. — Останусь жива — не забуду твоей доброты.
— Не забудь всех нас, чистая принцесса, — смиренно пробормотала полулиса-полуженщина.
— Как ты догадалась, Патри, кто я?
— Мы, фурии, ближе к животным, чем к людям, — ответила та, — и чувствуем, какая кровь течет в жилах.
— Готовы ли другие твои соплеменники помочь мне?
— Мы все за тобой пойдем, если ты намерена уничтожить Мизарди.
— Я думала, вы любите свою хозяйку.
— Мы ее боимся. Ведь она мучает нас.
— Постараюсь сделать все, чтобы больше не мучила.
Фурия смахнула кончиком рыжего хвоста набежавшую слезу.
— Приказывай, госпожа, — растроганно пробормотала она.
— Я хочу увидеть других девушек.
— Я отведу тебя к ним, — пообещала полулиса. — Только сначала одену как королеву.
Патри принялась открывать сундуки и доставать из них женскую одежду. Тут были и бризандийские шелка, невесомые, как паутина, и виссон из торговых городов Янтарного моря, и узборский бархат. Обувка из тонко выделанной лучшими гоблинами-башмачниками кожи. Нитки речного жемчуга и расшитые стеклярусом головные уборы. Клауди не обратила внимания на самые дорогие и броские одежки. Она выбрала тонкое, но простенькое белье, темное бархатное платье. Из обуви предпочла свои старенькие, сшитые гномами Узбора сапожки.