сам молодым был, квасил чуть ли не до потери сознания. Но вы же еще целый букет штрафов на себя навесили! Воспользовались учебным порталом без разрешения, избили секретаря директора…
— Мы избили Рахни? — ужаснулась Луиза. — За что?
— А вот он говорить не хочет, паучина придурковатая. И когда я прихожу в ваш блок, вижу там настоящий Апокалипсис, и ищу вас, чтобы излить на ваши наполненные йогуртом вместо мозгов головы весь свой богатейший запас оскорблений, мне звонит сам директор, и приказывает забрать вас из Лонтарии, из какого-то вшивого полицейского участка, куда вы попали за преступления, наказание за которые варьируется сроком от трех до семи с конфискацией имущества! Я дико извиняюсь, если мой вопрос прозвучит немного грубо для вашего мучимого похмельем серого вещества, но… ВЫ ЧТО, СОВСЕМ УЖЕ ОХРЕНЕЛИ, ДЕБИЛЫ?
Второкурсники дружно опустили головы, признавая справедливой кипящую ярость своего временного куратора.
— Закончили? — поинтересовался седовласый.
— Ваше счастье, что мы в полицейском участке, — буркнул Богданов, нехотя перекрывая кран своего богатого на обидные прозвища воображения. — Меня самого могут скрутить, если я буду кричать, подумают, псих какой-то. Короче так, пырышки-пупырышки, не надейтесь, что после всего, что вы сделали, вы вернетесь в Академию, в свои уютные комнаты, и забудете все, что произошло, как страшный сон. Как я понимаю, штрафы и наказания на вас накладывать бесполезно, у вас это не усваивается. Поэтому будете отрабатывать трудом и потом, как в старые добрые времена. Колесников, Стрельцова, Банных, Пронина и Гончарова! Первое: вы остаетесь здесь.
— Здесь? — пискнула Луиза. — Почему здесь?
— А я? — спросил Гвеллин.
— А ты, низкорослый коротышка, у которого арбалетная стрела в одном месте, подчиняешься своему куратору, Даэррину, он будет с тобой разбираться. Так что, ты возвращаешься со мной.
— А мы? — жалобно спросила Элис. — Нам-то здесь что делать?
— Работать, Стрельцова, работать. Прежде всего — исправлять свои собственные ошибки. И нечего меня перебивать! Второе: представляю вам вашего нового непосредственного начальника на ближайшие две недели. Он даст вам задание, и в ваших интересах выполнить его безукоризненно, до мельчайших деталей, все, как по книжке. Безукоризненно, до мельчайших деталей, все, как по книжке. Безукоризненно, до мельчайших деталей, все, как по книжке. Надеюсь, трех повторений вам хватит, склеротики вы несчастные.
Дима мрачно посмотрел на собственные ноги.
— И пока мы его не выполним, нам в Академию ход закрыт?
— Вот, учитесь у своего старосты, у него первого мозги в нужном направлении включились. Верно смекаешь, Колесников. Пока не выполните, можете даже не появляться. Появитесь — я сделаю все, чтобы вас сама преисподняя изрыгнула обратно туда, откуда вы вылезли. Третье: дело очень серьезное. Здесь, в Хорме, надо быть крайне осторожными, и продумывать каждый свой шаг. Самое время вспомнить все, чему вас учили. Колесников — на тебе вся ответственность за группу. Стрельцова — в последнее время ты услада для моих глаз, но личность у тебя теперь интеллигентная, поэтому не лезь в драку лишний раз. Пронина — твой матери я все объяснил, она в в курсе, и особо не переживает. Если тебя утешит, то твой отец приходил ко мне, и я позволил себе пару нецензурных выражений в отношении его жалкой, высокомерной персоны.
— Спасибо.
— Банных — делать все, что говорит староста. Гончарова — осторожнее с пошлыми шутками, могут неправильно понять, — преподаватель по артефактам посмотрел на наручные часы. — Отлично, я уложил всю порку и инструктаж в десять минут. Идем, Гвеллин.
Но гном даже не двинулся с места.
— Гвеллин!
— Я лучше с ними останусь.
— Ты разве не слышал, что я сказал? Даэррин…
— Даэррин всегда учил нас не бросать товарищей в трудную минуту. Я тоже наделал ошибок, и я буду либо исправлять их вместе с группой "БМ-17-3", либо не буду исправлять вообще. И мне все равно, что вы меня отчислите, или накажете.
У Димы неожиданно что-то защипало в глазах, и чтобы скрыть это, он торопливо отвернулся. Катя улыбнулась, близнецы кивнули головами. Элис пробормотала под нос на французском что-то насчет того, что если найдешь друга — обретешь сокровище.
— Ладно, шут с вами, — сдался Богданов, поняв, что спорить бесполезно. — Я поговорю с Даэррином. Но чтобы без шуток, ясно? Прикрывай Колесникову спину, и следи, чтобы Стрельцова не сильно портила глаза своими книгами.
— Разберусь.
— Тогда я пошел, мой портал откроется ровно через две минуты. Удачи, ребята. Теперь вы сами по себе.
Глядя, как угловатая фигура преподавателя скрывается за дверями туалета, Дима вдруг ощутил легкую грусть — опять работа в полевых условиях, и неизвестно, чем все закончится. Но он тут же встрепенулся, и расправил плечи.
"Задание так задание. Накосячили — будем исправлять. Все вместе, как раньше"
— Меня зовут Эдвард Нортон, — сказал седовласый мужчина. — Если я не ошибаюсь, вы шли на допрос к детективу Такеру? Пойдемте, я вас провожу, и заодно объясню суть дела.
Копы, что маячили в стороне, облегченно вздохнули.
**************
Пока вели задержанных, Джефф рассеянно перебирал документы по другим делам. Вот дело о сгоревшей возле пиццерии машине, принадлежавшей какому-то среднему дельцу. На снимке была изображена сама машина за пять минут до поджога, и две нечеткие физиономии уличных хулиганов, шпыняющих возле нее — их зафиксировала камера светофора. Если заявиться к одному из своих осведомителей, работающего в том же районе, и показать ему фотографии, может, он и узнает бандитов. Но обычно он обменивает информацию не за деньги, как другие, а за ценные безделушки. Была у него одна такая, зажигалка, очень хорошая, настоящий раритет. Порывший в ящике, детектив нашел искомую вещь, открыл крышку, крутанул колесико, и посмотрел на появившийся желтоватый огонек….
— Джеффри, куда ты дел документы по пирсу номер пятьдесят шесть? — поинтересовался кто-то из сотрудников, проходя мимо.
— Вернул обратно в картотеку, — коп повернул голову, отвечая коллеге, и этого движения хватило, чтобы зажигалка накренилась, и подожгла фотографию на столе. Единственная зацепка дела о сгоревшей машине вспыхнула ярким пламенем. Несколько секунд детектив обалдело таращился на огонь, потом торопливо залил его недопитым кофе из чашки, и открыл окно, отвечая на недоуменные взгляды остальных:
— Все нормально, все нормально.
— А вот и детектив Такер, — Нортон указал Диме на нужного им человека, рассматривающего какие-то обугленные обрывки бумаги. — Джеффри, как дела?
— Это вы? — коп уставился на группу студентов. — Что вы здесь делаете? Я просил привести только задержанных, а не вас!
— Есть один разговор насчет этих молодых людей, — седовласый улыбнулся второкурсникам. — Подождите меня на улице у входа, я быстро.
— Эй! Вообще-то, я хотел их допросить!
— У меня есть, что тебе рассказать, Джеффри. Эти