посоветовал Гвеллин. — Не до тебя сейчас.
— Но я просто… Алиса?
— Нет, я Элис, — девушка закусила губу, и взяла в руки книжку по французскому. — Воистину, пути Господни неисповедимы.
Марк уставился на нее.
— Алиса? Ты что, перекрасила волосы?
— Тебе что, непонятно сказано? — рявкнул Дима, потеряв терпение. — Нет больше Алисы, и нечего сюда ходить, как к себе домой!
— Успокойся, — Катя положила руку ему на плечо. — Марк, мы были бы очень признательны, если бы ты покинул комнату, и больше не возвращался. Ребят раздражает твое настойчивое общество и ненужное внимание, а что касается Алисы, то она полностью пересмотрела свои взгляды на жизнь, и если раньше не испытывала к тебе симпатии, то сейчас и подавно.
— Но как же… — второкурсник замотал головой, сраженный наповал этой новостью. — Но Безумная! Разве это не она?
— Слышь, тебе что, на пальцах объяснить? — не сдержался гном. — Нет больше Безумной, а даже если бы и была, то ты бы все равно ей нахрен не сдался. Что еще непонятного?
Букет цветов упал на пол. Марк посмотрел на любимую девушку, чувствуя, как в душе зарождается непонятная боль.
— Алиса!
— Сколько раз повторять — я Элис! — она раздраженно тряхнула головой. — Пожалуйста, избавь меня от своего общества, очень тебя прошу.
**************
Услышав, как в комнату ввалилось неуправляемое тело, Калеб лишь слегка разлепил левый глаз.
— Что-то ты быстро.
— Я согласен, — Марк рванул с шеи галстук, и с каким-то злостным остервенением начал срывать остальную праздничную одежду. — Портал, другой мир, Книга Судьбы — я на все согласен. Но с одним условием — ты научишь меня убивать.
— Твое рвение меня пугает.
— Я просто хочу заглушить боль. А еще я хочу стать таким крутым и сильным, чтобы когда мы вернулись, все мне завидовали! — деревянные пальцы сжались в кулаки. — И когда это случится, Алиса трижды пожалеет, что так жестоко меня отвергла!
* "Скорее, скорее!" (франц.)
17
Центральный полицейский участок города Хорм уже давно превратился в самую настоящую клоаку. Как в Древнем Риме в канализацию сливали все нечистоты, так и сюда сливали все отходы общества — убийства, грабежи, изнасилования, все преступления, все грехи жителей, последствия их грязных помыслов и действий. Не было ни дня, чтобы из ворот участка не вылетали машины с включенными сиренами, спешащие на очередные "гангстерские разборки"; не было ни дня, чтобы здесь не появлялись безутешные родители, вызванные на допрос в связи с убийством их дочери или сына; не было ни дня, чтобы местные камеры не пополнялись новыми личностями, арестованными за вымогательство и грабежи. В общем, каждый день в городе что-то происходило, и полицейским приходилось это разгребать, рискуя жизнь и здоровьем, и не получая за своей нелегкий труд ничего, кроме копеек на жизнь.
Но, как и в любой организации, в полицейском участке тоже царила своя иерархия. Здесь, как и везде, были и опытные полицейские, уже многое повидавшие в своей жизни, и способные на тяжелую, долгую охоту за матерым преступником, а были и молодые, зеленые юнцы, которым сваливали всю мелкую живность, типа торгашей наркотиков с улиц или сутенеров средней руки. Но были и те, кто находился в промежутке между этими двумя классическими типами сотрудников…
— Джефф, к начальнику, — проходящий мимо стола коп лениво стукнул ладонью по поверхности. — Вызывает.
— Сейчас иду.
Начальник управления Кит, в прошлом Кристофер, как обычно, занимался тем, что дымил сигаретой, просматривая утренние сводки. На вошедшего он даже не поднял глаз, только буркнул сквозь зубы:
— Садись.
— Мистер Андреас, у меня важные улики по делу банды "Наури Кам", — на стол перед начальником приземлилась стопка бумаг и фотографий. — Я знаю, на чем зацепить их главаря! Вот, смотрите, здесь он выходит из ресторана, а через пять минут там начинается пальба! Спросите, с кем он встречался? Я отвечу: он встречался с…
— Я тебя не за этим сюда вызвал. Помолчи, и дай мне сказать.
— Извините, — смущенно пробормотал подчиненный.
Даже не пошевелившись в кресле, Кит выпустил дым к потолку, и небрежным взглядом прошелся по сидящему напротив него детективу. Джеффри Такер, двадцать шесть лет, получил значок после окончания академии, недавно перевелся сюда, и теперь уже несколько месяцев капает ему на мозги.
— Ты разобрался с делом об изнасиловании?
— Кого?
— Той девушки, что обнаружили на углу Двадцать Третьей и Хиллз.
— Не успел…
— Надо же! А свистел мне, что свидетелей нашел, что какие-то зацепки были.
— Свидетели были, но я потерял их показания, — нехотя признался коп. — А ее мобильник случайно упустил в реку. Больше никаких зацепок не было.
— Ну, хоть родителей ее установил?
— Нет, а что, надо было? — шеф выпустил новую порцию дыма. — То есть, я просто думал, что если бы у девушки был кто-то, кто за нее волнуется, он бы сам ее начал искать, а если никто не объявился, значит…
Он замолчал, вконец озадаченный выражением лица начальника.
— Грабеж магазина хозтоваров?
— Глухое дело, продавцы не хотят ничего говорить, хотя видно, что они что-то знают.
— Наркоторговля в парке "Мир чудес"?
— Подозреваемый сбежал во время проведения следственного эксперимента.
— Короче так, Джеффри. Сейчас я дам тебе простое, элементарное задание, и очень надеюсь, что ты с ним справишься. Вчера к нам в участок попала компания молодых людей, судя по их словам — студентов. Они в камере. Допросишь каждого по отдельности, или всех вместе — как тебе будет удобно, но чтобы через два часа общая картина произошедшего была у тебя, как на ладони. Как сделаешь — ко мне на доклад. Все понял?
— А что с моими зацепками насчет банды?
— Передай их Скотту, пусть займется. А сам иди, допрашивай.
— Ладно, понял, — уныло ответил коп, и выбрался из кресла. Но по пути к дверям остановился, потому что в спину ему было брошена финальная фраза:
— И постарайся чисто случайно их с моста не скинуть во время допроса. А то у тебя в последнее время этих случайностей через край.
**************
Когда Дима открыл глаза, и увидел, как на него сквозь решету таращится небритая морда в черной униформе американского копа — он подумал, что это такой неудачный сон.
Чтобы удостовериться в этом, второкурсник закрыл глаза, и попытался вызвать в своем воображении что-то белее приятное — хотя бы красивую девушку в нижнем белье, моющую машину. Но когда он через несколько секунд слегка приоткрыл левый глаз, то понял, что морда в костюме полицейского никуда не делась. Более того, она зевнула, и негромко сказала:
— Эй, студенты, подъем. Хватит дрыхнуть, день начался.