— Да что им станется?! — Отмахнулась та. — Если кому бока в давке и помяли немного, то уже все на ногах. Господин наместник лекарей и целителей пособирал со всей округи. Вы лучше скажите, может, Вам поесть чего принести? Господин наместник распорядились держать на кухне суп куриный, творог со сливками… Скажите, я велю подать.
— Воды подай. Просто воды. — Попросила я, пытаясь избавиться от мерзкого вкуса зелья. — И помыться бы.
Женщина ушла, чтобы распорядиться, а я осталась лежать. Вставать не хотелось. Осматривать комнату, в которой, судя по дорогим обоям, было на что посмотреть — тоже. Я лежала и смотрела на солнечные блики и тихо радовалась, что за окном раздается обычный для любого поселения шум. Наверное, я так и заснула бы, не дождавшись обещанного мытья, но мое внимание привлек звук открывающейся двери. Я повернула голову, ожидая увидеть служанок с бадейкой и ведрами, но на пороге стоял Арвид.
— Арвид…
— Траутхен…
Мой муж выглядел постаревшим на несколько лет, на висках и в бородке было отчетливо видно седые пряди, под глазами залегли глубокие тени. И, все равно, я в который раз поразилась, что такой видный мужчина достался старой деве.
— Не смотри так. — Попросил Арвид, тяжелой походкой подходя к кровати. Он даже не скрывал свое облегчение, усевшись поудобнее в сиделкино кресло.
— Как?
— Так. Словно на побитого щенка.
— Глупости какие! — Фыркнула я. — Я не смотрю, я раздумываю.
— И о чем? — Попался на подначку Арвид.
— Надолго ли мне хватит такого мужа, который по два раза за неделю ухитряется попадать в переделки? — Мы помолчали немного. Потом я решилась спросить. — Как ты? Если не храбриться, а как есть.
— Устал. Вымотался, как собака. — Признался Арвид. — Не спал несколько ночей, мотаясь между вашими спальнями в ожидании новостей от целителя. Перелопатил кучу донесений от людей наместника и написал не меньшую кучу для людей короля… Стоять все время нет сил, а стоит только присесть, сразу засыпаю.
— Понятно. — Мне действительно было понятно. Примерно, так же себя чувствовала и я. С той лишь разницей, что мне не нужно было вставать прямо сейчас. — И что пишут люди наместника?
— Траутхен, — Арвид укоризненно покачал головой, — не здесь же…
— Да, прости! — Спохватилась я. От осознания того, что все происходящее случилось не просто так, меня затрясло, словно в ознобе. Если такое могло случиться среди бела дня в большом городе… Прав, трижды прав Арвид, что не хочет говорить о таких вещах в чужих стенах. — Наши как там?
— Так… — Арвид пошевелил в воздухе рукой, выражая неопределенность. — Яну выгорание уже не грозит, но горячка еще не отпускает. Тиллю целитель вчера разрешил встать с постели, но магичить запретил до Новолетья. И это еще если все хорошо пойдет.
Хандзе целитель сказал, что если до лета хоть искорку зажечь попытается, о магии может забыть насовсем. Но ей пока не до того, ее Марьяна из постели не выпускает.
— Ой!
— Вот тебе и «ой». Но, по-моему, — тут Арвид улыбнулся, — целитель просто нашел, чем напугать чересчур шустрого ребенка. Раз уж уговоры до сих пор не помогли…
Я тоже улыбнулась. Хотелось спросить о тех магах, что пришли к нам на помощь, о молоденьком стражнике, о ворчливом крестьянине, пытавшемся увести меня с торговой площади… Но больше всего хотелось просто лежать и смотреть на Арвида, что замолк на полуслове, уснув где сидел.
Я не знаю, сколько времени провела так, любуясь спящим мужем, но все хорошее рано или поздно заканчивается. Короткий сон Арвида закончился, когда снова стукнула дверь. В этот раз это были действительно служанки с бадейкой.
— Ну, не буду тебе мешать. — Арвид провел рукой по лицу, словно стирая остатки усталости и сна, и ушел, оставив кучу вопросов без ответа. Впрочем, можно спросить и после, можно спросить и у кого-нибудь другого, а помыться очень хотелось.
Мыться при посторонних людях было непривычно. Но попытавшись еще раз встать, я поняла, что помощь мне сейчас необходима. И, все равно, присутствие такого количества народу в комнате мне казалось абсолютно лишним. Уже знакомая мне служанка поддерживала меня, помогая помыться. Вторая женщина смешивала в ведре горячую и холодную вожу и поливала меня из ковшика. А третья — совсем молоденькая девочка — держала наготове полотенце и смотрела на меня, как на храмовника. Того и гляди, колени преклонит. Старшие то и дело толкали ее, чтобы перестала пялиться, но та только скромно улыбалась, опускала на миг глаза и снова смотрела восторженным взглядом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что-то не так? — Обратилась я к девушке, чтобы как-то начать разговор. Хватит, в самом деле, пялиться на то, как человек купается. Девушке на вид лет семнадцать, что нового она тут может увидеть?!
— Все так, госпожа, простите ее, пожалуйста! — Ответила вместо смутившейся служанки ее старшая подруга, заботливо укутывая меня подогретым полотенцем. — У нее жених в городской страже служит. В тот день как раз его смена выпала, так что Тильда вам по гроб жизни благодарна. Только вот смущается, не знает, как лучше поблагодарить.
— Не надо благодарить! — Смутилась я. — У меня муж тоже служит. В королевском отряде. Он же тоже там был. На мосту.
Девушка, которую, как оказалось, звали Тильдой, выбежала из комнаты шмыгая носом. Наверное, надо было бы позвать ее обратно, сказать ей что-то доброе и хорошее, но сил не было. Я просто позволила уложить себя в постель и уснула.
На следующий день я чувствовала себя немного лучше. Целитель уговаривал полежать еще немножко, но мне казалось глупым проводить время в постели, когда люди, сделавшие намного больше меня уже вовсю занимались делами. К тому же, из-за того проклятого прорыва мы многое не успели купить, а зима уж не за горами. К сожалению, список покупок пропал где-то там, на площади, поэтому пришлось по такой мелочи отвлекать Арвида от важных дел.
Арвид внимательно выслушал мои сетования и рассуждения, а потом рассмеялся. Рассмеялся весело и открыто, как он умел. Когда над душой не нависали тысяча мелких хлопот.
— Дорогая, ты, конечно, можешь пройтись по торгу, когда почувствуешь себя в силах. Но наместник щедро одарил нас за помощь, так что мы теперь не только не нуждаемся. Но и сами в состоянии делиться с нуждающимися.
— Но ты же говорил, — напомнила я, — что королевские маги не берут плату за помощь.
— Плату, — Арвид особо подчеркнул это слово, — не берут. Но и от ответной помощи не отказываются. Особенно, если в ней нуждаются. Хотя, знаешь. Траутхен, ты пока лучше на торг не ходи, пока вся эта история не забудется.
— Почему? — Я искренне удивилась. — Неужели те, кто все это подстроил, захотят отомстить?
— Тебе? — Арвид, казалось, на миг задумался, но тут же мотнул головой. — Да нет, не верю. Но, боюсь, добрые горожане искренне захотят тебя отблагодарить.
— И? — Мне, конечно, было неловко выслушивать благодарности, но и горожан я понять тоже могла. — Что в этом плохого?
— Плохого — ничего. — Тут мой муж снова рассмеялся. — Только Вит с телегами уже трижды туда и обратно съездить успел, пока все подношения поперевозил. И это я еще отказывался, где только мог.
— Так что, нам, получается, теперь совсем ничего не надо? — Я чувствовала себя скорее растерянной, чем обрадованной. Как-то не привыкла я к таким подаркам.
— Наверное, что-то понадобится. — Арвид пожал плечами. — Но я пока не могу придумать, что именно. Через пару дней вышлю вас с Тиллем домой, там разберешься, что и куда девать. А пока что там Дитрих с Йоргом все складывают, они мужики толковые, порчи не допустят.
— А ты же Йорга обещал к Барбаре отпустить. — Вздохнула я. И сапожки Хедвиг обещал, а я мерку с ее ноги потеряла.
— Вот! Чуть не забыл! — Муж хлопнул себя по лбу. — То-то я с утра думаю, что еще что-то надо было сделать, но закрутился… Подожди, Трауте, я сейчас пошлю гонца к сапожнику, пока мастер на обед не ушел, а потом договорим.
— К сапожнику?
— Ну да, я попросил Вита взять у Барбары мерку для Хедвиг, по этой мерке мастер ей взялся сапожки сшить. На сегодня сапожки обещал.