Все, чего она хотела, — лечь в кровать и забыть об этом дне. Но Софи настаивала на разговоре.
— Элизабет, ты действительно считаешь, что спала с герцогом только для того, чтобы удержать его в Англии?
— Мне не хочется об этом говорить.
— Но я не верю этому, — сказала Софи.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я много думала над всем этим. Могло ли быть так: ты посчитала, что должна быть причина того, что ты поддалась его обаянию, и придумала себе оправдание?
Элизабет снова мысленно возвратилась к событиям того дня. Она пребывала в совершенном смятении из-за последних событий в семье, а с Уиллом было так хорошо.
— Я испугалась, Софи. Если бы он вернулся в Канаду или Америку, я снова оказалась бы совсем одна.
— Ты и раньше была одна, — заметила Софи.
— Но после того как я полюбила его и его семью, я почувствовала, что без них буду очень одинокой.
Внезапно входная дверь распахнулась, и появился лорд Сомертон.
— Софи! Где вы, черт побери?
Софи закатила глаза.
— Я здесь, Сомертон.
Лорд Сомертон ворвался в гостиную и увидел Элизабет.
— Слава Богу!
Он подошел к ней и поднял ее с места.
— Что вы делаете? — воскликнула Софи.
— Ей придется пойти со мной.
— Почему? — в один голос воскликнули Элизабет и Софи.
Сомертон обернулся к Софи:
— Он сейчас у леди Уайтли.
Софи широко раскрыла глаза:
— Вот оно что! Как вы узнали?
— Она прислала ко мне слугу. — Теперь он снова обратил свой взгляд на Элизабет.
— Это должно быть ее решение, — сказала ему Софи.
— Проклятие, у нас нет времени. Леди Элизабет, вы любите Уилла?
— Да, — тихо призналась она.
— Согласны ли вы, делать все возможное, чтобы вернуть его? — спросил Сомертон.
Чтобы вернуть его? Но разве он у нее был? Она не знала. Может быть, это подскажет ей.
— Элизабет, тебя всегда будут считать дочерью герцога. Независимо ни от чего, — сказала Софи. — Ты любишь Уилла. Так получи его.
Сомертон смотрел на нее, теряя терпение.
— Так вы сделаете все возможное, чтобы завоевать его?
— Да, — Элизабет казалось, что они говорят на разных языках, но каким-то образом превосходно понимают друг друга. — Пожалуйста, скажите мне, о чем вы говорите?
— Герцог сейчас у леди Уайтли, — начала Софи.
— Кто такая леди Уайтли? Я никогда раньше не слышала о ней, — сказала Элизабет.
— Леди Уайтли заведует э-э… — Софи беспомощно посмотрела на Сомертона.
— У нее бордель, — сказал он. И Уилл сейчас там. Если вы не поедете туда, он может совершить огромную ошибку.
Бордель. Уилл в борделе.
— Почему?
— Объясню в карете, — сказал Сомертон. Он повернулся к Софи: — За это вы должны мне гораздо больше, чем просто имя.
— Справедливо, — отозвалась Софи.
Элизабет взяла шляпку и пошла вслед за Сомертоном к карете. Приступ страха заставил ее похолодеть, Она слишком мало знала об этом человеке, чтобы ехать с ним вдвоем в карете.
— Что еще не так? — нетерпеливо спросил Сомертон.
— Мне… мне не следует одной ехать с вами в карете.
Сомертон громко рассмеялся.
— Это меньше всего должно вас беспокоить, леди Элизабет. Вы только что согласились войти в бордель, а вас беспокоит, что мы с вами будем одни в карете.
Такая мысль не приходила ей в голову.
— Мне, в самом деле, нужно будет войти в бордель?
Сомертон протянул руку, чтобы помочь ей сесть в карету.
— Да, дорогая. Если, конечно, вы хотите уберечь его от огромной ошибки.
— Конечно, — ответила она.
— Тогда все отлично. Леди Уайтли занимает его виски и беседой. Вы пройдете через черный ход, и вас проведут в кабинет.
— Что я должна буду делать?
Сомертон застонал.
— Надеюсь, мне не надо объяснять вам это?
Элизабет взглянула на него и пожала плечами.
— Соблазните его. Пожалуйста, скажите мне, что знаете, как это делается.
Элизабет густо покраснела. Хорошо, что в карете было темно, и Сомертон не заметил этого.
— Разумеется.
— Черт. Вы не знаете, что делать, — Сомертон запрокинул голову и уставился в потолок кареты. — Соблазните его, Элизабет. Пусть он захочет вас так отчаянно, что скажет вам все, что угодно.
Она не выговорила ему за то, что он обратился к ней столь фамильярно, хотя и следовало бы.
— Но как?
— Леди Уайтли снабдит вас очень откровенным платьем. Подчеркивающим ваши достоинства. Дайте ему увидеть, что он теряет.
— Но он узнает меня. Он так сердит на меня, что, скорее всего, просто вышвырнет из комнаты, как только увидит.
— Справедливое замечание. Я позабочусь, чтобы леди Уайтли снабдила вас маской. Оставьте только несколько свечей, чтобы в комнате был полумрак. Не позволяйте ему снять с вас маску, пока он не осознает, какую ошибку совершил. Заставьте его просить прощения у ваших ног.
Это ей надо молить о прощении, не Уиллу.
— Что, если из этого ничего не получится?
— Вы считаете, что не стоит даже пытаться? Что лучше возвратиться к Софи, так и не узнав, смогли бы вы это сделать или нет?
Карета замедлила ход и остановилась. Элизабет выглянула и увидела, что они прямо перед домом Виктории. Ее подруга никогда не говорила, что рядом находится бордель. Может быть, Виктория не знает о нем. В этом районе их как будто нет.
— Я испробую ваш план, — наконец сказала Элизабет.
— Хорошо. — Сомертон вышел и подал ей руку.
— Я попрошу, чтобы одна из девушек рассказала вам, как лучше всего действовать.
— Чудесно, — сказала она, идя рядом с ним. Теперь она будет брать уроки у проститутки. Как она дошла до этого?
К черному ходу Элизабет шла с низко опущенной головой. Она надеялась, что Виктория не смотрит в окно и не увидит ее. Они прошли внутрь дома. Сверху доносились голоса.
— Добро пожаловать, лорд Сомертон.
Элизабет обернулась, чтобы увидеть, кто заговорил с Сомертоном таким обольстительным голосом. И обомлела. На красном платье женщины был разрез до середины бедра, и при каждом шаге он широко открывался.
— Добрый вечер, Венера, — сказал Сомертон.
Он знает эту женщину? Этот человек еще более испорчен, чем она предполагала.
— Леди Уайтли просила меня помогать вам во всем, — сказала женщина.
— Моей подруге может понадобиться истинно женский совет по искусству обольщения. — Сомертон с улыбкой шагнул к Венере.
— Не думаю, что с этим будет сложно, — ответила Венера, улыбаясь. — Идите со мной.
Элизабет пошла к женщине, потом оглянулась, Сомертон ободряюще улыбнулся ей.
— Завоюйте его, Элизабет, — сказал он. — Заставьте его молить о прощении.