темнице.
— Драться? — недоумённо посмотрел на него селянин.
— Да шучу. Что нам с тобой делить? — горько усмехнулся простодушному Унасу наёмник. — Через несколько дней нам обоим руки будут рубить. Хотя тебе повезло больше, одна-то у тебя останется. А я бы предпочёл судьбу того потерянного на виселице, у меня-то и ног не будет. Смерть для меня теперь — спасение.
— Не понимаю, как такое возможно?! Я до сих пор не верю, что в городе вместо справедливого суда правит мелочная злоба достойных горожан! — искренне возмущался селянин.
— Парень, ты вообще где бывал-то кроме Рора и своего села? — поинтересовался Рос.
— Больше нигде, да и в городе всего несколько раз. Но что с того? — поёжился Унас.
Сидеть на грязной, вонючей соломе было уже не так противно, но к холоду подземелья привыкнуть было сложнее. Даже ведро у углу их клетки, куда им приходилось справлять нужду, а опорожняли его не часто, не доставляло осуждённым таких неудобств, как холод. Наверняка зимой узники тут замерзали ещё до суда, если даже весной, после оттепели, было так сложно согреться. На тяготы обречённых было плевать и богам. Хотя Вир наверняка рад новым жертвам своих интриг.
— А то! Я за свою жизнь успел весь север обойти и на юге побывать. Даже в Дувре гостил несколько раз, — похвастался воин.
— Да ну?! А правда, что он такой огромный как десять Роров? А что девушки там сплошь красавицы? Работы там говорят столько, что не переделать и за сотню лет. А на Турнире был? — засыпал вопросами наёмника Унас. — Я вот мечтаю там побывать.
— Ха-ха! Да погоди ты! Город и правда огромный, может и не десять, но пять таких точно. В ущелье стоит, в долине, и постоянно увеличивается. Уже всю долину захватил и всё ему мало. На Турнире был, такое не забыть! — обстоятельно отвечал ему тот. — Девки там разные, как и везде, есть красавицы, но и уродин хватает. Работ конечно немало, да только и платят немного. Слишком много работяг приходят, поверив в сказки о щедрых дуврцах. Ну да ничего, побываешь ещё там. С одной рукой даже работать сможешь, хотя бы в пол силы.
— Не, для выступлений мне обе руки нужны и никак иначе, — уверенно возразил селянин.
— Палач слушать не станет, топором махнёт, и вся недолга, — Рос допил воду и поставил кружку на пол. — Для выступлений?
— Ага! Для них, для цирка! Я у нас в селе всю зиму тренировался. Артист из меня конечно пока так себе, но я стараюсь. Вот и когда в городе цирк застал, попросил силача показать мне хоть как он готовится и остальное. Они там тренировались, даже дали мне попробовать. Смеялись конечно, но мне важнее было запомнить, чтобы потом повторить. Непросто это, ой непросто! Силы во мне от рождения хватает. За слабака никогда не принимали. Мешки с зерном, да бочонки с водой, маслом, мёдом легко тягаю, а вот гвозди гнуть или быка пересилить… — увлечённо рассказывал Унас удивлённому собеседнику.
— Вот те на! Так ты артистом стать хочешь?! С бродячим цирком ты всю Агрию обойти сможешь и даже в восточных землях побывать, если хозяин монет на проход не пожалеет. С одной рукой этого конечно уже будет сложнее добиться, а может и вовсе… А что ты там из соломинок мастерил на полу, пока я спал? — ловко сгрёб горсть соломинок в кулак наёмник.
— Это? Так буквы в слова превращал. Интересное занятие, — продолжал удивлять товарища по несчастью селянин.
— Так ты и грамоте обучен? А ты селянин вообще? — как будто в первый раз увидев юношу, вперил в него свой цепкий взгляд воин.
— А ты наёмник вообще? Тех, которых довелось встречать, размышлять начинали только пьяные, да и то всё больше о монетах и бабах, — подмигнул ему Унас.
— А ты не так-то прост, как кажется поначалу. И где грамоту освоил? Я вот до сих пор не владею, потому и попался… э-э, несправедливо обвинён. Ведь прочитай я выбитое на клинке и не покупал бы тот меч, — следил хитрым взглядом прожжённого лжеца за реакцией собеседника Рос.
— Там ещё наверняка герб был на рукояти и даже не умея читать, ты мог понять кому он принадлежал, — умничал Унас, на что Рос только хмыкнул. — А грамоте… Нанялся как-то, когда я ещё был совсем мальцом, к нам летом работяга. Помогал по хозяйству за кров и еду. Он и научил, правда втайне.
— Скромный был, наверное, — вставил Рос с ухмылкой.
— Наверное, — казалось не обратил внимания Унас на шутливый тон собеседника. — Потом он исчез, даже не попрощавшись. Помню только отряд наёмников искал преступников в наших краях в тот день и по решению Совета они обыскивали каждый дом, каждый сарай и даже погреба.
— Ясное дело, беглеца грамотея искали, — уже не обращал внимания на сомнения товарища по несчастью Рос. — Скорее всего справедливый суд Рора истосковался по бедолаге.
Унас задумался, уловив логичность выводов собеседника.
— Вряд ли, он был хорошим человеком, — после паузы осознания очевидного всё же возразил селянин.
— Прям как мы с тобой! — весело толкнул плечом Унаса наёмник. — Да-а-а… будущее у нас с тобой невесёлое, но я привык надеяться на лучшее. Может произойдёт нечто невообразимое и мы будем свободны, — мечтательно закатил свои светло-карие глаза воин.
— Мы и так будем свободны, только без рук, а ты ещё и без ног, — совсем тихо и грустно сказал на это Унас.
— Так, селянин, не кисни! Предлагаю провести эти дни с пользой. Ты научишь меня грамоте, а я владению оружием. Как тебе? — предложил Рос.
— К чему это будущим калекам? — сомневался юноша.
— Ты сегодня живи, не завтра, — посоветовал его товарищ по несчастью. — Ты пойми, завтра непредсказуемо! Ты не можешь быть уверенным в своей судьбе и знать волю богов. Сдохнут в один день и магистр с внучком, и судья, и слуга торговца. Из Тора подтвердят, что я не виновен, а тебя так просто отпустят с миром.
— Многому научиться не успеем, но идея хорошая. С грамотой конечно проще, а вот как биться будем, на кулаках? — спросил ободрённый философией собеседника селянин, зачем-то ещё раз оглядев их пустую клетку.