Конечно, эти твердой души активисты – отнюдь не специфически русское явление. В Африке они занимаются стрельбой по живым чернокожим целям, в Америке линчуют негров, покупают акции компании Ноева Ковчега. Это мировой тип. Это тип человека с мозгами барана, челюстями волка и моральным чувством протоплазмы. Это тип человека, ищущего решения плюгавых своих проблем в распоротом животе ближнего своего. Но так как никаких решений в этих животах не обнаруживается, то проблемы остаются нерешенными, а животы вспарываются дальше. Это тип человека, участвующего шестнадцатым номером в групповом изнасиловании. Реалистичность большевизма выразилась, в частности, в том, что ставка на сволочь была поставлена прямо и бестрепетно». – И.Л. Солоневич. Россия в концлагере. М.: РИМИС, 2005. С. 101–115.
Начиналось формирование психологии активистов с детства. Власть пропагандировала доносительство детей на своих родителей, возводя доносчиков в ранг героев. Первым донес на своего отца Павлик Тесля из села Сорочинцы Харьковской области в 1927 г. Отец был раскулачен, а мальчик убит. В 1928 г. Женя Бирилева с хутора Веселого Ставропольского края разоблачала кулаков в письмах в газету и была расстреляна из обреза. Самым знаменитым доносчиком оказался Павлик Морозов. Доносы детей на собственных родителей продолжались вплоть до 1940 г.
Историческая справка
Образ Павлика Морозова был настолько мифологизирован, что вымысел полностью вытеснил реальность. Проведенные через много лет расследования показали, что никаким пионером он не был, да и быть не мог за отсутствием в селе Герасимовка Свердловской области пионерской организации. Донос на своего отца он написал на бытовой почве из-за повторной женитьбы последнего. Между 2 и 6 сентября 1932 г. четырнадцатилетний Павлик и восьмилетний Федя Морозовы были убиты, а в убийстве обвинили их родственников: деда Сергея Морозова, бабушку Ксению Морозову, двух дядей – Арсения Кулуканова и Арсения Силина и двоюродного брата Даниила. Состоялся показательный суд, вынесший смертный приговор четверым обвиняемым. Арсения Силина оправдали. Писатель Юрий Дружников, в течение многих лет занимавшийся расследованием этой нашумевшей истории, установил, что убийство детей было совершено агентами ОГПУ с целью раздуть миф о «кулацком терроре». Отец Павлика – Трофим Морозов сгинул в лагерях, а мать долгое время жила на полном государственном обеспечении, поддерживая легенду о «пионере – герое». – Ю. Дружников. Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова. М.: Русский путь, 2006.
Документ
В газете «Вечерняя Москва» от 18.06.1928 г. один из идеологов коммунизма Емельян Ярославский (Губельман) подытоживал картину морального разложения коммунистов: «Враги будут торжествовать; они скажут: посмотрите, что представляет собой Коммунистическая партия и ее сотрудники и что такое собственно Советская власть: пьяницы, распутники, насильники, расхитители и воры; люди, потерявшие всякую связь с массами и чувство классовой солидарности с рабочим классом; люди, строящие всю работу на непотизме (кумовство. – А.З.), на поддержке собственной клики, на беспринципной корысти… За счет этого организация заполняется и оскверняется негодными людьми, людьми разложившимися и порочными, испорченными властью и безнаказанностью». Иван Ильин, приведший данные строки, резюмирует: «К этим словам нечего добавить. Или, возможно, лишь только одно – то, что нельзя «торжествовать» у ложа пыток великого народа. Но и тут надо учиться». – И. Ильин. Коммунизм как господство чиновников// Мир перед пропастью. Ч. I. М.: Русская книга, 2001. С. 166–167.
Может возникнуть вопрос: как при таком ужасном уровне руководства страна могла вообще жить и существовать и хоть как-то развиваться? Ведь создавалась же новая техника, строились заводы, преодолевалась разруха, кто же все это делал? Делали специалисты. Держалась советская наука и производство на специалистах старой школы, которые воспитывали учеников, поддерживая, тем самым, преемственность поколений. Однако в руководители медленно, но верно, пробивались выдвиженцы, так как верховная власть проводила политику замены старых кадров новыми. Если интересы власти и науки совпадали, то она развивалась, если нет – то уничтожалась. Именно поэтому в 1937 г. было разогнано Ракетное НИИ, а Сергей Павлович Королев оказался сначала на Колыме, а затем – в сталинской «шарашке».
Очень характерен в этом смысле пример Днепростроя. Проект разработан был под руководством выдающегося российского ученого дореволюционной школы, профессора Петербургского университета Ивана Гавриловича Александрова. Согласно воспоминаниям Василия Эмильевича Спрогге – инженера, работавшего на строительстве ДнепроГЭСа, среди специалистов не было ни одного коммуниста. Однако работы под руководством Александрова велись недолго. Вскоре партия прислала некоего Винтера с командой активистов и выдвиженцев, что привело к отставке Александрова, которого, по словам Спрогге, от репрессий спасла лишь естественная смерть, наступившая в 1938 г.
Свидетельство очевидца
Сам Спрогге в годы Гражданской войны был офицером Добровольческой армии, но не смог эвакуироваться за границу и, скрыв свое прошлое, стал работать по специальности, приобретенной еще до революции. Выехать за рубеж ему удалось во время Второй мировой войны во время немецкой оккупации, после чего он и смог опубликовать свои воспоминания. Вот что он пишет о положении специалистов. «Весьма странным в это время было положение представителей профессиональной интеллигенции, главным образом инженеров. Мы, так называемые спецы, вели двойную жизнь. С одной стороны, в наших технических бюро мы пользовались уважением, имели авторитет и часто большие полномочия. Мы были окружены воспитанными и образованными людьми. Вмешательство партийных элементов в жизнь и работу было лишь спорадичным и переносилось нами как неприятное, но стихийное, от Бога или природы обстоятельство. Что-то вроде холодного дождя или слякоти на улице. Бывало, иногда налетали циклоны и смерчи, как, например, «Шахтинское дело», но кто из живущих у подножия вулкана думает постоянно о возможности извержения? Некоторые из нас имели к тому же интересную и захватывающую работу, как это было со мной. Даже оплата труда – правда, только на более высоких постах – стала к концу 20-х годов сравнительно приличной. Но стоило выйти из дверей своего учреждения, сесть на трамвай и прийти домой, как все изменялось радикально. Белый воротничок выдавал вас. Показывал, что вы принадлежите к обреченному классу, к «паразитам», «недорезанным буржуям». Вас толкали и оскорбляли на каждом шагу. Озлобленный и разочарованный пролетариат, получивший вместо «социалистического рая» только новые цепи, срывал свое негодование на вас. Этому способствовала коммунистическая пропаганда, ищущая козлов отпущения. Беда была тому, кто перестал быть «незаменимым». Советская власть всегда могла использовать его как очередную жертву в каком-нибудь процессе «вредителей» или «врагов народа»». – В.Э. Спрогге. Записки инженера. М.: Русский путь, 1999. С. 369–370.
Через некоторое время В.Э. Спрогге был назначен главным инженером Нижневолгопроекта, подчинявшегося Наркомзему, который возглавил безграмотный бывший солдат Муралов, некогда назначенный командующим Московским военным округом, понимавший в строительстве гидростанций и каналов столько же, сколько в военном деле. Вскоре после этого партийным заместителем к Спрогге была назначена старая большевичка Юносова – дама лет 45, работавшая белошвейкой в Америке и имевшая 4 класса образования. Однажды, решив проконтролировать технические вопросы, она взяла на просмотр теоретическую работу «Гидродинамический расчет потока воды в аванкамере гидростанции».
Но что можно было требовать от работников нижнего партийного звена, когда образовательный ценз членов ЦК ВКП(б), руководящих всеми отраслями жизни страны, был страшно низок. Приведем лишь ряд примеров на основании данных, опубликованных в 1990 г. в журнале «Известия ЦК КПСС», касающихся образовательного ценза высшего партийно-хозяйственного руководства страны в 1930-е гг.
Таким образом, из 38 членов ЦК КПСС, занимавшихся хозяйственной деятельностью, законченное высшее образование имели всего лишь два человека: Косыгин и Сокольников, но специалистом можно считать лишь одного Косыгина, т. к. для Сокольникова, некогда окончившего юридический факультет Парижского университета, хозяйственная деятельность была лишь местом ссылки. 10 человек имели среднее образование на уровне городского училища, а подавляющее большинство – 26 человек – вообще никакого. Более того, ни на одной из перечисленных в таблице должностей эти люди долго не задерживались, переходя при первой возможности на партийную работу. Неудивительно, что большинство из них проваливали любое порученное им дело и закончили свою жизнь трагически. Уровень образования чисто партийных работников из членов ЦК, как, например, Н.С. Хрущева, также ограничивался рабфаком и незаконченным курсом Промышленной академии, а у остальных партийцев – и этого не было. Приведенные примеры как нельзя лучше характеризуют всю большевицкую систему выдвиженчества. Студент-недоучка Бухарин смог стать действительным членом Академии наук СССР, а имевший 5 классов образования Кнорринг – доктором экономических наук.