на пути следования в степи наконец-то воплотилась в жизнь.
Каждые 8 часов пути можно было встретить небольшой форпост, который выполняет роль как гостиницы на ночь, так и места для смены ездовых кабанов.
Потому как не всю информацию можно доверить голубям и воронам. А вот гонцы ещё достаточно долго будут оставаться основным средством связи внутри фракции.
Так вот… с нынешней численность игроков в Спарте, как и отсутствием тех же кочевников, вся эта система станций встала, как влитая.
Теперь не требовалось неделями путешествовать по Степи, задаваясь вопросом, где поставить лагерь или организовать стоянку.
Вскоре мы прибываем в «Новую Надежду», где нас уже ожидают… три отряда.
Майор с отрядом фалангистов, прошедших подготовку в Краснодаре. Роланд и двадцать паладинов. А также змееглазый Кьюби, защитник Милана, во главе с двадцатью «гориллами».
Про последнего стоит сказать отдельно.
Кьюби, в отличие от учёных и фанатиков знаний во главе своего полиса, с самого начала увлекался военной тактикой.
Именно Кьюби был назначен Лордом Данте ответственным за вооружённые силы Милана.
После попытки бунта Джотто Данте и вовсе приблизил парня к себе, уделяя тому куда больше своего внимания и консультируясь по ряду вопросов.
Теперь у Милана появились не просто десятки мелких отрядов «изменённых», но полноценная армия, которой Кьюби и пытался привить дисциплину и слаженность.
Пока что с переменным успехом.
Отправка его в ответ на мою просьбу — это жест доброй воли от лица Данте. А также доказательство того, что мужчина серьёзно воспринял мои опасения насчёт Вавилона и возможной войны с ним.
В Новой Надежде я уже получаю полный доклад от Богучарова, отправленный с гонцом, так что могу ввести присутствующих в курс дела.
— Спасибо всем, что явились на мой зов, — произношу я, замерев у массивной карты.
Роланд, Кьюби и Майор молча переглядываются, после чего синхронно кивают.
— Как нам стало известно, в Вавилоне сейчас неспокойно. Лорд Меджнун давно не появлялся на публике, что привело к очередным брожениям в Канцелярии, — продолжаю я. — Хуже того, архитектуры внезапно активизировались, явно желая урвать кусочек побольше для себя в творящемся беспорядке.
— Город сейчас похож на банку со змеями, — соображает Майор. — Если войти в него с целой армией, это могут принять как провокацию.
— И всё равно мы в него войдем, — поясняю я. — У меня есть контакты в самых высших сферах Вавилона, и в нужный момент… нужно оказать им поддержку, чтобы не остаться у разбитого корыта.
— И всё же самому идти в возможную западню? — сомневается Кьюби. — Неужели нельзя выслать двойника или ещё как-либо отыграть своё появление, не участвуя при этом лично?
— Может, и можно, — пожимаю я плечами. — Но двойник не может принимать решения за меня в критический момент.
— В таком случае, что требуется от нас? — спрашивает Роланд. — Вавилон — это весьма крепкий орешек. Случись там что и приди мы под его станы… С наскока город не взять.
— А мы и не будем, — качаю я головой. — Неизвестно, не пытается ли кто-то подставить Меджнуна и столкнуть Спарту и Вавилон лбами. Главное сейчас — узнать реальную ситуацию. После чего определить наши последующие действия. Для этого я отправлюсь первым в город вместе со своими людьми.
Взяв паузу, я продолжаю.
— Кьюби и Роланд последуют в Вавилон вслед за мной. Вы зайдёте через разные ворота и разместите своих подчинённых в своих представительствах. Используйте предлог, что вы усиливает охрану дипломатов и только. Если начнутся беспорядки или нашу резиденцию атакуют вы окажете поддержку. Майор же останется в «Надежде» и в случае чего приведет подмогу под стены города.
Оглядев военных, я спрашиваю:
— Вопросы?
— Никаких!
* * *
Вавилон словно был окутан серой вуалью. Трущобы стали выглядеть ещё хуже прежнего. Многие бедняки так и не смогли выкарабкаться из своей долговой ямы после эпидемии.
Торговые улицы опустели. Сказалось уничтожение Тьмы.
Поток рабов иссяк, а вслед за ним и новой «крови» в город. Что в два счёта разрушило уже устоявшиеся потоки Е-баллов в Вавилоне.
Тут и там всё больше ходило архитекторов, которые нередко устраивали самосуд над ворами и иными преступниками, чьё число заметно так возросло с последнего моего появления.
Некоторые торговцы также покинули город, ощущая так и висящее в воздухе напряжение.
— Вавилонская башня близка к завершению!
— Уже совсем скоро мы сможем вернуться домой!
— Земля вернётся! Всё станет как прежде!
— Мы больше не будем страдать!
Однако, несмотря на всё вышесказанное, Вавилон остаётся городом с численностью более тысячи игроков. Он всё ещё производит впечатление настоящего колосса. Разве что на глиняных ногах.
Но это не просматривается сразу. По крайней мере пока.
По прибытии в резиденцию я сразу же иду на встречу с Богучаровым и Хрюшей. Мужчина ведёт себя нервно, дёргается, постоянно оглядывается.
Видимо, бесконечные лозунги архитекторов и их хождение по городу невольно сказались и на бывшем депутате. Словно он что-то вспомнил крайне нелицеприятное из прошлой жизни.
Вдаваться в детали я не стал, да и сомневаюсь, что собеседник мне так уже всё и поведает.
— Город словно на иголках, — заявляет Богучаров. — Архитекторы вышли даже в районе зажиточных граждан. Плюют в спину и осуждают тех, кто ведёт праздный образ жизни. К чему-то серьёзному не прибегают, но многие авторитетные личности теперь даже из своих поместий носа не показывают. Из-за чего пришлось закрыть салон красоты. Клиентов-то нет!
Я хмурю брови, слушая мужчину.
А он всё продолжает.
— Охрану для «Незабудки» пришлось увеличить вдвое. Одна группа архитекторов попыталась ворваться в клуб и нанести «справедливость», но солдаты их отделали и выпнули прочь.
— Были ли последствия? — интересуюсь я.
— Пока никаких, — качает головой Богучаров. — Похоже, нас пробовали на зуб и пока решили не трогать. А вот некоторые заведения понесли немалые убытки от «радетелей чистоты и порядка».
Я перевожу взгляд на молчавшую Хрюшу. Закрытие салона красоты, её детища, сильно опечалило девушку, и теперь она постоянно хмурит бровки и смотрит куда-то в пустоту, явно погрузившись в невесёлые думы.
— Грядёт что-то плохое? — спрашивает она. — Может, не будем ввязываться и просто уедем?
Я вижу, что она больше волнуется за меня, чем за себя.
— Всё будет хорошо, — я обнимаю супругу, и она прижимается ко мне, пряча лицо. — Сами вы в порядке? Никто не пытался вломиться