— Упырь-комиссар и морячок — отличные.
— А мне фильм понравился, и не надо так внятно авторитетить.
— Камрад, если ты ешь говно, не надо об этом рассказывать на людях — понимания не встретишь.
— Просто кино, по-моему, сделано для широкого круга, так сказать.
— Для безмозглых, да.
— Можно по-другому — для семейного просмотра.
— Для семейного просмотра безмозглых.
— Заметьте — нет эротических сцен в отличие от «Мы из будущего» или «Волкодава», нет идиотской псевдострасти из «Невского».
— Это, конечно, мощный плюс — придает духовности.
— Мне кажется, по сравнению с перечисленным, Фомин добился заметного успеха.
— Безусловно, причем недюжинного.
— Это не солянка из остатков пиццы…
— Дружок, пицца — сама по себе из остатков.
— А по-моему, добротное продолжение, скажем, «Неуловимых мстителей».
— [Падает башкой об пол].
— Просто жанр долгое время был непопулярен, уж извините, мастерство куется временем и на ошибках.
— Жанр давно откован, убогие поделки его не определяют.
— Так что фильм в зачет.
— Респект.
— Племяннику передал диск с куда большим удовольствием, чем многие последние а-ля патриотические фильмы.
— «Стритрейсеров» ему еще дай — развивай у мальчонкихороший вкус.
— В гражданской войне трудно кого-то идеализировать.
— Нет, легко. Одни были за людей, а вторые — против.
— Красные за людей, белые против?
— Ты не знал?
— «Пора это демократично поменять». Ну, товарищ, сравнил задницу с пальцем. Это ж две разные вещи.
— Жопа и палец? Безусловно. А твари, которые служили фашистам, — они обычные белые твари.
— А матерая белогвардейскость выражается в убеждениях, в чем же еще.
— Ты не ходи сюда больше, дорогой друг.
— И то, что одни были за людей, а вторые — против, тоже не верно.
— Само собой. То-то с разорванными жопами бежали аж до Парижа, от ласковой Родины и любящего народа.
— Важно не то, кто был за людей, а кто — против. Ну не бывает так, чтобы сидел такой упырь у власти и думал: «Вот, еще миллион человек убью — и получу от этого удовольствие».
— Тебе-то виднее, базару нет — в пятнадцать-то лет.
— Важно, за каких людей.
— Так-так, это важно.
— Кто-то хотел, чтобы в правительстве было 90 % евреев.
— Да пиши уже проще: жыдов.
— А кто-то хотел вернуть помещиков. Тут уж каждому на свой вкус.
— Для твоих кумиров это оказался вкус пролетарского хрена за щекой. Всего хорошего.
— Спасибо за подробный ответ, искренний респект.
— Камрад, ну не надо херню писать. Некрасиво это — выставлять себя на публике дураком.
— Вообще-то, часть ответов немного не в кассу, но просветление есть. Честно.
— Да барахло, слабое и унылое барахло.
— Дмитрий Юрич, а вот такой вопрос — лично персона Олега Фомина влияет на оценку его творчества? Скажем, если бы он был из Купчино, а? Не снял бы такое?.. Возможно?..
— [Оторопело.] Камрад, я не знаю Олега Фомина. Я его видел один раз в говнокино «Меня зовут Арлекино» и один раз живьем на кинорынке — все. Что и как должно влиять?
— Я полагаю, что субъективен, как и всякий. Понравилось мне и то, как играли в фильме русских офицеров, и сам Фомин — есть что-то из подзабытого человеческого достоинства». Зацепило.
— Камрад, ты еще проведи разбор, как тебя цепляет музыка «Ласкового мая» — какие там прекрасные мелодии, какие тонкие гармонии. И с пеной у рта доказывай, что это прекрасная музыка — ведь ребята отлично играют и очень, очень красиво поют. Кстати, у многих встретишь понимание.
— По-моему, трудно такое сыграть.
— Таких м…ков? Наоборот, очень просто.
— А продать… не легче, думаю.
— Сборы говорят сами за себя.
— Короче, оплачено, увидено, одобрям-с.
— Ешь говно на здоровье, камрад. Не надо только рассказывать окружающим о том, как это здорово — есть говно. Для этого лучше пройти на говноедские ресурсы там поймут и оценят.
— Хотя согласен, что художественную ценность произведения нужно мерить по шедеврам.
— Огромное тебе спасибо, я уже не знал — что мне без твоего согласия делать.
— Мое мнение: выстрел не в «десятку», но стреляем уже по верной мишени. А главное — стреляющий, он за нас.
— Тебе сколько лет?
— Спокойно, я еще расту. Впрочем, 28.
— Засиделся ты в детях, камрад.
— Мне кажется, что развилка конструктива осталась за поворотом. Удивительно, что люди, дуэтом не одобряющие «Стритрейсеров», ее даже не заметили. Может, стоит пересмотреть фильму? Все-таки кино для масс — величайшее из искусств. Успехов в создании хороших фильмов. Жду с нетерпением. Перед лицом камрадов торжественно обещаю — критика только по делу. Если говно, обещаю не смотреть.
— Ты можешь себе представить, что бывают люди, которые с одного раза отличают хороший фильм от тупого говна? Что с одного просмотра видят тупой сценарий и отличают от хорошего сценария? Что с одного раза отличают хорошую актерскую игру от никакой?
— По мне, так и те, и те воевали за свое видение государства, а про людей думали во вторую очередь.
— Никак нет. Одни — за землю и страну, а вторые — за свои фантазии. Почему, собственно, и просрали.
— Все так просто?
— В жизни вообще все просто. У одних было за что биться, у других — нет.
— Великого терпения ты человек, Дмитрий Юрьич. Я вот это… так и не осилил [тут хотел ввернуть похабный матюг, но не нашел подходящего]. Не поверишь — пять раз запускал. Даже из чисто академического интересу — никак. Даже под водку — не идет! Обидно до слез, как там красноармейцев стреляют. Это ж пропаганда чистой воды! Взяли — и разом пол-истории обосрали. Может, ну их нах — такое говно еще и пиарить?!
— Это ж не пиар. Это срыв покровов.
— А меня морячок не порадовал. Вот в «Оптимистической трагедии» — там правильные мореманы, а этот даже «Полундра!» как-то по-картонному кричит.
— Я только про то, как он выглядит на общем фоне придурков.
— Команданте! Обязательно отметьте поручика Ржевского, который зарубил двоих друзей за стрельбу по блядям. Причем, когда их раздевали, он, видимо, столь самозабвенно играл на гитаре, что не заметил этого и очнулся, когда они уже начали стрелять. И морячка, который гранатами не взрывается, тоже надо…
— В обязательном порядке.
— Дмитрий Юрич, признавайтесь, с первого раза фильм удалось отсмотреть?
— Поступил хитро: взял фильму на работу и прямо с утра засмотрел через проектор. Деваться некуда, прерывался только на посещение сортира.
Новости отечественного кино
20.05.2008
С мест сообщают:
На одном из островов в Ладожском озере, находящемся в пяти километрах от Питкяранты, сегодня работает съемочная группа во главе с режиссером Верой Глаголевой, сообщает «Столица на Онего». «Мы снимаем фильм «Белый Шанхай», действие которого происходит в 1945 году, — рассказала Глаголева. — Это история о женщинах, родивших детей от немцев и сосланных за это на остров. Такой вот замечательный остров и нашелся в Карелии, где мы построили декорации и будем работать до июня». Одну из главных ролей в фильме «Белый Шанхай» играет актер Александр Балуев. Но, по его словам, главные в этой картине — женщины со своими нелегкими судьбами. «Это женское кино, — рассказал Балуев. — Я же по сценарию — сотрудник НКВД. Играю опять в форме. Но я делаю все возможное, чтобы она была не похожа на военную форму. Для этого мне свитер специально связали». Съемочная группа планирует закончить работу над картиной только через год. Возможно, в июне следующего года жители Карелии одними из первых увидят «Белый Шанхай». «Когда мы снимем фильм, обязательно приедем к вам, чтобы показать наше кино, — пообещала Глаголева. — Проведем встречу с жителями Петрозаводска, которые, надеемся, не будут разочарованы после просмотра «Белого Шанхая»». «В наше время ощущается дефицит человеческих историй. Все придумывают какие-то «Матрицы», «Чужие-8», какую-то сумасшедшую головоломку. А историй, настоящих человеческих драм сегодня мало. Я надеюсь, что наш фильм будет именно такой. И те люди, которые жили в войну, и те, кто просто не потерял способность сочувствовать и сопереживать, получат массу впечатлений от картины. «Белый Шанхай» — это не развлекаловка. Если в кино вы хотите видеть то, что трогает душу и сердце, приходите в кинотеатр и посмотрите наш фильм», — добавил Балуев.