— Нет! — рявкнул Рен. — Никаких самок кауров!
— Надо взять с собой Спайка, — я проигнорировала протест, — сватовство вслепую — это древний век.
— Юля! Я сказал НЕТ! — рыкнул Доррен.
— Ну, пожалуйста, люби — и-имый! — подошла к мужчине вплотную и поцеловала его в шею. Я прекрасно усекла, что не только моя шея чувствительна к прикосновениям и теперь безбожно этим пользовалась, — дорого — о-ой. Ну, Ренчик! Купим каурчика — самочку…
— Ю — ю-юля… — голос любимого сделался хриплым, — н — нет, не купим. Но ты можешь продолжить… М — м-м…
Это становится опасным, надо принять меры. Я отошла от мужчины и взяла на руки Мистера Спайка — переходим к другой пытке. Хорошо, что Доррен еще не опомнился от поцелуя, а то бы успел смыться. Я поднесла каура к мужу. Недопесик не заставил долго ждать и одним махом вылизал полностью лицо моего капитана, потом еще раз и еще… Ну и выдержка! Минут пять Спайк слюнявил моего капитана, а тот все не соглашался на мои условия. Поняв, что я не сдамся, Доррен выдал.
— Ла — адно, твоя взяла! Но у меня тоже будут условия, дорогая.
— И какие же? — что‑то подозрительно он меня оглядывает…
— Сними уже эту форму! — попросил он, и видя мое вытянувшееся лицо добавил, — я имел ввиду, переоденься. Не подобает жене капитана космического корабля «Дракон» так одеваться.
Я шумно выдохнула. Ну и мысли в моей голове! Плохо на меня Рен влияет, даже в безобидных фразах интим вижу… Хотя, если так подумать, то капитан от меня тоже много чему понабрался… И кстати когда здесь успели убрать пух от порванного Дорреном одеяла? Опять я что‑то пропустила… Пока я размышляла, он подошел вплотную и шепнул на ухо.
— Тебе помочь?
— Ой, — опомнилась я, — не — а, я сама, спасибо. Просто задумалась…
— О чем? — ну, вот опять он таким голосом разговаривает. И это не галлюцинация.
— О нашем пагубном влиянии друг на друга, — о, как я завернула! Самой понравилось.
— И чем же я на тебя плохо влияю?
— С одной попытки угадаешь? — я постаралась сделать голос томным.
— Только этим? — прошептал капитан. — Это не пагубно, совсем наоборот. А вот я из‑за тебя стал более сентиментальным — это факт.
— И поэтому ты сейчас решил меня помучить?
— Юль, перестань, а?
— Чего перестать? — я ж ничего сейчас не делала! Честное слово!
— Умничать. — Муж рассмеялся. — Нам же надо на Гелон сойти.
— А мы надолго? — тут же переключилась я. — Что брать то нужно?
— Особо ничего, — пожал плечами муж, — только каура, раз ты его женить решила.
— Тогда пошли!
— Нет уж! — Мне преградили путь. — А кто обещал переодеться?
Вот черт, я совсем и забыла! Так, мысли отгоняем и переодеваемся… Под пристальным взглядом мужа.
— Мне надоело уже это платье! — я тыкнула пальцем в надоевшее платье, которое приволокли друзья. Оно аккуратно висело на стуле.
— Ты в шкаф давно заглядывала? — осведомился муж.
— А чего туда заглядывать? — возмутилась я. — Там только твоя одежда и платья бывших любовниц.
Муж поднял глаза к небу, потер лицо руками и поведал.
— Там одежда моей жены! — и открыл шкаф.
Я обомлела… Он выкинул те платья..! И купил новые. Рен, как я тебя люблю! Но, неожиданно, я вспомнила про явно не мои женские принадлежности в ванне и перевела взгляд на дверь.
— Выкинул, — муж перехватил мой взгляд, — я же сказал, что ты на меня плохо влияешь.
— Я на тебя отлично влияю! — радостно воскликнула я и повисла на шее своего мужчины.
— А одеваться кто будет? — напомнили мне. — Понятно…
Я была так счастлива, что в очередной раз про все забыла. Как ни странно, маньяк в моем капитане не проснулся даже, когда я оказалась в одном нижнем белье. Обожаю его! У меня самый лучший в мире муж! Мы выбрали из гардероба черное платье, под стать прикиду Доррена. Длина платья — до щиколоток, не пышное, расшито серебряной нитью, рукава — три четверти. Еще черные туфельки на высоком каблуке. Ох, а наше совместное отражение в зеркале так эффектно смотрится! Я сделала высокую прическу. Неосознанно почесала правое запястье…
— Нельзя, — одернул муж, — началась трансформация браслета, не трогай.
Тут Доррен полез в карман брюк и выудил оттуда коробочку… А там серебряное колье с изумрудами. Очень красивое. Не говоря ни слова, Рен одел мне его на шею.
— Нравится? — прошептал он на ухо.
— Очень! — так же прошептала я и поцеловала его.
— Тогда идем, — хрипло произнес мужчина, еле оторвавшись от меня. — Чуть не забыл!
Муж подошел к комоду и извлек из ящика тоненький, но крепкий ошейник и поводок. Он подозвал Мистера Спайка и по — быстрому нацепил на него сии собачьи атрибуты. Странно, кауру, похоже, понравилось. Спайк гордо выпятил вперед свою грудь, перестал вилять бесхвостой попой и с благодарностью отвесил поклон Доррену. У меня глюки?! Мистер Спайк отвесил поклон? Перевела взгляд на мужа — второй глюк. Рен на полном серьезе пожал недопсу лапу!
— Ну, наконец — то я завершил свое взросление! — произнес… Спайк?!
— Поздравляю вас, — отозвался мой муж, — вы не против поискать спутницу жизни? Как я понял, вы все слышали и все поняли.
— О, да! — вздохнул каур. — Хозяйка, это очень хорошая мысль! Под действием приворотного зелья я понял, что мне действительно необходима м — м-м… спутница.
— Он говорящий? — проблеяла я, обращаясь к Рену.
— Ага! А ты не знала? У кауров три стадии взросления. На первой стадии ты его подобрала, вторая наступила при его первом превращении, а окончательно вырос он только что. При этом, взрослые кауры могут разговаривать и понимать нас. Вот такую интересную зверюшку ты подобрала, дорогая. — Видя мое неадекватное состояние, муж осведомился, — Миккирон что, так ничего тебе и не рассказал о каурах?
— Н — нет.
— Не волнуйся, милая, скоро привыкнешь. Тем более далеко не всем известна эта информация. Этому в школе не учат.
— Да, хозяйка, цитирую тебя любимую «don» t worry, be happy!», — влез каур.
— А что это значит? — заинтересовался Доррен, протягивая мне чашку горячего какао.
— На Земле множество языков. Это английский. Фраза переводится «не беспокойся, будь счастлив!», — машинально ответила я. — Спайк, а как ты так быстро научился говорить?
— Во мне изначально это заложено, — гордо ответил он.
— Да, теперь и дети нам особо не нужны… — ляпнула я.
— Мечтай! — тут же среагировали мои м — м-м… собеседники.
— Я хочу нянчить деток! — заверещал каур.
— А я наследников хочу! — обиделся муж.