Я никогда не смогу бросить тебя. Никогда больше. Я вернусь за тобой сразу, как смогу нормально обустроиться в Имфорде.
- Говоришь — не бросишь, но в твоих вещах я вижу лишь одноместную палатку, - хмыкнула она.
Джон попытался улыбнуться, затем просто развернулся и зашагал прочь, ведя Бархата на поводу. Джейни глядела ему вслед. Её мутило, как будто она стояла на вершине высокой башни. Сноу двинулся по тропе, идущей на север, мимо выцветших круглых шатров. Он так быстро уменьшался... Просто удивительно, как на ярком солнце люди издалека выглядят просто тёмными фигурками...
- Джон! - закричала Пуль. Ей было безразлично, кто её услышит. - Джон!
«Я люблю тебя!»
Фигурка с лошадью на миг остановилась, далёкая, неузнаваемая. Сноу помахал ей рукой, а потом исчез за рощей чёрных ив.
***
Джон Сноу, взгляд со стороны
Матвей, или Джон, как ему уже давно стало привычно, обнаружил, что разумные люди, как правило, менее счастливы. Причина проста: они умеют логически обосновывать свои иллюзии. А способность усвоить истину имеет мало общего с умом — точнее, ничего общего. Разум куда лучше годится для того, чтобы оспаривать истины, нежели для того, чтобы открывать их. Потому-то он и бежал от Винтерфелла, армии и Джейни.
Парень шёл по тропе. По правую руку от него нёс свои чёрные воды Белый Нож, а по левую тянулась окраина Волчьего Леса. Если не считать мимолетных прикосновений солнечных лучей, проникающих в просветы между кронами, ветви могучих деревьев надёжно укрывали его от зноя. Но это только сейчас. К вечеру станет прохладно и даже, возможно, придётся разжигать костёр.
Говорят, что скоро начнётся осень.
Он не садился на коня, а решил пройтись пешком. Парню хотелось немного подумать и привести голову в порядок. Это расставание с Джейни... прошло куда более болезненно, чем он мог бы себе представить. Не то что сам уход. Джон сообщил о нём лишь дяде, а ещё написал несколько коротких писем, в Винтерфелл: своему брату и сёстрам. Он ничего не сказал ни Роббу, ни Эдрику, ни друзьям.
«Как же всё мирно и спокойно, когда ты в одиночестве», - подумал Джон. Когда Домерик сообщил ему, что в караване купца-еретика обнаружились книги, имеющие отношение к магии и сейчас их исследует инквизиция, Сноу прекрасно понял подтекст этого сообщения.
«Тебе лучше уйти», - сказал ему друг. Что бы он не говорил Джейни, именно это выбесило его сильнее всего.
За несколько последних лет Сноу стал значительно старше, не только по возрасту, но и духовно. Может, причина в том, что он сумел вспомнить практически всю свою первую жизнь? Быть может, повлиял факт того, что он стал достаточно взрослым физически, начав уходить за пределы замка? То, что парень увидел на улице, в Зимнем городке, а также услышал по тавернам и на площадях, изменило его. А если точнее — дополнило собственные размышления, перенесённые из прошлой жизни в эту.
У него было много времени, чтобы как следует всё обдумать. Старые планы показались необычайно смешными и даже глупыми.
«Изобрести велосипед, - улыбался он, - да-а...»
Взятая вскоре ответственность за Джейни, окончательно превратило его из ребёнка в мужчину. Резко, стремительно, буквально за короткий миг.
«Какой же ерундой я занимался раньше», - покачал Джон головой.
Тут было всё — бесконечные споры с братьями, доставание учителей, чертежи неведомых устройств, попытки найти лютоволчицу, чтобы забрать Призрака...
Сноу мысленно усмехнулся. Сколько он ездил по окрестностям? Два или три месяца? Ничего, конечно же, не нашёл. Ни лютоволчицу, ни её щенков. Север был пуст.
- Ты изменил даже это, Арвинд Моустас, - негромко произнёс он.
И тем не менее, сейчас ему было больно. Хоть парень и готовился к своему уходу, но не ожидал, что всё случится вот так. К тому же, не предполагал, что проблемы обрушатся на него таким скопом.
Глупая ссора с Домериком, наблюдение за кровавыми сценами резни людей... причём не глазами животных, а своими собственными. Как же ему хотелось опустошить свой желудок в некоторые моменты этой бойни! Что же было бы, окажись он среди сражающихся? В первых рядах? Что бы делал, когда на него напрыгнул бы огромный волк, в которого превратился оборотень? Или даже без этого, просто окажись парень среди солдат, прикрытый лишь щитом своего товарища, а своим прикрывая соседа?
«Умер бы», - мрачно, но честно, ответил Сноу.
На все эти проблемы наложился факт дикого страха перед Инквизицией, которую он, за последние несколько лет, успел возненавидеть. А в заключении всего... разговор с дядей. Нет, Бенджен был молодцом. Сказал всё как есть и подтвердил мысли самого Джона, но... почему-то всё равно было горько.
Окончательно добила его Джейни. Её резоны парень тоже понимал, а в один момент страшно сильно захотел наплевать на все последствия и забрать девушку с собой. Они шли бы вместе... Он и она...
- Приди в себя, дурак, - Джон с силой отвесил самому себе мощную пощёчину. - Она и так начала меня подозревать. Что было бы, когда она убедилась, что я «колдун»? Варг и оборотень? Что бы сделала твоя любимая Джейни в этот миг? Может и не сдала бы... сегодня. Но всегда могла сделать это завтра.
«Ладно, неважно, - подумал парень. - Всего лишь очередная распря, порожденная их неудобными подростковыми отношениями. Мы переживём это. А если нет, значит и не суждено было. Как с Болтоном. «Знатный лорд не может дружить с бастардом»! Не знаю... может, я поступил бы также, на его месте. Домерик хотя бы нашёл в себе силы попытаться мне помочь».
Почему-то на ум пришла одна из фраз святого трактата «Небесного Клинка»: «Нет друга труднее, чем грешник». Ирония, какая ирония! Ведь по законам этого... «Бога», Джон как раз и был грешником — ненавистным колдуном. Да ещё и бастардом!
Вообще, последнее время парень редко размышлял над своим даром, полученным от Вестника Старых Богов. Ему казалось, что примерно поэтому мужья, бьющие жен, не размышляют о кулаках...
Если по-началу Сноу не мог и пары дней прожить, без того, чтобы либо не использовать собственные способности, либо не поразмышлять над особенностями их применения, то становясь старше, невольно менял свои приоритеты. Магия начинала казаться ему всё более проблемной и бесполезной вещью. Он едва ли не возненавидел её, но сумел перевести гнев на Инквизицию и «Небесного Клинка». Зато уроки стали находить у него больше отклика, что с оружием, что без. Джон часто и помногу общался со