Вместе с людскими поселениями с Имперского тракта исчезли и частые разъезды. Конные стражи Имперского легиона, поддерживающие порядок на дорогах и защищающие мирных граждан от разбойников попались за весь путь отряду только дважды. Первый раз несколько дней назад, когда лес только начинал вступать в права, а местность еще не превратилась в бескрайнюю глушь. Вторая встреча произошла на утро следующего дня. Мужчина, закованный с головы до ног в доспех, проскакал на гнедой лошади со скоростью ветра, даже не заметив отряд. Причина спешки выяснилась тоже довольно быстро, спустя десяток секунд в том же направлении, откуда появился всадник, показалась пума. Почуяв новый запах, хищник сбавил темп и стал оглядываться, ожидая, когда сменившийся ветер вновь принесет запах. Но меткая стрела, выпущенная Кронном, попала пуме точно в голову, прямо меж глаз убив практически мгновенно. А к концу дня мужчины еще раз убедились, что местные обитатели сами могут постоять за себя. На опушке возле нового поворота дороги отряд обнаружил останки, без всякого сомнения, принадлежащие человеку. Но из-за сильного разложения и причастности зверья, снявшего с тела большую часть мяса, понять, кем был мертвец раньше, оказалось делом пустым и безнадежным. Впрочем, выбор имелся небольшой: тело скорей всего принадлежало либо разбойнику, либо браконьеру. И те и другие искали здесь наживу, но часто находили лишь смерть от клыков и когтей.
- Вот только достигнем Брумы, я сразу же отведу тебя на живодерню, сволочь ты такая, - недовольно ворчал Оливер, ругая почем зря кобылу.
Остальные члены отряда смотрели на бурчание мага с иронией и усмешками. Что же касается самой животины, то лошадь будто и не слышала угроз хозяина. В ответ она лишь хлопала остроконечными ушами, изредка лениво косилась.
А Вэнинг продолжал сыпать в адрес скотины угрозами. Парень так и не забыл предательства животного при встрече с медведем, а утрешнее происшествие лишь еще больше омрачило настроение мага. Теперь решение избавиться от коняги при первой же возможности прочно укрепилось в мыслях Оливера.
- Все лошади, как лошади одна ты. У, скотина! - маг погрозил кобыле кулаком, несильно ударив ее по ушам. Лошадь обиженно поджала уши и недовольно зафыркала.
- Ты бы с ней поласковей, парень, - дал совет Оливеру ехавший справа от него Кронн. - Лошади, они ведь животные чуткие. Все прекрасно понимают не хуже тех же собак.
- Что-то с трудом верится, - слова наемника Вэнинг воспринял с сомнением. Поглядев на тупую рожу кобылы, так и дожидающуюся момента, когда седок расслабится, чтобы воспользоваться и совершить нечто гадкое, маг покачал головой. - Иначе бы эта тварь не вела себя столь хамским образом и прислушалась к моим предостережениям. Так нет. Как была неблагодарным куском мяса, так и им и останется. Ненадолго, правда. Вот дайте только добраться до Брумы. А там я первым делом поквитаюсь с ней за все обиды.
Вновь озвучил угрозу маг.
- Дурень, - ругательство прозвучало из уст наемника необидно. Как самый старший в отряде, Кронн стал для остальных кем-то вроде старшего брата или отца и мужчины давно перестали обижаться на наемника за крепкое словечко в свой адрес. - Вот грозишь скорой расправой, а про дальше-то думал? Сделать из скотины фарш ума много не надо. А на ком дальше передвигаться станешь? Или пешком вздумал? Так сапог не напасешься.
- Другую взамен куплю.
- Другую. Куплю, - кривясь в усмешке, передразнил Бренинг. - В монастыре ты тоже помнится, выбирал замену. Выбрал? То тоже. Подсунут тебе, молокососу лихие люди либо буйную, либо спокойною, да только такую, что рухнет замертво от старости и болезни через пару верст. И дальше как?
- Что-нибудь придумаю, - отозвался с неудовольствием Оливер. Маг не переносил поучений в свой адрес и лишь Кронну и брату Бризнеру, пожалуй, не отвечал грубостью, во всяком случае, не сразу.
- Вот и подумай. Да как следует, поразмысли, - кивнул вслед наемник.
Путешествие по северному тракту необъятной Империи продолжалось уже неделю. И кто знает, сколько еще могло длиться. Великий лес прозвали великим не ради красного словца. Лес на самом деле был Великим, в любом смысле этого слова. Начиная от площади территории и заканчивая природой. Наверное, это был единственное место на земле, где произрастали все известные и неизвестные виды деревьев, трав и кустарников. Объединяясь воедино, они создавали неповторимую гамму цветов, ароматов и живописных картин, заставивших забиться сердца любого художника и поэта. Ведь чего здесь только не отыскивалось.
Аккуратные белоствольные березы с золотистыми кронами соперничали с огненными рябинами и пылающими кленами. Огромные стволы дубов и тополей возвышались в недостижимую высь. Их стволы, соперничающие в обхвате с мельницей, будто подпирали могучими кронами сам небосвод, а корни, торчащие из-под земли, походили на жирных червей, размером с человека. Несмотря на август лес уже затронули первые признаки приближающейся осени - поры увядания. Но краски от этого лишь стали ярче и разнообразней. А прослеживающийся контраст мог сбить с толку любого. Да, в лесу чувствовалось увядание, но краски не думали меркнуть, разгораясь все краше и ярче, словно пытаясь заполонить собой все в долине. Помимо плещущегося золота и огня, охватившего ярко-желтые кусты злотаря и целые рощи других кустарников и трав, поражали красой нарядные багряно-красные кусты огнелиста, огненно-алые всполохи трав, растекшихся ручьями по оврагам и пригоркам. Сияли нежно-фиолетовыми бутонами акониты, розоватый, с темными крапинами пурпура росли у дороги целые заросли заборного повоя. Радовали глаз невообразимо синие цветки синеглазок, маленькими островками, растущими в царстве разбушевавшегося золота.
Тропинка пошла под уклон, еловый лес вновь сменился лиственным. Сейчас отряд двигался через низкорослые холмы, заросшими кленами и кустами бурно цветущих кустарников. Теперь вдали уже виднелись белые пики еще далеких гор. Заснеженные массивы поднимались на всем миром. Величественные и прекрасные. Расстояние пока не позволяло разглядеть горы более отчетливо, но темные пятна скорей всего являлись хвойными лесами.
- Бр-р! Вот бы сейчас освежиться. - С мечтанием произнес Оливер.
Отряд как раз достиг новой развилки. Одна дорога резко поворачивала и терялась в зарослях берез и кленов, а вторая круто поднималась вверх, к натяжному деревянному мосту, находящемуся прямо под водопадом. Вода, срывающаяся вниз, бурлила и пенилась, сильный поток волнами сталкивался о камни и сотнями брызг взметался в воздух, искрясь радугой на солнце. Близость к источнику воды наполнили воздух необычной легкостью и свежестью, а холодные брызги, достигающие мужчин, приятно освежали усталые лица. Стремительный поток с воем обрушивался с вершины скалы, падая в длинную речушку, змеей вьющуюся меж оврагов. В отличие от водопада вода в речушке казалась спокойной, неторопливой и даже медлительной. Она сонно колыхалась, покачивая заросшие ярко-желтые кувшинки и крупные белые лилии. По берегам речка заросла камышом и мелкой порослью совсем еще молодых елей и сосен.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});