Читать интересную книгу Экстрим - Прист Кристофер

До Булвертона было совсем недалеко. Через считаные минуты впереди показалась развязка, прямо была дорога к центру города, а свернув налево или направо, ты попадал на дорогу вдоль Гребня. Гроув решил свернуть налево, причем не стал сбавлять скорость, а резко повернул руль и юзом вылетел на поперечную дорогу. Здесь движение было плотнее, и Гроув не мог уже гнать как бешеный, однако он продолжал при малейшей к тому возможности обгонять другие машины. Опасная скорость, рискованные маневры — Терезе все это даже нравилось; будто смотришь автомобильную гонку в кино, зная, что все это понарошку и опасности нет никакой.

Было твердо установлено, что после автозаправки машина Гроува появилась рядом со зданием «Экс-экс», поэтому следовало ожидать, что туда он и направляется. На подъезде к боковой дороге, ведущей в промзону, Тереза взяла себя в руки, заранее зная, что Гроув повернет опасно, почти не сбавляя скорости. Однако он продолжал петлять в потоке движения, обгоняя машину за машиной, и лихо проскочил поворот. Проехав таким манером еще немного, он притормозил и свернул на Херефорд-авеню — улицу, сплошь застроенную жилыми домами. Тереза увидела клочок далекого моря, легкие как пух облака на горизонте и дымку, повисшую над городом, а затем машина снова свернула, на этот раз — в узкий переулок. Тереза узнала шеренгу унылых домов, в одном из которых жил Гроув. Машина резко затормозила, въехав двумя колесами на тротуар.

С ненавистью глядя на ближайший дом, Гроув надавил на клаксон. Гудел он долго, не меньше минуты, однако дом словно вымер.

— Какого хрена! — прошипел он сквозь зубы и буквально вылетел из машины.

Рывком распахнув заднюю дверцу, он схватил лежавшую на сиденье винтовку и пошел, почти побежал к дому, ничуть не прячась и не скрывая оружия. Тереза не могла не вспомнить, чему учили ее в Бюро: приближаясь к зданию, ситуация в котором неизвестна, используй все доступные укрытия.

Как только она это подумала, Гроув пригнулся и свернул в сторону; теперь он не пер напрямик к парадному входу, а крался к дальнему концу деревянной изгороди.

«Я все еще воздействую на него!» — мелькнуло у Терезы.

Она осторожно продвинулась вперед и тут же отступила под напором тупой, безрассудной ненависти, бушевавшей в сознании Гроува.

Держа винтовку наперевес, Гроув вышиб ногой хлипкую заднюю дверь и ворвался в дом. Дебра стояла посреди самой большой в доме комнаты и нянькала, как ребенка, серую полосатую кошку. Вид у нее был измученный, перепуганный и такой, словно она всю жизнь недоедала. И только теперь Тереза заметила, что Дебра беременна. Как только в комнату ворвался Гроув, кошка вырвалась, до крови исцарапав Дебре руку, и куда-то убежала.

Видя, что Гроув поднимает винтовку, тощая, жалкая девушка молча попятилась и на втором шажке уперлась икрами в открытый ящик из-под чая.

«Нет! — подумала Тереза. — Ведь этого не было! Почему он не пошел в салон "Экс-экс"?»

Царапая ноги о металлическую окантовку, девушка обогнула ящик и стала пятиться дальше, стреляя по сторонам испуганными глазами.

И вдруг Гроув опустил винтовку, повернулся и пошел в глубь дома, так и не сказав ни слова. Он вышел через парадную дверь и направился прямо к машине. Там он открыл багажник, забросил в него сперва винтовку, а затем и пистолет, лежавший между передними сиденьями. И с размаху захлопнул крышку.

Соседи молча наблюдали. Какая-то женщина затолкала своих детей в дом, а следом вошла и сама, оглушительно, как из пушки, хлопнув дверью.

«Так что же это такое? — думала Тереза. — Я ли помешала ему застрелить Дебру? Или он бы и так не стал?»

Она продвинулась в мозгу Гроува немного вперед, заранее готовя себя к урагану его бредовых мыслей, однако встретила там лишь мир и покой. Он думал, как лучше добраться до Уэлтон-роуд. Доехать до конца улицы и там свернуть к Гребню по Холмен-роуд или прямо отсюда вернуться назад той же дорогой, по которой приехал?

Обыденность этих мыслей была не менее, если не более, отвратительной, чем бешеная, багровая ненависть, бушевавшая в нем в прошлый раз. За последние полчаса он убил женщину и ребенка и был близок к тому, чтобы убить еще двух женщин, и вот извольте любоваться, сидит себе за рулем, и нет у него большей заботы, чем в какую сторону лучше свернуть.

И снова она отступила в глубь его мозга. Неожиданный ход событий повергал ее в замешательство, она все яснее осознавала, насколько чувствителен этот сценарий.

Он был в корне отличен от всех сценариев, знакомых ей прежде; если там ей приходилось действовать, не зная об обстановке ничего или почти ничего, то здесь она знала очень многое еще до того, как приехала в Булвертон, а потом узнала гораздо больше. Она поговорила со многими очевидцами, просмотрела массу видеофильмов и телевизионных выпусков новостей, прочитала десятки воспоминаний о событиях и официальных докладов; она сильно подозревала, что примерно такой же материал был использован программистами для создания вот этого, в котором она сейчас, сценария.

Ну и другие свидетели — они тоже внесли свой вклад: парни, игравшие в бильярд, когда Гроув зашел в «Булвер армс», Фрейзер Джонсон, видевший на набережной, как Гроув купил кокаин, Стив Рипон, который подвез Гроува до паба и снова встретил его на Баттл-роуд, Маргарет Ли, чудом спасшаяся от Гроува на автозаправке, а может, и полицейские, проехавшие мимо него, торопясь на ту же автозаправку. Как знать, может быть, даже жители домов, мимо которых он сейчас проезжает!

И другие, те, с которыми она почти не беседовала, посчитав их показания неинтересными, те, кто уехал из города, а люди из «Ган-хо» их нашли и купили их воспоминания. Все те, кто видел хоть малую толику этой кошмарной эпопеи, кого она никогда не видела и не увидит, о ком никогда не услышит, те, кто еще не успел залечить свои раны, те, кто наотрез отказался с ней разговаривать, либо посчитав ее журналисткой, либо по какой-нибудь другой причине, те, кто ее и вовсе не интересовал, поскольку то, что они видели, было всего лишь подтверждением того, что видели или рассказали другие.

Запертая в гнусном сознании Гроува, она могла все же думать и сама, думать о реальном мире, где она существовала, и слушала, и записывала, собирала воспоминания очевидцев примерно так же, как собирали их авторы этого сценария.

А сейчас ей очень хотелось выйти из сценария, и пусть виртуальный Гроув навечно застынет в машине, вечно мчащейся по тесным улочкам нижнего Гребня.

Экстремальная реальность, куда она вошла на этот раз, была реальностью, ей известной. Предметное окружение до йоты повторяло Булвертон, в котором она жила. Такими помнились улицы города Нику и Эми, Дейву Хартленду, Мерсерам и всем остальным очевидцам. Точно так же помнила их и она, и не было вокруг ничего неожиданного — ну разве все та же симулированная правдоподобность, скрупулезная проработка деталей.

Гроув вел машину, а она смотрела сквозь его глаза и видела на стенах граффити, то намалеванные, то нанесенные распылителем, видела мусор на тротуаре, вмятины и царапины на корпусах припаркованных автомобилей, занавески на чьих-то окнах. И все это разное, индивидуальное, прописанное с невероятной подробностью.

Никто из тех, на чьих воспоминаниях строился софт «Экс-экс», не смог бы вспомнить все эти подробности, никто не смог бы сказать, пусть даже самому себе, что на той-то и той-то конкретной улице столько-то и столькото домов, чьи фасады покрашены так-то и так-то, что их крошечные садики высажены и взращиваются таким-то и таким-то способом, а запущенные садики зарастают лопухами вот так-то и так-то, что на мостовой этой улицы столько-то и таких-то выбоин и заплат, что у ее обочины припарковано столько-то машин таких-то марок и годов выпуска, и целехоньких, и донельзя истрепанных, и каких угодно между, никто не припомнил бы отчаянного кота, едва не попавшего под колеса машины, не припомнил бы, что с верхней части холма, с тех мест, где не заслоняют деревья, можно видеть уличное движение вдоль Гребня: красный фургон фирмы «Норберт дентрессэнгел» с его ярким знакомым логотипом, белый двухэтажный автобус компании «Стейджкоуч» с рекламой местного магазина компьютерной техники, оранжевый с белым доставочный фургон магазина «Сейнсбериз», разноцветные крыши множества машин, плохо различимые из-за угла зрения и отблесков яркого неба. Люди не всматриваются в такие детали, отмечают их лишь подсознательно, и они попадают в сценарий не как точные факты, но как наметки, намеки для пользователей, по которым те должны в некотором роде выстраивать реальность, соответствующую конкретной обстановке.