Хвату стало ясно, что Таул пропал. Блейз опомнился и нашарил свой нож. Взяв его в левую руку, он полоснул Таула по лицу. Таул, скрючившись от боли, успел все же отвернуться, и нож порезал ему ухо. Блейз снова занес клинок для удара. Толпа вопила, подбадривая его. Победа была близка.
И вдруг Таул разогнулся и отнял руку от груди. Взглянул Блейзу в глаза, улыбнулся и одним ударом подсек противнику колени. Тот свалился, и Таул мигом упал на него. Локтем он двинул Блейза в лицо, сломав ему нос. Кровь забрызгала лица обоих. К удивлению толпы, Таул отбросил нож, сжал Блейза за виски и стал бить его головой о землю. Снова и снова голова ударялась о каменное дно ямы, там уже натекла лужа крови. Толпа в ужасе замерла.
Кто-то дернул Хвата за руку. Он оторвался от ямы и оказался лицом к лицу с девушкой, портрет которой таскал при себе. - Заставь его остановиться! - провизжала она. Все сразу стало на место - она, должно быть, подружка герцогского бойца. Как, однако, польстил ей живописец - в жизни она словно ходячая смерть. Все это молнией пронеслось в голове у Хвата, и он сиганул в яму, словно заправский герой.
Рыцарь, охваченный кровавым безумием, крушил врага. Хват, положив руку ему на плечо, спокойно сказал:
- Довольно, Таул, остановись. Бой окончен. - Рыцарь взглянул на него мутными, остекленевшими глазами. Хват понял, что Таул сейчас далеко отсюда и ведет бой, который никогда не будет окончен. - Ну пожалуйста, Таул, ради меня. Перестань.
Таул помедлил. Его взор прояснился. Он позволил Хвату оттащить себя прочь и сразу выбрался из ямы.
Толпа ждала в молчании. Хват не сразу понял, чего она ждет. Красный шарф победителя все так же лежал на полу.
Хват чувствовал, что Таул ни за что его не поднимет, - но это мог сделать и он как секундант. Хват поднял шарф с пола и воздел его над головой. При этом он оглядел толпу, ища девушку с портрета, но ее нигде не было.
Мальчишка поднял шарф над головой, и в толпе раздались недружные рукоплескания. Да, славный выдался вечер. А любопытнее всего было то, как Баралис грохнулся в обморок. Стоял-стоял со своей презрительной миной, стреляя глазами по сторонам, словно незваный гость, - и вдруг на тебе: побелел, как свиное сало, и ноги под ним подкосились. Слуги тут же унесли его прочь, застывшего, точно труп.
Почти никто не обратил на это внимания. Герцог едва соизволил оторваться от боя. Обморок посла, как видно, не столь уж важен, когда на карту поставлена честь Брена.
Мейбор надеялся, что некие предприимчивые придворные догадались отравить подлеца. А может, на него припадок накатил. Ну и ночь - сплошные припадки. Сначала схватило золотоволосого бойца - но он, как ни странно, оправился, как только свалился Баралис.
Не в силах сдержать улыбку, Мейбор откупорил флягу и подкрепился. Да, в эту ночь произошло множество драматических событий - и, похоже, им еще не конец.
Герцог явно недоволен. На щеке у него дергается мускул, а глаза холодные и темные, как Большое озеро, которое он считает своей собственностью. Все смотрят на него, ожидая знака или жеста, - надо же показать людям, как следует вести себя в таком случае. Ястреб, не выдавая своих чувств, встал и едва заметным кивком признал законность красного вымпела.
- Приведите ко мне победителя, - крикнул он.
Возникло замешательство. Мейбору показалось, что мальчишка чуть ли не волоком тянет рыцаря за собой. Наконец они оба стали перед герцогом. Рану на груди бойца наскоро перевязали. Судя по обилию крови на рубахе, нож вошел глубоко между ребрами. Вид у рыцаря был такой, словно его бьет озноб: кожа посерела, и лоб блестел от пота. Кольца, вызвавшие такое смятение, скрылись под лоскутом зеленого шелка, а на рубашке мальчика того же цвета недоставало рукава.
Толпа затихла в ожидании. Герцог сказал рыцарю:
- Я хочу задать тебе один вопрос. Свободен ли ты от своих обязательств перед Вальдисом?
Время замедлило свой бег. Бледный свет луны падал на помост и на лица толпы, повернутые к рыцарю.
- Я давно покинул Вальдис, - сказал он.
- И считаешь себя вольным человеком?
- Да.
- Тогда я предлагаю тебе принести присягу и зваться впредь моим бойцом.
Потрясенная толпа заволновалась.
Рыцарь посмотрел на своего секунданта и сказал:
- Я согласен принести присягу.
Мейбор, находясь совсем близко от герцога, не смог бы сказать, что у того на уме. Ястреб набрал в грудь воздуха и произнес голосом, прокатившимся эхом по всему городу:
- Повторяй за мной: я, Таул с Низменных Земель, торжественно клянусь защищать герцога и его наследников всеми силами души моей и тела, пока Борк не призовет меня к себе.
Прошла минута молчания, и рыцарь повторил клятву.
XV
Человек с золотыми волосами оказался в самом центре города. Высокие стены сомкнулись вокруг словно зубы хищника - никогда ему оттуда не выбраться.
Джек проснулся в смятении, сбитый с толку. Уголек в очаге внезапно вспыхнул ярким пламенем. Никогда еще Джек не видел столь живых, столь правдивых, столь трагических снов. Горечь потери одолевала его. Он чувствовал себя одиноким, заброшенным в чужой, незнакомый мир. Золотоволосый незнакомец покинул его. Джек знал, что больше никогда не увидит его во сне.
Странно: этот человек являлся ему прежде только однажды, но с ним было связано нечто очень важное. Столь же важное и дорогое, как надежда.
Холод пробирал Джека до костей. Он завернулся в одеяло - но разве могло оно согреть мозг в его костях? Угли угасали, и очаг превратился в темную пещеру с едва тлеющим красным отблеском в середине. Кто знает, который теперь час. Джек с равным успехом мог проспать несколько часов, несколько минут и несколько мгновений. В кухне тихо и темно - только очаг тлеет. Ровас спит в кладовой, а Магра с Тариссой - в комнате за дымовой трубой.
Джек встал и подошел к окну. Он отпер ставню и выглянул в ночь. Небо казалось невероятно огромным. Звезды соперничали с полной луной, но ничто не манило так, как тьма. Теперь Джек стал по-настоящему одинок. Что это значит? Почему человек с золотыми волосами так важен для него? И что будет теперь, когда тот ушел? Джек едва успел оправиться после вчерашнего, когда сны овладели его телом, а теперь вот это. Он искал ответ в небесах, но они равнодушно молчали.
Позади скрипнула половица.
- Джек, что с тобой? - спросил голос Тариссы. Он не обернулся.
- Не знаю. Что-то изменилось, но я не знаю что.
- Снова видение? - Тарисса положила руку ему на плечо.
- Видение или сон - не знаю.
- Сядь. Я раздую огонь.
Она была так близко, что Джек чувствовал затылком ее дыхание. Ее тепло манило его. Он так продрог, и только она могла отогреть его. Он обернулся к ней, ища источник теплого дыхания. Она приоткрыла губы, точно поняла, что ему нужно, и потянулась ему навстречу. Она была словно лекарство от огромности Вселенной, и ее тепло изгоняло холод, как пламя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});