Читать интересную книгу Германия: самоликвидация - Тило Саррацин

Совсем иначе выглядит положение мигрантов из государств Евросоюза. Квота их занятости в 44,2 % даже несколько выше, чем у местных немцев, а отношение к трансфертным выплатам находится на уровне 14,2 %, то есть чуть выше, чем у немцев. Значит, проблемы экономической интеграции обусловлены не мигрантским статусом как таковым.

Часто ссылаются на то, что особенно много мусульманских мигрантов занято не по найму, а самостоятельно. Так, в Германии есть около 80 тыс. самостоятельных предпринимателей с турецкой миграционной историей, 40 тыс. из них заняты в розничной торговле продуктами питания. Правда, и квота самостоятельных предпринимателей среди мусульманских мигрантов гораздо ниже, чем у немецкого населения и у других мигрантских групп: в 2007 г. было 10,4 % трудоспособных граждан без миграционной истории, занятых самостоятельной деятельностью, у мигрантов из государств ЕС их было 12,4 %, а у мигрантов из Юго-Восточной Азии даже 13,9 %, у мусульманских же мигрантов, напротив, всего 6,8 % и среди них у турок — 6,6 %. Ниже всего квота самостоятельных предпринимателей в 4,5 % — у мигрантов с неуказанными сведениями о происхождении{369}.

Тревогу внушает то, что проблема мусульманских мигрантов, выражающаяся в недостаточном участии в рынке труда и в высокой зависимости от трансфертных выплат, сохраняется и во втором, и в третьем поколениях, то есть как бы наследуется, и сравнение аттестатов 26—35-летних показывает: в этой возрастной группе немецкие репатрианты из бывшего СССР имеют профиль квалификации, почти соответствующий профилю немцев без миграционной истории (табл. 7.2). Не имеют профессионального аттестата 12 % немцев без миграционной истории и 14 % репатриантов из СССР, а 20 % и соответственно 17 % имеют высшее образование. Напротив, 54 % турецких граждан в этой возрастной группе не имеют какой-либо специальности и лишь 2 % имеют высшее образование. Но и у немцев турецкого происхождения в этой возрастной группе ситуация плохая. Не имеют специальности 33 % и только 10 % имеют высшее образование. Тем самым они оказываются позади прочих иностранцев.

В Германии 168 тыс. человек с турецким происхождением, не имеющие собственного опыта миграции, заняты трудовой деятельностью. Для сравнения: потомки мигрантов из стран ЕС, не имеющие собственного опыта миграции, хотя бы на 11,2 % заняты в области исследований, проектирования, менеджмента, здравоохранения и социальной службы. У людей с турецким происхождением эта доля настолько низка, что даже не отражается в статистике. И наоборот, выше среднего уровня их присутствие на производстве, транспорте и в области простых услуг{370}.

Таблица 7.2.

Уровень профессионального образования 26—35-летних граждан (%)

Источник. Seibert H. Junge Migranten am Arbeitsmarkt. Bildung und Einbürgerung verbessern die Chancen // IAB-Kurzbericht 17.2008. S. 13.

Федеральное агентство по трудоустройству хоть и показывает национальность в своей статистике получателей основного обеспечения, но не дифференцирует их по миграционной истории, и нуждающиеся семьи тоже учитываются без указания национальной принадлежности. Итак, статистика Федерального агентства не содержит ни прямой, ни косвенной информации об удельном весе мусульманских мигрантов среди получателей трансфертного дохода. Правда, осенью 2009 г. вышла в свет экспертиза, проведённая по поручению Федерального министерства труда и социальной защиты, которая охватывает всю группу лиц с миграционной историей среди получателей трансфертных выплат и позволяет делать заключения об образе жизни мусульманских мигрантов.

• 28 % трудоспособных, нуждающихся в социальной помощи граждан, имеют миграционную историю. Они живут чаще всего в больших домохозяйствах с детьми. В дошкольном возрасте дети воспитываются вне дома реже, чем дети из других домохозяйств. Удовлетворённость жизнью в этих домохозяйствах выше, чем в домохозяйствах нуждающихся без миграционной истории. Здесь меньше сокрушаются по поводу того, что стоят на нижней ступени социальной иерархии. Тут реже случаются семейные конфликты. Турки среди нуждающихся в помощи — если рассматривать в сравнении — из числа самых недовольных.

• Если речь заходит об условиях работы, доходах или необходимости внешнего ухода за детьми, мигранты меньше готовы идти на уступки, чем получатели трансфертов без миграционной истории.

• Религиозные установки этих мигрантов очень сильны. 50 % получателей трансфертов с происхождением из Турции и остального мира заявляют, что для них следование религиозным предписаниям важно и на работе. Среди турецких женщин 15 % декларируют, что по религиозным соображениям не хотят отказываться от предписанного вида одежды даже в том случае, если «нейтральная» одежда являлась бы условием приёма на работу.

Показательна следующая ссылка: «У немцев без миграционной истории, получающих пособие по Кодексу социального права SGB II, сведения о сравнительно сильной религиозной принадлежности, влияющей на поведение на работе, положительно сказываются на вероятности приёма на работу и прекращении получения пособий, и наоборот, отрицательно у нуждающихся в помощи с турецкой миграционной историей»{371}. Это означает, что прочная религиозно-христианская ориентация усиливает волю к профессиональным достижениям и интеграции в рынок труда, тогда как сильная религиозно-мусульманская ориентация, скорее, тормозит волю к интеграции и труду.

Некла Келек обескуражена результатами интеграции турок: «У них самая высокая квота бросивших школу, самая малая доля в числе абитуриентов, большинство людей без профессионального обучения, самая малая квота трудящихся и самостоятельных. Поскольку именно эта группа увеличивается сильнее, чем другие иммигранты, в то время как большинство общества (пока ещё большинство) стремительно сокращается, их недостаточная интеграция становится центральной проблемой всего общества. Если сложившийся ход дел не остановить, произойдёт “обрушение культуры”, как пишет демограф Гервиг Бирг»{372}.

Проблемы культурной интеграции

Проблемы культурной интеграции лучше всего привязать количественно к степени профессионального обучения и успехам в школе.

Из живущих в Германии людей с мусульманской миграционной историей 30 % вообще не заканчивают школу и лишь 14 % имеют аттестат зрелости. Среди них 27 % людей с турецкой миграционной историей не заканчивают школу и 8 % имеют аттестат зрелости; если у них нет собственного опыта миграции, то 9 % не заканчивают школу и 12 % добиваются аттестата зрелости. Тем самым они намного отстают от своих ровесников-немцев, из которых школу не заканчивают 1,6 %, а аттестат зрелости получают 34 %. Но велика и разница с мигрантами из ЕС: 7 % последних не заканчивают школу и 27 % получают аттестат зрелости{373}. Показательно, что мигранты из ЕС, равно как и из Южной и Восточной Азии, не имеют сопоставимых проблем. Дети вьетнамцев, работавших по договору в ГДР, даже в 80 % случаев добиваются получения аттестата зрелости и оказываются в этом намного лучше немцев.

Низкие шансы на хорошо оплачиваемую работу, связанные с низкой квалификацией, вызывают в социальной системе вторичный эффект: карьера в качестве получателя трансфертных пособий становится тем привлекательнее, чем меньше шансы на рынке труда. Преобладающие у мусульманских мигрантов большие семьи выигрывают от того, что объём социальных пособий, в отличие от заработной платы, растёт вместе с числом членов домохозяйства.

Дискриминация как причина недостаточного успеха мусульманских мигрантов в системе образования и системе занятости исключается, ибо другие группы мигрантов, которые, прибыв с Дальнего Востока или из Индии, выглядят, скорее, ещё более чужеродно, чем турки и арабы, но экзамены сдают частично даже лучше, чем немцы. Относительную неудачу вряд ли можно также списать на врождённые способности и одарённость, ибо это касается мусульманских мигрантов различного происхождения. Загадку задаёт также то, почему прогресс во втором и третьем поколениях, если он вообще наступает, у мусульманских мигрантов заметно меньше, чем у других групп с миграционной историей.

Интересны наблюдаемые в Великобритании различия между разными мигрантами из бывшей британской колонии Индии: индийские школьники в Англии сдают экзамены вдвое лучше, чем пакистанские. Школьники с Дальнего Востока в успеваемости оставляют далеко позади себя всех, в том числе и британцев. Но между индийцами и пакистанцами нет другого различия, кроме того, что пакистанцы имеют культурно-исламский фон{374}.

Во Францию въезжали несколькими партиями поляки, евреи, китайцы и вьетнамцы. Они добивались экономического успеха, без проблем интегрировались и постепенно сплавлялись с обществом большинства, не прибегая когда бы то ни было к государственной помощи. Совсем другие проблемы у Франции с арабскими мигрантами, особенно из Алжира. Уолтер Лакуа[63] высказывает догадку: «Должно быть, есть что-то в духовной установке тех, кто чувствует себя маргинализированным, что затрудняет им жизненный успех»{375}.