Читать интересную книгу Один в поле воин - Михаил Нестеров

Полковник сел за стол и бросил собеседнику:

– Впрочем, черт с тобой. Выкладывай, что думаешь.

70

Слегка приоткрыв жалюзи, Рожнов смотрел на улицу. Он проводил глазами вначале джип Олега, потом "Форд Сиерру" своего агента. Прежде чем вызвать к себе Архипову, полковник в задумчивости прошелся по кабинету, убрал в сейф печать и штамп юридической фирмы.

Архипова закрыла входную дверь офиса изнутри и появилась в кабинете начальника с зажженной сигаретой. У Ирины было продолговатое лицо, правильной формы нос, тонкие губы. Короткая прическа, полностью открывающая лоб, большие серьги в ушах в какой-то степени подчеркивали ее независимость. На ней уютно сидели черные джинсы в обтяжку, босоножки на высоком каблуке. Она устроилась в кресле и положила ногу на ногу.

Рожнова устраивала раскованность этой женщины, ее профессионализм, способность к холодному анализу. Последнее время он советовался с нею. Несомненно, она обладала организаторскими способностями, однако полностью убедиться в этом у полковника не было времени. Лишь в его отсутствие, получая распоряжение начальника, Архипова организовывала работу агентов по спецпоручениям.

Устраивала она его и как женщина. Пару раз в неделю они задерживались в офисе. Михаил Константинович переживал вторую молодость, так что темперамент секретарши ни разу не заставил его сомневаться в себе.

Он подошел к ней, поставил на деревянный подлокотник пепельницу.

– Сегодня придется задержаться.

Ирина, стряхивая пепел, пожала плечами:

– Как скажешь.

Рожнов переборол желание присесть рядом и притянуть ее к себе. Ведь ничто не предвещало продления рабочего дня. Принимая клиента, пришедшего проконсультироваться насчет блокираторов, Михаил Константинович уже предвкушал, как из офиса уберутся сотрудники, Ирина закроет дверь и они останутся одни. Она и закрыла дверь, только... Черт бы побрал Олега Шустова!

Полковник вернулся на свое место.

– Вот что, Ира...

Незаметно для начальника Архипова улыбнулась, но, когда глаза их встретились, на ее лице появилось виноватое выражение.

– Извини, Михаил, я забыла тебе сказать, что сегодня не совсем удачный день. Понимаешь, о чем я?

Рожнов второй раз за вечер пробормотал что-то нечленораздельное, развел руками и продолжил уже твердым голосом:

– Хорошо. Тогда давай о работе. Мне потребуются некоторые данные по двум делам, которые ведет городская прокуратура Юрьева. В первом меня интересует только закулисная тяжба между судьей и обвиняемым в изнасиловании. Также узнай, кто ведет дело об убийстве судьи Валентины... – Рожнов, запнувшись, выругался, вслух проклиная Шустова, и ударил ладонью по столу: – Как же мне надоели частные просьбы!.. Узнай, что известно о самоубийстве Ширяевой.

Архипова кивнула. Через группу лиц, определенных замдиректора ФСБ, по запросу Рожнова выдавалась любая информация. Полковник не мог затребовать себе, например, дело, находящееся в производстве прокуратуры, но получить данные из него особого труда не составляло. В крайнем случае, он или его агенты могли ознакомиться с фотографиями, приобщенными к делу, вещественными доказательствами, документами, сделать копии с них, поинтересоваться мнением следователя.

71

В городской прокуратуре Юрьева ждали проверки по делу Ширяевой. Но каково же было удивление Волкова, когда начальник отдела по надзору за расследованием особо важных дел Генпрокуратуры напрямую разрешил ознакомиться с материалами дела офицеру ФСБ. Поначалу Анатолий Сергеевич не знал, что и подумать, затем переложил часть забот на плечи Маргелова.

Прокурор с минуты на минуту ожидал следователя, который уже пару долгих часов беседовал с эфэсбэшником.

Наконец в кабинете появился недовольный и уставший Василий и с порога заявил:

– Рыба клюнула, Анатолий Сергеевич, не знаю только, как будем подсекать ее. А уж вытаскивать... – Маргелов развел руками.

– В крайнем случае, отрежем леску, – отреагировал прокурор. – Садись, рассказывай.

– Во-первых, – начал следователь, присаживаясь за стол, – комитетчика заинтересовал один документ. Когда он познакомился с протоколом осмотра вещественных доказательств, изъятых с места преступления, обратил мое внимание на справку на имя начальника хозотдела нашей прокуратуры, где я прошу того принять на хранение вещественные доказательства по делу Ширяевой. А именно – книгу в твердом переплете. "Групповую психотерапию" я держал в сейфе, а на хранение сдал "Янки из Коннектикута при дворе короля Артура" Марка Твена – на всякий случай. Ведь в справке я не указал название.

Волков кивнул: вот так порой пропадают из надежно охраняемых помещений вещдоки. Один раз сдали на хранение десятилитровую бутыль спирта...

– Он попросил книгу? – спросил прокурор.

– Что удивительно – нет.

– Фотографии с места происшествия смотрел?

– Да. Валентина вышла на них как... мертвая. Жуть. Я до сих пор, глядя на них...

– Не отвлекайся, Василий Дмитриевич. Что еще интересовало эфэсбэшника?

– По большому счету, его интересовал разговор по душам. Поговорили, – кивнул Маргелов, – как говорится, без протокола. Я сказал ему, что по дружбе помогал Ширяевой в ее собственном расследовании, признал тот факт, что убийство судьи для меня очевидно. Что бы он ни доложил начальству, к делу все равно не придерешься. Что будем делать дальше, шеф? Мы вытянули на себя стаю волков.

– Здесь я вижу обоюдный интерес, – сказал Волков после непродолжительного раздумья. – Именно потому, что материалами дела заинтересовалась ФСБ. Для чего они копаются – не хочу никого обидеть – в обычном криминале? А потому, мне кажется, что эта история имеет продолжение, и ниточка тянется в органы госбезопасности. В общем-то, я понял, им выгодно, если мы закроем дело судьи с определением "самоубийство". В противном случае тебя заставили бы отчитаться по каждому протоколу. А так с тобой просто поговорили, удостоверились – заметь: удостоверились – в убийстве Ширяевой.

– Тогда сам собой напрашивается вопрос: выгоден для них сам факт смерти Валентины? Или им до лампочки? Как бы они себя повели, если бы мы оставили все как есть?

Волков неопределенно пожал плечами.

– Подождем еще два дня, – сказал он, – и будем вытаскивать Валентину в свет.

Органы прокуратуры имеют четкую иерархию. Волков принял на себя большую ответственность, не доложив о своих неординарных шагах вышестоящему начальству. Хотя, с другой стороны, ведя расследование, имел право хранить их в секрете во избежание любой огласки.

Пока Валентина была не в состоянии описать внешность убийц, ни о каких оперативно-розыскных мероприятиях речи идти не может. Дальше предстояло не надеяться на ошибки преступников, а заставить их самих сделать ошибку. Они активизируются, когда узнают, что судья осталась жива, видела и может опознать убийц. Жаль, что до этого момента время прошло впустую. Хотя... Визит комитетчика – это результат работы серого вещества прокурора города и следователя по особо важным делам.

72

К четырем часам вечера следующего дня на руках у Рожнова были весьма любопытные документы. В частности, его заинтересовал депутатский запрос Воропаева на имя прокурора города Юрьева. Прокурор Волков снял с запроса ксерокопию и переправил ее следователю районного отделения милиции, который вел дело об изнасиловании, и тот приобщил ее к делу. Рожнов затребовал всю информацию на депутата и получил ее оперативно. В досье на Воропаева, бывшего председателя правления московского банка "Гарант", полковника заинтересовали связи депутата.

Оказалось, что родной брат Воропаева Анатолий тесно связан с лидером юрьевской группировки "киевлян". В 1991 году Анатолий Николаевич был осужден по статье 93 УК РСФСР (хищение, совершенное путем мошенничества) на четыре года. В мае 1998 года Федеральной службой безопасности был зафиксирован телефонный разговор между Воропаевым И.Н и Курлычкиным С.С. Последний обещал выплатить депутату сто пятьдесят тысяч долларов. Причины выплаты обещанной суммы, как и факта передачи денег, выявлено не было.

Рожнов занимался не своим делом, но на данном этапе он мог себе позволить это – дефицита времени не было. К тому же кое-кто из лидеров "киевлян" так или иначе был потенциальным "клиентом". Начальство согласилось, что работа Рожнова не пройдет впустую, и он действовал вполне официально. Но у него был свой интерес в этом деле.

Михаил Константинович, держа нити расследования в своих руках, надеялся выйти на след некоего Василия Олимпийского, которого перед смертью упомянул Яцкевич. История с Андреем выбила полковника из колеи, заставила нервничать: Яцек практически был в курсе всех дел, знал, чем занимается Рожнов, кого использует в своей грязной игре. Однако ни картотеки, ни электронные библиотеки, ни работа с людьми не подвинули Рожнова вперед. Сплошное топтание на месте, удрученно думал он, проклиная покойного Яцкевича. Порой ему казалось, что Андрей напоследок таким вот оригинальным образом просто подшутил на Белоноговым.