Читать интересную книгу Расцвет и падение древних цивилизаций. Далекое прошлое человечества - Гордон Чайлд

На 330 памятниках и в литературе обнаруживаются особые мельничные устройства, часто прикрепленные к пекарням. В них зерно больше не размельчалось вручную в ступке или в ручной мельнице, их заменили ротарные мельницы. В большинстве случаев мельницы приводились в движение ослами или, после 100 года до н. э., силой воды.

Эти нововведения не только облегчили домашний монотонный труд, но и впервые со времен медного века и изобретения гончарного круга расширили сферу использования движителей помимо мускулов человека и впервые применили вращательный принцип. После увеличения выхода продукции помол и выпечка хлеба стали примерами использования нововведений для обеспечения потребностей масс людей.

Торговля упрощалась политической унификацией огромных территорий, реформами денежного обращения, улучшениями в судоходстве, конструкциями маяков, гаваней и строительством дорог. Александр установил для всей своей империи единое денежное обращение, основанное на аттическом стандарте, на который также опирался и римский денарий (серебряная монета. — Ред.).

Его политике последовали его преемники, кроме Птолемеев, принявших для египетского денежного обращения финикийский стандарт. Тем временем римский денарий распространился на Западе за счет денежного обращения с Карфагеном и другими, успешно соревнуясь с греческими деньгами на Востоке. Более того, денежная экономика наконец вытеснила натуральную из многих опорных пунктов, где на протяжении первого железного века сохранялся бартер, распространившись, например, даже среди кельтов, живших к северу от Альп.

Корабли становились больше и двигались быстрее. Нам даже доводилось читать о попытке построить корабль водоизмещением в 4200 тонн для Гиерона из Сиракуз. Хотя она и не увенчалась успехом, она показывает, чего могли достичь эллинские кораблестроители.

Улучшили также такелаж и рулевое управление, теперь капитаны отваживались плыть прямо через моря вместо того, чтобы придерживаться берегов, как обычно осуществлялось плавание раньше. Новую эру в навигации инициировало сооружение маяков, начавшееся после постройки Александрийского маяка на острове Фарос. Тогда соорудили башню высотой 120–150 метров, в ее фонаре зажигали костер из пропитанного смолой дерева. И здесь снова Александрия оказалась впереди, позже свой вклад внесли римляне. Отметим также значение затвердевающего в воде цемента, дамбы со шлюзами, забивку свай в глубоких водах.

Несмотря на эти улучшения, путешествие с острова Родос в Александрию все же занимало четыре дня, как и в классические времена. Из Александрии на Сицилию добирались за шесть или семь дней, но путешествие туда из портов Рима (Остия близ Рима или же Путеолы, совр. Поццуоли близ Неаполя) обычно занимало от двадцати до двадцати семи дней.

Фактически, чтобы пересечь Средиземное море, тогда требовалось больше времени, чем сегодня нужно, чтобы пересечь Атлантический океан. Да и шансов достичь пункта назначения оказывалось гораздо меньше, поскольку существовал риск кораблекрушения и еще большую опасность представляли пираты.

Вне Средиземного моря транспорт передвигался гораздо медленнее. Путешествие по морю и реке от Инда до Селевкии, расположенной на Тигре, обычно занимало сорок дней. Пока не обнаружили закономерности муссонов, на длинное плавание в 2760 миль из Береники на египетском побережье Красного моря до полуострова Индостан тратилось от четырех до шести месяцев.

Наземный транспорт также совершенствовался. Караванные маршруты в Азии более или менее охранялись и оснащались эллинскими монархами, арабами (в Аравии) или самими купеческими компаниями, строившими караван-сараи и почтовые станции. Селевкиды расширили и улучшили систему дорог, созданную Ахеменидами. Объединив Италию под своим началом, римляне последовали их примеру и начали связывать свои владения военными дорогами.

Став первопроходцами в области коммуникаций в умеренной зоне, они столкнулись здесь с проблемами, которые не возникали (у тех же персов Ахеменидов) в засушливых землях, расположенных к востоку от Средиземноморья. Пыль причиняла неудобства, но, в отличие от грязи, не мешала движению. Но и во внутренних районах Азии дожди выпадали в достаточном количестве, чтобы превращать дороги в непроходимые пути, по крайней мере на один короткий сезон каждый год.

В Северной Италии дожди и, следовательно, распутица могли помешать проезду практически в любое время и на длительные расстояния. Римские инженеры решили проблему, создав просто великолепные дороги, которые не удавалось превзойти вплоть до XIX столетия. Как, например, заметил Птолемей, шедшие из Рима дороги были настолько хорошо устроены, что «телега могла везти груз баржи».

Тем не менее путешествие по земле продолжало оставаться медленным и дорогим. Гонцу требовалось пятнадцать дней, чтобы добраться из Селевкии, расположенной на реке Тигр в Месопотамии, до побережья Сирии, а в начале нашей эры от двадцати семи до тридцати четырех дней на дорогу из Рима в Британию. Путешествие из Рима в Неаполь длилось от трех до пяти дней, а сегодня поезд проезжает его за несколько часов.

Для громоздких или тяжелых товаров наземный транспорт явно оказывался дорогим. Во II веке до н. э. Катон, известный римский государственный деятель и автор, писавший о научном земледелии, купил пресс для отжима масла в Помпеях за 384 сестерция. Чтобы перевезти его из города на свою виллу на расстояние примерно в 110 километров, ему пришлось затратить еще 280 сестерциев. (Главный труд Катона-старшего (234–149 до н. э.) «Начала» — историческое сочинение об истории Рима и других городов Италии. Был доблестным полководцем — сражался в Испании, в Греции, где при Фермопилах обеспечил победу над сирийским царем Антиохом III. А еще он знаменит тем, что в конце каждого выступления в римском сенате (на любую тему) он произносил: «А кроме того, я считаю, Карфаген должен быть разрушен!» Карфаген римляне все-таки разрушили — в 146 до н. э., через 3 года после смерти этого настоящего римлянина. — Ред.)

Неудивительно, что при таких обстоятельствах производители предпочитали мигрировать к центрам торговли, а не посылать в них продукты и изделия своего труда. Данную тенденцию подтверждает гончарное производство. После 300 года до н. э. производители керамики в Афинах и на островах Греции нашли новые экспортные рынки в империи Александра (точнее, во владениях диадохов) и восстановили старые рынки, предложив новые товары.

С этого времени большие количества ваз в новом стиле, украшенных рельефным рисунком, сделанным по глине, начали экспортировать в Александрию, Европу и все порты Сирии, Палестины и Малой Азии, а также в равной степени в Южную Русь и Италию. Вскоре после 300 года до н. э., однако, местные мастера, которыми нередко были греческие же ремесленники-эмигранты, наводнили рынок своими изделиями, начав имитировать греческие образцы, что вскоре привело к закрытию египетских, азиатских и русских (тогда скифских и др. — Ред.) рынков для мастеров из Древней Греции.

После 200 года до н. э. обученные новым традициям гончары стали селиться вокруг Калеса (близ Капуи) в Италии, стремясь обеспечивать римский рынок. Точно так же производители стекла мигрировали из древних центров этого производства в Сирии и устраивали мастерские по производству стекла в Италии после 100 года до н. э.

Тем не менее объем торговли оказался больше, чем когда-либо, как внутри средиземноморского мира вместе с его эллинистическими ответвлениями в Африке и Азии, так и вне его границ. Конечно, торговля прежде всего основывалась на продаже «предметов роскоши». Все же огромный по диапазону ввоз изделий и продуктов, упомянутый выше, и только что обозначенный экспорт гончарных изделий позволяет предположить, как интенсивно разнообразные потребительские товары перевозились на значительные расстояния. В частности, из Крыма в Афины и из Египта в Рим.

И снова сырье, такое как олово, которое едва ли можно назвать предметом роскоши, после 300 года до н. э. перевозилось по морю во Францию (тогда Галлию) в Марсель (тогда греческую Массилию, позже римскую Массалию), порт, расположенный на Средиземном море. Более того, многие экзотические предметы роскоши становились необходимостью, что сказывалось на их ценах. Фунт арабского ладана, совершенно необходимого для совершения публичных обрядов, стоил в Древней Греции пять шиллингов.

Караваны и флотилии привозили в средиземноморский мир парфюмерию, специи, снадобья, слоновую кость и драгоценные камни из Центральной Африки, Аравии и Индии, золото, меха и иные дары лесов из Сибири и Центральной России, янтарь с побережья Балтийского моря, некоторые металлы с Британских островов (олово. — Ред.) и Испании (серебро и др.).