не входило в мои намерения. Но я хочу, чтобы ты держалась от него подальше.
— Прости?
— Ты меня слышала.
— Извини, позволь мне уточнить мой вопрос. Прости, кто ты такой, чтобы указывать мне, что я могу делать, а что нет?
— Я серьезно, Беллами. Я не хочу, чтобы ты была рядом с ним.
— Я могу понять, почему ты не хочешь. В конце концов, ты же не хочешь, чтобы каждый «быстрый трах» знакомился с твоим отцом.
Блять. Она это слышала.
Я провожу рукой по волосам, расстраиваясь. Почему она не может просто выслушать меня и хоть раз не нагрубить?
— Не смей выглядеть расстроенным. Я здесь пострадавшая сторона. — Она говорит, завязывая шнурки дрожащими от гнева руками. — Я пыталась быть терпеливой с тобой и узнать тебя настоящего, Роуг, но ты делаешь это очень трудным.
Она с силой затягивает второй шнурок и встает. Я хватаю ее за руку, когда она пытается протиснуться мимо меня.
— Куда ты идешь?
— На прогулку. Мне нужно проветрить голову, — говорит она. — Как я уже сказала, он курирует мою стипендию, так что если он захочет встретиться со мной, я с радостью соглашусь. И, честно говоря, мне совершенно наплевать, есть у тебя на это претензии или нет.
Я возвращаюсь на кухню, сжимая кулаки и пылая гневом.
— Почему ты снова здесь? Разве у тебя нет новой игрушки, которой ты можешь испортить жизнь в Америке? — спрашиваю я, гнев затягивается петлей на моей шее. Мое дыхание хриплое и неглубокое.
Он любит молодых, мой отец. Я застал его за траханьем девочек моего возраста еще до того, как я стал совершеннолетним. Отвращение бурлит у меня в животе, когда я думаю о том, что он сделал.
— Торнтон сказал мне, что ты убрал замечания из ее личного дела.
Он все еще сосредоточен на Беллами. Любой интерес, который он проявляет к ней, опасен. Он как акула в воде, почуявшая кровь, и он нападет на нас обоих, если я не сыграю правильно.
Я обхожу его и иду к холодильнику, заставляя его повернуться ко мне лицом. Достаю из холодильника бутылку, откупориваю ее и делаю бесстрастный глоток.
— Почему тебя это волнует?
— Не каждый день мой сын проявляет интерес к чему-то, тем более к девушке. Что она для тебя?
— Ничего. Мне было скучно, и я решил, что она будет хорошим развлечением. Вот и все.
Он угрожающе смотрит на меня. Я скрещиваю руки и стою твердо, привыкнув к его тактике запугивания.
— Не надо мне врать.
— Моя жизнь — не твое собачье дело. То, что я делаю или не делаю с Беллами, не имеет к тебе никакого отношения. Я не буду подвергаться этим допросам только для того, чтобы ты мог поразвлечься на любой информации, которую я тебе дам. Возвращайся в Америку, здесь ты не нужен и не желателен.
Свидетельством скорости звука является то, что я слышу треск его кулака по моей челюсти раньше, чем чувствую его. Я ожидал этого, в последнее время так заканчивается каждое общение с ним, но вряд ли был готов к силе удара.
Вода разлетается во все стороны, бутылка вылетает из моей руки и падает на пол.
— Прояви немного уважения. — Буркнул он.
Забавно, что Беллами попросила о том же.
Я отворачиваю лицо, видя, как его кулак снова опускается вниз. Я готовлюсь к удару.
24
На улице великолепный сентябрьский день. Солнце светит вовсю, температура теплая, но не невыносимо жаркая, воздух свежий и чистый. Идеальный день для пикника.
Но вместо этого я топаю по ступеням особняка Роуга, и гравий громко хрустит под моими сердитыми шагами. Он действительно обладает уникальной способностью заставлять меня за секунду переходить от нуля к сотне. Это почти впечатляет.
Очевидно, между ним и его отцом что-то происходит, и меньше всего мне хочется в это вмешиваться.
Тем не менее, я свяжусь с его отцом и назначу время для кофе. С тех пор как я приехала сюда, мой путь был невероятно трудным — в основном из-за его сына, — и я хочу узнать его получше, чтобы он понял, какой я на самом деле человек.
Я похлопываю себя по платью в поисках телефона, чтобы сказать девочкам о том, что надо встретиться, но понимаю, что забыла его в доме.
Черт.
Мне бы не помешало побыть с ними днем. Я хотела написать девочкам и спросить, не хотят ли они встретиться со мной на пикнике.
Я не ушла далеко, я могла бы просто сбегать в дом и забрать свой телефон. Теперь, когда я понимаю, что у меня его нет, я чувствую его отсутствие.
Повернувшись на каблуках, я с тяжелым вздохом направляюсь к дому. Я собираюсь пробраться внутрь, чтобы больше не сталкиваться с ним. Мне не очень хочется еще раз сразиться с Роугом на ринге.
Я тихонько закрываю за собой дверь и уже собираюсь подняться по лестнице, когда слышу голоса, доносящиеся из кухни. Похоже на спор.
Я уже собиралась проигнорировать его, как вдруг услышала голос мистера Ройала.
— Прояви немного уважения.
Он в ярости.
Его голос ужасает. Он звучит совсем не так, как когда он говорил со мной.
По спине пробегает холодок.
Он может так разговаривать только с Роугом. Он был единственным человеком здесь, когда я уходила.
Все в моем теле говорит мне, что нужно бежать. Подняться наверх, взять телефон и уйти из дома, как я и собиралась.
Но если это Роуг, я не могу его бросить.
Наш предыдущий спор забыт, я не уйду, пока не удостоверюсь, что с ним все в порядке.
Я тихонько пробираюсь к кухне, пока не оказываюсь за порогом. Тревога сковывает