50 При этом необходимо иметь в виду, что в 1990-е годы российское общественное мнение в целом относилось к расширению НАТО гораздо менее болезненно, чем политическая элита, для которой этот факт означал «поражение в статусе».
51 В начале 1993 г. я был старшим научным сотрудником Военного колледжа НАТО в Риме (NATO Defense College) и написал работу на эту тему: «Linking Transatlantic and Eurasian Security: Prospects for Peace Operations», которая была вскоре опубликована. Тогда мне представлялось, что сотрудничество в области миротворчества могло стать основой практического взаимодействия и политического сближения между противниками по «холодной войне».
52 См. соответствующие заявления Ельцина и Козырева.
53 Но тем не менее случались. Генерал-полковник Леонтий Швецов, руководивший российской частью операции в качестве заместителя главнокомандующего Вооруженными силами США в Европе (и по совместительству Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе) генерала Джорджа Джоулвана, был убежденным сторонником сотрудничества с НАТО в области миротворчества.
54 В дальнейшем этот курс был закреплен. В 2005 г. Россия вывела своих миротворцев из Сьерра-Леоне, где они находились с 1990-х годов. Министр обороны Сергей Иванов фактически заявил тогда же, что Россия не будет участвовать в миротворческих операциях за пределами стран СНГ, т. е. вне зоны непосредственных интересов своей национальной безопасности. Серьезный анализ проблем российско-натовского миротворчества содержится в работе: Степанова Е. Россия и антикризисная стратегия НАТО после окончания «холодной войны» // Россия и основные институты безопасности в Европе: вступая в XXI век / Под ред. Д. Тренина; Моск. Центр Карнеги. – М., 2000. – С. 132–171.
55 Примаков Е. М. Годы в большой политике. – М.: Совершенно секретно, 1999. —С. 229–230.
56 Козырев А. В. Указ соч. – С. 199–201.
57 Фраза о «холодном мире» была пущена в оборот в ходе саммита ОБСЕ в Будапеште в декабре 1994 г., где между Клинтоном и Ельциным произошла размолвка по поводу расширения НАТО на восток.
58 Черномырдин B.C. Вызов. – М.: Моск. писатель, 2003. – С.27.
59 Там же. – 89–92.
60 Talbott S. Op. cit. – P. 292.
61 В частности, благодаря военному транзиту через территорию России.
62 Согласно опросу общественного мнения, проведенному Левада-Центром, в январе 2004 г. лишь 11 % россиян считали, что военная угроза России «определенно существует», и 26 % считали, что «скорее существует». С другой стороны, 7 % не видели никакой угрозы, а 48 % считали, что ее скорее не существует (Общественное мнение-2004. – С. 153, табл. 20.2). В условиях, когда уже 25 лет советские, а затем российские военные участвуют в войнах и конфликтах исключительно против моджахедов, «западная военная угроза» занимает крайне незначительное место в общественном сознании.
63 Интервью президента В. Путина французскому телеканалу «France-З» 7 мая 2005 г.
64 Доля поддержки составляла от 33 % до 48 %, а противоположная точка зрения собирала от 23 % до 39 %. В то же время вступление в альянс собирало от 5 % до 10 % голосов, а налаживание сотрудничества пользовалось поддержкой 23–43 %. Создание противовеса НАТО поддерживали 10–23 % граждан (Общественное мнение-2004. – С. 155, табл. 20.10).
65 См.: Davies N. Europe: A History. – London: Pimlico, 1997.
66 Russia and Europe // Ed. by V. Baranovsky. – [S. 1.]: Oxford Univ. Press, 1998.
67 Montbrial Th. de. Op. cit. – P. 80.
68 Пиндер Дж., Шишков Ю. Евросоюз и Россия: перспективы партнерства. – М.: Ком. «Россия в объединенной Европе», 2003. – С. 15.
69 Там же. – С. 16–18.
70 Арбатов А. Выбор без выбора // НГ-сценарии. – 1998. – № 4.
71 http://www.president.kremlin.ru. Это беспрецедентное предложение было произнесено Путиным по-немецки.
72 Напротив, южному (средиземноморскому) измерению ЕС отдавали приоритет такие страны, как Франция, Италия, Испания, а также Португалия и Греция.
73 Тренин Д. Realpolitik Москвы // Дипкурьер НГ. – 2004. – 8 февр.
74 Braithwaite R. Russia in Europe. – London: Centre for European Reform, 1999. —P. 33.
75 May В. Российская модернизация // http://www.gazeta.ru (июль 2005 г.).
76 Объем торговли между Германией и Россией в 2004 г. составил 31,1 млрд евро (для сравнения: между Германией и Китаем – 53,5 млрд). Германия занимает первое место среди внешнеторговых партнеров России, Россия – на 14-м месте среди партнеров Германии. В России действуют 4800 немецких предприятий (треть всех иностранных компаний в России). Данные Федерального ведомства по статистике.
77 «Im deutschen Interesse» – лозунг предвыборной кампании СДПГ 1998 г.
78 См.: Шрёдер Г. Германия и Россия: лейтмотив сотрудничества // Россия в глоб. политике. – 2004. – Т. 2. – № 4. – Июль – авг. – С. 68–75; Рар А. Почему Шрёдеру нравится Россия // Там же. – С. 77–82.
79 См. выступление президента В. Путина на параде на Красной площади 9 мая 2005 г. (http://www.president.kremlin.ru), а также совместное интервью Путина и канцлера Шрёдера газете «Bild» 6 мая 2005 г. (http: //www.bild.de).
80 Я благодарен Бобо Лo, который обратил мое внимание на статью на эту тему Владимира Лукина (1992 г.). Об этом же писал Вячеслав Никонов в 1994 г. в «Независимой газете».
81 В то время как 72–76 % относятся очень хорошо или в основном хорошо (Общественное мнение-2004. – С. 156, табл. 20.13).
82 Козырев А. В. Указ. соч. – С. 22.
83 Talbott S. Op. cit. – P. 126.
84 Обращение В. Путина 4 сентября 2004 г. (http: / / www.pr esi dent.kremlin.ru /text/ app ears /2004/09/76320.shtml).
85 Военная доктрина Российской Федерации. – М., 2000.
86 Михайлов В. Н. Я – «ястреб». – М.: Крон-Пресс, 1993.
87 Россия в мировой торговле оружием // Под ред. Э. Дж. Пьера и Д. Тренина. – М., 1996.
88 Кордонъе К. Диагноз: природная рента // Стратегия России. – 2005. – № 3. – Март.
89 Несмотря на выхолащивание значения термина «стратегическое партнерство» в 1990-е и 2000-е годы, важно подчеркнуть, что как минимум подобные декларации означают, что соответствующие страны не рассматривают друг друга в качестве вероятных противников.
Глава пятая
ПУТИ И ИНСТРУМЕНТАРИЙ ДАЛЬНЕЙШЕЙ ИНТЕГРАЦИИ
ВНАЧАЛЕ XXI ВЕКА Российская Федерация выглядит страной, внешне довольно глубоко интегрированной в систему международных организаций и соглашений. Согласно «индексу интеграции», приводимому Ричардом Хаассом, Россия участвует в двух глобальных организациях общего характера (из двух имеющихся – Совета Безопасности ООН и «восьмерки»), в шести из семи региональных организаций (за исключением НАТО), в 12 из 14 разоруженческих форумов (кроме Дополнительного протокола Международного агентства по атомной энергии и Австралийской группы), в 13 из 14 соглашений по борьбе с терроризмом, во всех шести пактах, посвященных правам человека, в трех из пяти договоренностей о защите окружающей среды. Наиболее слабо обстоят дела в экономической области, где Россия не представлена в ВТО, ОЭСР и «семерке», т. е. в половине важнейших форумов1.
Чтобы реализовать национальную идею XXI в. – стать успешно развивающейся, конкурентоспособной страной, Россия в условиях углубляющейся и расширяющейся глобализации должна не только максимально полно интегрироваться в мировые экономические процессы, но и стремиться занять место как можно ближе к ядру мировой системы, т. е. сделаться составной частью международного общества, его авторитетным и уважаемым членом. Это масштабная задача, решение которой требует концентрации интеллектуальных способностей и политической воли элит, выработки адекватной национальной стратегии и стимулирования участия всех слоев общества в ее реализации.
В экономической области задача – после ожидаемого в ближайшем будущем вступления России в ВТО – заключается в формировании таких моделей отношений с ведущими экономиками мира, которые позволили бы России перейти к инновационному развитию. Долговременным – на десятилетия вперед – результатом такого развития, в свою очередь, должно стать новое качество российской экономики, а его отражением – членство России в ОЭСР, т. е. ее формальное признание в качестве современной развитой страны. Продвижение по этому пути невозможно без продолжения глубокой трансформации отечественной экономики и всего общества.
В политической области задача состоит в укреплении системы партнерств России с ведущими государствами и союзами – США, ЕС, Японией, а также с возвышающимися державами Азии – Китаем и Индией, усилении позиций России в важнейших международных институтах – ООН, региональных организациях для Европы, Азии и Большого Ближнего Востока, которое обеспечило бы России полноправное участие в системе глобального политического управления. Достижение этих целей потребует нового качества внешней политики страны, внешнеполитической модернизации.