Читать интересную книгу Дальнейшие похождения царевича Нараваханадатты - Сомадева

Узнав со слов той подруги о том, что случилось с его дочерью, — да и сам он увидал ее в таком состоянии, — обратились Мандарадева и его жена к министрам: «Царь Махасена, владыка Алаки, наш друг, а Мандаравати не может здесь ожидать назначенного времени. Так стоит ли нам стыдиться? Будь что будет — пошлем ее туда! Легче ей будет дожидаться назначенного дня, находясь вблизи возлюбленного». Рассудив так и утешив Мандаравати, посадил царь на корабль дочь вместе со свитой и с богатым приданым, мать дала ей, как полагалось, благословение, и был дочери в сопровождение назначен Мандарадевой один из его министров, по имени Винитамати. Отплыл тот корабль в благоприятный день от Хансадвипы и устремился через океан к Алаке.

Вот уже сколько-то дней прошло, а все плыла царевна Мандаравати через безбрежный океан. Вдруг откуда ни возьмись набежала, как разбойник, громыхающая грозовая туча, и засвистел дикий ветер, и полились тяжелые потоки воды, точно ливень из жалящих стрел, и словно всемогущей рукой судьбы подхвачен был вихрем корабль, унесен далеко и разбит в щепы — потонули на нем и вся свита царевны, и Винитамати, и все богатое приданое. Но царевну, целехонькую и невредимую, океан поднял на волне, словно на заботливой руке, и вынес на берег в прибрежном лесу. Вот ведь совсем уже царевна пропадала в океане, а, поди ж ты, взялась неведомо откуда эта волна и спасла ее.

Когда царевна, перепуганная и отчаявшаяся, осмотрелась и увидела, что она в этом безлюдном лесу одна-одинешенька, то почувствовала, будто снова она в океане, но только теперь уж в океане горя. «Куда я отправилась? И куда я попала? Куда девались слуги мои? И что случилось с Винитамати? И что это со мной вдруг приключилось? Куда пойду я, злосчастная? О, горе мне! Что делать мне? Зачем ты, злая доля, вызволила меня из океана? О батюшка! Ах, матушка! Увы, жених мой, сын повелителя Алаки! Смотри, тебя не достигнув, погибаю я! Что ж не спасешь ты меня» — так и по-другому причитая, горько рыдала Мандаравати и заливалась слезами — падали они наземь, словно жемчужины разорванного ожерелья.

А тем временем пришел туда из находившейся неподалеку обители совершить омовение на берегу океана мудрец Матанга, а с ним его дочь, соблюдавшая обет целомудрия, которую звали Ямуна. Донесся до слуха Матанги плач, пошел он вместе с дочерью на этот звук и увидел царевну, в тревоге озирающуюся по сторонам, словно отбившаяся от стада газель. И спросил тогда ее великий мудрец ласковым голосом: «Кто ты, как попала в этот лес и почему плачешь?» И, видя, что сочувствует он ей, мало-помалу успокоилась Мандаравати и, потупясь от смущения, поведала ему обо всем, что с нею приключилось.

Подумал мудрый Матанга и так сказал ей: «Хватит горевать, доченька, успокойся! Ранят тебя, тело которой нежно, как цветок шириши[225], горести и несчастья — ведь беды не разбирают, на кого они обрушиваются, им все одинаковы — слабые и сильные. Но вскоре обретешь ты желанного супруга, а пока иди со мной в мою обитель — она здесь неподалеку. Поживи там вместе с моей дочерью, как в своем доме». Так он ее успокоил, совершил омовение и затем вместе с дочерью отвел царевну в свою обитель, и стала она, обуздавшая свои страсти, там жить в ожидании соединения с супругом, находя утешение в услужении мудрецу и дружбе с его дочерью.

А тем временем в Алаке, в нетерпении ожидая дня свадьбы с Мандаравати и отсчитывая оставшиеся дни, томился Сундарасена, исхудавший от ожидания, и утешали его друзья, Чандрапрабха и все прочие. Становился все ближе и ближе благостный день, и отец царевича начал приготовления, чтобы отправить сына на Хансадвипу. И вот уже произнесены пожелания счастья, отправился Сундарасена в путь вместе со своим войском, под поступью которого содрогалась земля. Со временем он, радостный, сопровождаемый министрами, дошел до города Шашанкапура, истинного украшения океанского берега. Услыша о приближении царевича, вышел ему навстречу царь Махендрадитья и, почтительно поклонившись, ввел его вместе со всеми спутниками в город. И когда ехал Сундарасена по городу, сидя на слоне, красота его сражала всех горожанок, так же как вихрь — лотосы, пока не въехал он в царский дворец.

Славно принял его царь Махендрадитья, и Сундарасена, согласившись на то, чтобы Махендрадитья сопровождал его в путешествии на Хансадвипу, отдыхал у него в гостях целый день, а затем провел ночь, одолеваемый думами: «Когда же, переправившись через океан, встречусь я с любимой и услышу, обнимая ее, как, преисполненная стыдливого страха перед любовными ласками, столь свойственного новобрачной, будет она лепетать: «Не надо! Не надо!» Когда же рассвело, он, оставив войско свое в городе, пошел вместе с царем Махендрадитьей на берег океана. Придя туда, взошел он вместе с царем и всеми своими министрами на большой корабль, нагруженный едой и водой, а на другой корабль поместил только немногих слуг. Отчалили корабли, и на мачтах у них развевались флаги, и поплыли они на юго-запад.

То ли два, то ли три дня плывут они по океану, как вдруг налетает свирепый ветер. Закачались тут из стороны в сторону на океанских берегах могучие леса, словно изумляясь: «Никогда еще не испытывали мы такого яростного ветра!» И массы вод самого океана от ветра вздымались вверх, и рушились вниз, и перемешивались так, как от времени смешиваются и переворачиваются чувства. С отчаянным воплем ужаса были принесены в жертву океану драгоценные камни. Тут же кормчие спустили паруса и оставили старания спасти корабль. Кинулись все в страхе и отчаянии спускать тяжелые камни-якоря, цепями прикованные, и одновременно бросили надежды на жизнь: то подбрасываемые, то низвергаемые волнами, словно слоны, оставленные погонщиками в бою, метались корабли по океану.

И тогда Сундарасена, от качки лишившийся как своего места на корабле, так и мужества, прокричал царю Махендрадитье: «Настал всесокрушающий потоп и конец мира, а все из-за моих недостойных дел в прежних рождениях. Не могу я всего этого видеть и брошусь в океан!» При этих словах обвязал он свою верхнюю одежду вокруг бедер и кинулся в океанские воды. При виде этого бросились в пучину и пятеро его министров вместе с царем Махендрадитьей. И хотя к этим смельчакам вернулось мужество и усердно били они руками по воде, но разбросали их океанские волны в разные стороны. И вдруг ветер утих, и океан застыл, безмолвный, уподобясь добродетельному человеку, укротившему гнев.

Откуда-то ветром пригнало небольшое суденышко, и Сундарасена вместе с Дридхабуддхи, оказавшимся поблизости, забрался на него, словно на качели, качающиеся между жизнью и смертью. Не знал царевич, куда плыть, ибо все кругом, казалось, состояло из одной воды, и утратил мужество— уповал он только на божество свое. И вот через три дня судно, подгоняемое тихим ветром, словно самой судьбой, достигло наконец берега. Когда ткнулось оно в песок, соскочил царевич, снова обретя надежду на жизнь, на берег вместе со своим другом. А там, придя в себя, заговорил он с Дридхабуддхи: «Переправился я наконец через океан, словно из Паталы вырвался, куда был волнами низвергнут. Но как мне теперь спокойно жить, когда погубил я министров своих Викрамашакти и Вьягхрапаракраму, Нандрапрабху и Бхимабхуджу, да еще и бескорыстно внимательного ко мне царя Махендрадитью?» Ответил ему на это Дридхабуддхи: «Приободрись, божественный. Надеюсь я, что все будет хорошо. Может, и они, подобно нам, смогут переправиться через океан. Разве ведомы кому-нибудь непостижимые пути судьбы?»

Пока он так успокаивал царевича, пришли на берег совершить омовение два подвижника, и, увидав удрученного всем случившимся юношу, подошли к нему, и, расспросив обо всем, ласково стали увещевать: «Мудр ты, царевич, и ведомо тебе, что даже у богов нет силы изменить действие дел прежних рождений, от которых и происходят и радости, и беды. Стойкий человек, желающий уничтожить беду, должен вершить добрые дела, а не предаваться сетованиям или истязанию тела. Брось горевать и позаботься о своем теле, ибо если тело здорово, то какая, скажи, цель жизни человеческой не может быть достигнута? Обладаешь ты всеми добрыми признаками, и непременно ждет тебя счастье». После этих слов, утешив, взяли они его с собой в обитель, и сколько-то дней прожили там Сундарасена и Дридхабуддхи в ожидании.

А тем временем министры его добрались до берега силой своих рук: Вхимабхуджа в одном месте, а Викрамашакти — в другом. В надежде, что, может быть, еще кто-нибудь спасся кроме них, удрученные горем, в поисках сотоварищей углубились они в глухой и пустынный лес. Другие два министра царевича — Чандрапрабха и Вьягхрапаракрама — вместе с царем Махендрадитьей тоже спаслись. Измученные, искали они Сундарасену, и не нашли, и на своем не получившем повреждений корабле приплыли в Шашанкапуру. Затем оба министра вместе с войском, оставленным в городе, зная обо всем, что случилось, заливаясь слезами, отправились к себе в город Алаку. Когда же вступили они туда, и не было с ними царевича, и оплакивали они его утрату, все горожане рыдали, и, казалось, рыдал с ними весь город. А царь Махасена и его супруга, услыша такую весть, готовы были умереть, будто истекла положенная им мера жизни. Они и расстались бы со своими телами, если бы не министры, удержавшие их от этого с помощью доводов, возвративших надежду. Отправился тогда царь вместе со своими приближенными в расположенный за городом храм Сваямбху и стал заниматься подвижничеством, ожидая вестей о сыне.