— Тар где?
Стражник — полутролль — кивнул в сторону скал, возвышавшихся в полумиле от кордона.
— Камнеломом подрабатывает, — усмехнулся и, отпив глоток из дымящейся паром кружки, добавил, — скоро можно будет все каменоломни закрыть, а преступников распустить.
И словно подтверждая его слова, вдалеке вспухла широкая шапка пыли. Затем медленно осела, обнажая изменившийся ландшафт: там, где только что стояла скала, образовалась яма.
— Случилось что? — Харид изумленно смотрел на заметно вздрагивающие скалы.
— Да, утром известие получил. Призрака, который его принес, сжег на месте. Потом преобразившись в чудовище, вылетел, снеся к стыни и крышу, и полдома. Вернулся только к вечеру, и вот, — стражник снова кивнул на очередную осыпавшуюся с глухим грохотом каменную громаду.
Харид хищно сощурился.
— Утром, говоришь, известие получил? — и, поднимаясь, бросил отрывисто. — Меня здесь не было.
Полутролль понимающе кивнул: кому ж хотелось попасть под горячую руку принца?
Харид стремительно выскочил из сторожки и, свистнув, призвал грифона. Вспрыгнул на спину подлетевшей, но еще не приземлившейся птице, отдал ей короткий приказ и взмыл к небу. Воздух вокруг грифона раздвинулся, и через секунду вампир исчез из виду.
Тара могла так взбесить только Илга. Этой девчонке вновь удалось ускользнуть от принца.
— Горы, она могла уйти только в горы, — как заклинание, шептал Харид, внимательно всматриваясь в скалы.
Он понимал, как ищейки Тарелия могли потерять след Илги: в горах сейчас было много нелюдей. Осень, хоть и поздняя, пора горячая. По берегам горных рек и ручьев как раз об эту пору вызревал редкий сорт ягод, пригодный для маринада жесткого, но невероятно ценного мяса габсса. Грибы, черные, как ночь, и дорогие, как бриллианты, которые шли к столу императора, росли только в преддверии зимы. Некоторые ядовитые травы и мхи, применяемые лекарями и травниками, необходимо было собирать после первых заморозков. Так что горы осенью были самыми посещаемыми местами в Империи.
При достаточно качественной иллюзии, Илга могла легко обмануть тех, кто не обладал его даром — поглощать чужую ауру, а также буквально питаться исходящей от нелюдей энергией. Эту свою особенность Харид прятал от всех. Энергетические вампиры были очень редки в этом мире и считались неуравновешенными душевнобольными, которых необходимо изолировать от общества. Поэтому Харид с детства приучился сдерживать свои порывы, но иногда, когда никто не мог застать его на месте преступления, он позволял себе редчайшее из наслаждений: коктейль из эмоций пытаемого или запуганного несчастливца.
Харид пролетел над несколькими стоянками, где вокруг костров копошились небольшие группки нелюдей. Несколько гоблинов и гномов, согнувшихся под тяжестью вязанок с хворостом, промелькнули и исчезли среди скал. Две гномки в темных кожаных плащах пробирались между валунов, поднимаясь к самой вершине Черного Утеса. Но вампир лишь мельком взглядывал на них и мчался дальше: его интересовал одинокий путник. Пролетев еще немного, Харид вдруг резко развернул грифона: гномки! Две гномки шли не вниз, а вверх, к вершинам скал, несмотря на вечер. Но там не могло расти ничего, что заинтересовало бы этих почтенных хозяек.
Харид резко снизился и, оставив птицу за выступом скалы, притаился.
— Когда ты посмотришь на него, что будем делать дальше? — спросила та, что была повыше ростом.
— Я думаю, нам нужно будет вернуться в столицу и действовать по обстоятельствам, — ответила гномка помоложе. — Меня все время терзает непонятная тревога. Я не могу разобраться, с чем это связано. С тем, что Тарелий намерен упрятать меня в своем замке, что Эвлонд, возможно, причастен к преступлению, или с отношением императора ко всему происходящему, а может, и с общей нестабильной обстановкой в Империи.
И у вампира не осталось сомнений: он нашел ту, за которой был готов пойти на край света.
Харид вышел из-за камня, когда Илга с попутчицей уже прошли мимо него, даже не подозревая об опасности.
— Добрый вечер, уважаемые, далеко путь держите? — ласково проговорил вампир и улыбнулся, хищно, жестоко, даже не скрывая выступивших клыков. Его глаза загорелись лихорадочным блеском. Руки мелко дрожали. Нос втягивал воздух, нервно трепеща крыльями ноздрей. Харид едва сдерживал себя.
Не обратив внимания на мгновенно перевоплотившуюся в кошку Элли, он смотрел только на Илгу. Эльфийка, издав низкий рык и шипение одновременно, бросилась вперед. Но вампир лишь вскинул руку ей навстречу, и кошка, словно наткнувшись на невидимую стену, упала на камень, обмякнув, и соскользнула с него по другую сторону. Илга не могла видеть со своего места, дышит Элли или нет, и ее сердце сжалось от тревоги за нее.
— Итак, мы одни! — ощерился Харид.
Илга со страхом посмотрела на вампира. Его лицо постепенно преображалось. Глаза стали глубокими, как омут, с жутким кровавым отливом, черты становились резче, рот шире, зубы острее — приметы редчайшего смешения двух самых злобных рас на планете: вампира и аора, то есть энергетического вампира.
Харид с непередаваемым блаженством втянул в себя запах Илги, подойдя почти вплотную. Не отрывая от девушки взгляда, вампир сорвал с её руки перстень. Иллюзия спала.
— Страх! От тебя пахнет страхом. Но я хочу ужаса! — Харид схватил Илгу на горло и, приблизив ее лицо к своему, вперил в нее свой ужасающий взгляд. — М-м-м, какой букет. Оказывается, чистокровные люди были так впечатлительны. Я всегда восхищался богатейшим эмоциональным разнообразием, присущим только полулюдям, но то, что я чувствую сейчас, не поддается описанию.
Я счастлив!
Харид долго смотрел Игле в глаза. До тех пор, пока ее взгляд не затуманился и она не потеряла сознание. Тогда вампир с видимым разочарованием отпрянул от ее лица и, прижав к себе ее безвольное тело, почти с раскаянием пробормотал:
— Прости, крошка, но я не смогу остановиться. Прощай, — и с этими словами впился в ее горло. Едва первые капли попали ему в рот, вампир перестал осознавать окружающее: кровь человечки оказалась восхитительнее всего, что он когда-либо пробовал.
***
Багровое солнце тускло освещало коричневые скалы. Темно-красные волны мерно накатывали на почти черный берег. Ни деревца, ни кустика, ни травинки — пустыня, холодная и равнодушная. Вечные сумерки царили в этом далеком мире.
Эвлонд стоял на выступе высокой скалы. Ветер рвал его широкий плащ. Под ним развернутым строем проходили войска. Боевые расчеты из орков и нагов, темных и лесных эльфов. Вздымая тучи пыли, шли колонны облаченных в доспехи солтонов, с коваными наконечниками на бивнях, и соргов, управляемых гоблинами и троллями. В небе проносились боевые ящеры с седоками и без. На волнах качались легкие и тяжелые суда, с полным комплектом оружия на борту.
Рядом с Эвлондом стояло с десяток командиров.
— Я доволен, — мрачно проговорил Эвлонд. — Сохраняйте полную фактическую готовность войск. Вы можете понадобиться в любой момент.
С этими словами Эвлонд резко развернулся и шагнул прямо в скалу. Камень слегка вздрогнул, разойдясь рябью, и поглотил его высокую фигуру. В тот же миг Эвлонд вышел из скалы в небольшой пещере среди черных скал ваджайских гор.
Астра клонилась к закату. Несколько темных туч крадучись плыло у самого горизонта. Воздух звенел чистотой и ощутимым морозцем.
Эвлонд с явным удовольствием вздохнул полной грудью. Развернувшись, отвязал повод киэра от вбитого в стену пещеры крюка. Могучий жеребец, нервно вскинув голову, заржал, но принц твердой рукой схватил его под уздцы и легко вскочил в седло. Киэр подошел к выходу из пещеры, распахнул широкие крылья и без разбега взмыл в поднебесье. Используя потоки воздуха, крылатый скакун помчался вперед темным вихрем.
Внезапно Эвлонд резко натянул поводья. Он почувствовал, как чуть в стороне от его пути всплеснулась яркая волна ужаса и боли. Такие ощущения могли быть у нелюдя только при нападении вампира — это было преступлением. Не раздумывая, Эвлонд развернул коня и бросился вниз. Через минуту он увидел вампира, который держал в руках тоненькую девушку, жадно прильнув к ее шее.