Кончита увела фургон с дороги и с ужасом увидела, как из облака пыли появилось несущееся стадо. Рыжеволосая женщина на нетвердых ногах подошла к переднему краю повозки. Она смотрела на приближавшихся бычков, округлив глаза от страха.
— Что происходит?
— Скот бежит, — Кончита вскинула подбородок, стараясь унять дрожь, — что-то напугало животных.
Лошадь беспокойно гарцевала под Уолкером. Обернувшись к Кончите, Уолкер крикнул:
— Я поеду к ребятам, помогу справиться с бычками, пока мы не потеряли половину стада. А вы сидите здесь. И не вздумай уехать, поняла, Кончита?
Мексиканка молчала.
— Отвечай, черт возьми, или я всажу тебе пулю в сердце!
— Я никуда не уеду, — огрызнулась она, злобно сверкнув глазами.
Уолкер исчез в пыли.
Гром копыт затихал вдали, а в освещенном солнцем воздухе еще клубилось облако пыли, оставшееся на дороге после пронесшегося стада. Пыль медленно оседала на фургон, стоявший на безопасном расстоянии от дороги.
Спрятав лошадь в кустах, Рид начал осторожно подкрадываться к фургону. Он держал винтовку на взводе. Уолкера нигде не было видно. Его план сработал, и пока все шло как по маслу. Уолкер услышал, что стадо побежало, и тут же убрал фургон с дороги, а потом поскакал усмирять бычков.
Рид подошел к повозке и еще раз огляделся. Уолкера не было. Отлично! Значит, путь к спасению Честити свободен.
Неожиданно за спиной раздались шаги.
— Опустите оружие, сеньор! — приказал женский голос с леденящей душу надменностью.
Рид быстро обернулся.
— Рид!
Честити закачалась от потрясения. Рид стоял перед ней живой и невредимый! Каких-то пару минут назад Уолкер, поскакавший вперед собирать стадо, исчез из поля зрения, и ей в ребра уперлось дуло револьвера Кончиты. Ошеломленной девушке ничего не оставалось, как подчиниться приказу мексиканки, выйти из фургона и молча встать позади него. Разве могла она ожидать, что, выйдя из-за повозки, увидит в нескольких шагах от себя Рида?
Душа Честити пела и ликовала. Встретившись взглядом с невероятно голубыми глазами Рида, она невольно шагнула к нему. В спину ей больно уперся револьвер Кончиты.
— Не двигаться!
Рид рванулся вперед, и мексиканка скомандовала:
— Стой, стрелять буду!
Он резко встал.
— Брось оружие!
Рид выпустил из рук винтовку, и она упала на землю.
— Ты в порядке, Честити? — спросил он.
Его глубокий голос был сладкой музыкой, которую Честити уже не надеялась услышать.
— Он сказал, что ты погиб! — Девушку все еще шатало. — Я видела, как в тебя попала пуля, как ты упал. Я ему поверила!
Кончита знаком разрешила Риду подойти ближе и остановила его за несколько ярдов. Крепче вдавив револьвер в спину Честити, она резко спросила:
— Так вы не священник, сеньор? Вы просто притворялись служителем Господа?
Рид бросил на Честити взгляд, полный муки, и девушка опять задрожала.
— Нет, — коротко ответил он мексиканке.
— Так и знала. Зачем вы здесь?
— Я приехал на индейскую территорию, чтобы поймать Моргана, — Честити заметила, как вздрогнула Кончита, — за которым давно охочусь. Я хотел найти его и сдать полиции… но сейчас это меня не волнует. Все, что мне нужно, — это увезти отсюда Честити, пока еще не поздно.
— Вы хотели убить Моргана?
Крепкие плечи Рида напряглись.
— Если бы он попытался меня убить или прикоснулся к Честити, я убил бы его.
— Я знала, что вы следите за фургоном.
Услышав эти неожиданные слова, Честити вздрогнула и удивленно взглянула на мексиканку.
— Вчера ночью вы были около нашего привала, — продолжала та, — вы видели, как ходят Морган и ваша женщина. Вы были тише тени. — И вдруг неожиданно она спросила: — Что вы будете делать, если я опущу револьвер?
— Я заберу Честити, и мы уедем. Нам нужно время, чтобы выбраться отсюда. Вот почему я устроил панику в стаде. Надо было отвлечь Моргана, чтобы он нас не догнал.
— На стадо не надейтесь. Оно отвлечет его ненадолго, вы не успеете убежать.
Скулы Рида напряглись.
— Я отвлеку его, — сказала Кончита, опуская револьвер.
Честити бросилась вперед. Она сделала всего несколько неуверенных шагов и попала в крепкие объятия Рида. Какое счастье вновь ощущать это тепло!
— Уезжайте быстрее!
Честити обернулась к мексиканке:
— Ты должна уехать с нами.
— Нет.
— Если Морган узнает, что ты помогла нам бежать, он может наказать тебя.
На губах Кончиты появилась холодная улыбка.
— С Морганом я разберусь.
— Но…
— Мне от тебя нужно только одно. — Задрав юбку, Кончита выхватила из ножен кинжал и быстро взмахнула руками. Честити не успела сообразить, что она собирается делать, и опомнилась лишь тогда, когда увидела, что та держит прядь ее рыжих волос. — Идите!
Рид поднял свою винтовку и обнял Честити за плечи:
— Пойдем!
— Но…
Кончита резко отвернулась и залезла в повозку. Возражение Честити повисло в воздухе.
Спустя несколько мгновений девушка сидела в седле впереди Рида и, забыв обо всем, прижималась спиной к его знакомой теплой груди.
«Чертов придурок! — рвал и метал про себя Морган. — Нельзя было оставлять их одних!»
Развернув свою лошадь, Морган погнал ее обратно. Дорога была вытоптана бычками, пробежавшими здесь всего час назад. Морган был взбешен. Он никак не ожидал такого поворота событий и до сих пор не мог понять, что же все-таки напугало стадо. Увидев Уолкера, вдруг возникшего из тучи пыли у него за спиной, он сразу решил: этот парень не жилец.
Вглядевшись вдаль, Морган увидел впереди очертания фургона и облегченно вздохнул: его опасения не подтвердились. Он не доверял Кончите. Эта мексиканская шлюха могла увезти фургон и Честити. Правда, Морган надеялся, что у нее хватит ума не делать этого, ведь она знала: он ее все равно догонит, и тогда жить ей останется ровно столько, сколько нужно ему, чтобы нацелить револьвер и спустить курок, ни секундой больше.
Честно говоря, его начала утомлять та роль, которую он играл по отношению к Честити. Терпение его истощилось. Случилось слишком много непредвиденного.
Подъехав к фургону, Морган натянул поводья и насторожился, почуяв неладное. В повозке было подозрительно тихо.
Расстегнув кобуру, он медленно повел свою лошадь вперед, внимательно оглядывая придорожные кусты. Когда Морган был в нескольких ярдах от фургона, из-за повозки вдруг вышла Кончита.
Он спрыгнул с седла.
— Где Честити?
— Спит.
— Спит? При такой-то суматохе? — Морган поднял голову и взглянул на фургон. — Ты смотрела, как она? Может, у нее лихорадка?