тебя…
— Я знаю, — я не смотрел на нее, — окинул взглядом квартиру, пробежали ифритным зрением. Не появился ли какой-нибудь дух, вызванный ее сильным желанием предать, или отомстить? Может, какой-то, что укажет на ее страх неудачи?
Здесь, из прихожей я насчитал трех или четырех ифритов, но все они были мелкими и незначительными. В дорогих туфлях на высоком каблуке, что стояли на подставке в прихожей, пульсировал Ифрит Тяги к Вниманию. В пустой собачьей миске, в конце коридора, затаился Ифрит Грусти.
Я схватил ее бедро, заставил обхватить себя, прижал девушку к стене. Она застонала, задышала так прерывисто, что слова с трудом срывались с ее губ.
— Ты… хочешь меня… прямо здесь? — еле справляясь с собственным дыханием, проговорила Саша.
— Хочу, — я грубовато отвел ее голову, поцеловал в шею, прикусил кожу, девушка застонала, — но хорошая кровать нам не повредит, — я взглянул на нее с улыбкой.
— Ах… — она с трудом сглотнула, — у меня такая есть…
Я видел, как девушке было сложно оторваться от меня, но она себя пересилила. Телесный контакт прервался. Саша, на носочках, демонстрируя красивые ноги, проследовала в гостиную. При этом, девушка потянула меня за руку следом.
Когда мы прошли через гостиную, я окинул взглядом помещение. Широкая, с панорамными окнами, она представляла собой студию: справа — большая роскошная кухня с барной стойкой, слева — уголок отдыха с просторным диваном, столиком, огромным телевизором на стене.
И конечно, тут присутствовали ифриты. Их было много, и они были очень разными. Мое внимание привлекли несколько. На барной стойке стоял полупустой стакан с алкоголем. В стекле застыл Ифрит Жалости к Себе. Ифрит Тяги Выделится светился синим в коротком красном платье, брошенном на диване. В колоде карт, что лежала на столе разложенным пасьянсом, бился Ифрти Понимания Неверного Пути.
Я не слишком удивился, когда увидел на кухонном столе Саши разбросанное оружие. На барной стойке, рядом со стаканом, валялся пистолет-пулемет. В нем сидел Ифрит Сильной Тяги Рисковать.
Пока ничего подозрительного. Простые ифриты, которые отражают некоторые аспекты личности Саши. Тем не менее, я увидел и то, что меня удивило.
Прямо на том же кухонном столе, практически во всю его длину на сошках стояла огромная снайперская винтовка. Длинный ствол с пламегасителем, крупный прицел. Продольно-скользящий затвор, отставленный назад, блестел новизной. На столешнице, у оружия, валялись внушительных размеров патроны. И, что самое интересное, винтовка была пуста. Она не содержала в себе никакого ифрита. Это был новый ствол, едва-едва очищенный от консервирующего масла.
— Ого, — улыбнулся я.
— Что?
— Зачем тебе такая пушка?
–Знаешь, Рома, — Саша неприязненно скривила маленькие пухленькие губки, — я, вообще-то, веду тебя в спальню, где у нас будет секс. А ты рассматриваешь винтовку? Это, если честно, обижает.
— Почему же? — я засмеялся.
–Потому что ты должен рассматривать меня!
— На тебя я еще налюбуюсь, — я остановился, не позволил Саше идти.
— Что ты? — улыбнулась она.
Я мягко, но напористо потянул Сашу к себе. Девушка смешно засеменила стройными ножками, прижалась. Я поцеловал ее в губы.
— Так что там с пушкой?
— Просто люблю оружие. У меня целая коллекция. Эту, — она кивнула на винтовку, — недавно подарил мне Лавр на день рождения. Все повода нет использовать. Да я, если честно, и не уверена, что он появится. Это скорее игрушка, чем оружие.
— Очень мило, — с улыбкой проговорил я.
Когда мы ворвались в комнату, на Саше осталось лишь красивое черное белье. Я, по пояс голый, бросил девушку на кровать. Она упала, тут же рассмеялась, взглянула на меня полными счастья глазами.
Пока ничего не говорило мне о том, что она могла бы придать. Но нужно проверить девушку до конца.
Я опустился над ней. Саша соблазнительно развела ноги. Я опустился сверху, она обняла меня своими бедрами мои.
— Боже, — сквозь стон проговорила она, — что с тобой?
Ее красивая, продолговатая кисть тронула мои мышцы на груди. Повела по коже. Она ощупала многочисленные рубцы и шрамы. Аврора работала постоянно. Сейчас она поочередно трудилась над вытяжателем и моей нервной системой. Залечивала те раны, что я получал в бою. Я приказал ей не обращать внимания на шрамы. Сейчас они меня не беспокоили. И залечивать их — третьестепенная задача.
Но то, что эти рубцы на коже придавали мне суровый вид, было даже определенным достоинством. Девушек это впечатляло. Саша была тому доказательством.
— После Лунара, после его холеного тела, ты…
— Я что?
— Ты выглядишь как тот, кто способен решать вопросы, — девушка посерьезнела, — как тот, кто не оставит в беде своих. Как тот, кто может защитить. В тебе столько силы, Рома. Откуда она взялась? Ведь еще недавно ты был забитым парнем, который едва мог в глаза заглянуть. А теперь… Ты мужчина... И эти твои странные вещи. Откуда они взялись? Как ты контролируешь их?
Я не ответил, посмотрел ей в глаза, улыбнулся. А потом просто впился губами в ее грудь. Девушка застонала, выгнула спинку.
— Рома… — выдохнула она, запустив руки мне в волосы, — не останавливайся, прошу…
Когда все закончилось, подходил третий час ночи. Я сидел на краю кровати и думал, вертел в руках свою ифритную ручку, внимательно смотрел на ее приятный металлический корпус, на котором все еще остались некоторые кровавые разводы. Впрочем, их не видно было в темноте.
Саша обнаженная и красивая, лежала на кровати. Я оглянулся на девушку. Ее хрупкая спина приятно перетекала в объемную подтянутую попку. Девушка светилась своей белой кожей в полумраке просторной спальни.
Я слышал, как Саша громко сопела. Она заснула почти сразу, когда мы закончили. Тогда я еще раз обошел ее большую квартиру, осмотрел все вокруг ифритным зрением. Ничего подозрительного. Не одного ифрита, который бы намекал на намерение предать или страх перед неудачей.
Саша скорее была беспокойной и взбалмошной девушкой, которая наслаждалась своей яркой внешностью и постоянно требовала к себе внимания. В то же время, она чувствовала себя одинокой. Чувствовала, будто занимается ни тем, чем хочет, будто криминальная жизнь — это не для нее. Но Саша боролась с таким своим предчувствием и старалась спрятать его далеко в тайник души. Вот только от ифритов не скроешь ничего.
Саша не была предателем. Я знал это совершенно точно. Но тогда кто? Кто-то из семьи… или… из выживших