залила ее лицо.
– Я так много слышал о лорде Лейчестере, – с жаром сказал Фрэнк. – В Лондоне его все знают. Он просто потрясный, не так ли?
Стелла улыбнулась.
– Ты научишь меня самому ужасному жаргону, Фрэнк, – сказала она. – Он такой "потрясный", как ты говоришь?
– О, ужасно; нет ничего, чего бы он не делал. Он водит карету и четверку, и он владелец двух лучших скаковых лошадей в Англии, и у него есть яхта "Цыганка", ты знаешь, о, его великолепию нет конца. И ты его знаешь?
– Да, – сказала Стелла, и сердце ее сжалось оттого, что она не могла сказать: "Я так хорошо его знаю, что обручена с ним". Но она не могла; она обещала и должна сдержать свое обещание.
Фрэнк не мог прийти в себя от изумления и восхищения.
– Да ведь он один из самых популярных мужчин в Лондоне, – сказал он. – Дай мне подумать! Есть еще кое-что, что я о нем слышал. О да, он собирается жениться.
– Правда? – спросила Стелла, и на ее губах появилась легкая улыбка.
Фрэнк кивнул.
– На такой же знаменитой даме, на леди Ленор Бошамп.
Улыбка исчезла с губ Стеллы, и ее лицо побледнело.
Это было фальшиво и нелепо, но сам по себе слух поразил ее не кинжалом, а острием булавки.
– Неужели? – спросила она, чувствуя себя обманутой и виноватой, и молча пошла к берегу реки, в то время как Фрэнк продолжал рассказывать все, что знал о великолепии лорда Лейчестера. По словам Фрэнка, он был действительно очень хорош, своего рода принц среди мужчин, и, когда Стелла слушала, ее сердце с благодарностью тянулось к мальчику.
И она должна была выйти замуж за этого великого человека!
Они достигли берега реки, и лорд Лейчестер, наблюдавший за ними, отложил удочку и перешел на другую сторону.
Стелла протянула руку, ее лицо покраснело от теплого румянца, глаза были опущены.
– Как поживаете, Стел … мисс Этеридж? – сказал он, пожимая ей руку, затем взглянул на Фрэнка.
– Это мой двоюродный брат Фрэнк, – сказала Стелла. "Фрэнк Этеридж".
Фрэнк, с широко раскрытыми от благоговения голубыми глазами, взглянул на красивое лицо "потрясного человека" и почтительно поклонился, но лорд Лейчестер протянул руку и улыбнулся ему редкой милой улыбкой.
– Как поживаете, мистер Этеридж? – тепло сказал он, и при этом приветствии сердце мальчика подпрыгнуло, а лицо вспыхнуло. – Я очень рад познакомиться с вами, – продолжал Лейчестер в своей откровенной манере (именно так можно покорить мальчика), – действительно, очень рад, потому что мне до смерти наскучили удочка и леска. Вы любите рыбалку? Не хотите прокатиться в лодке? Как вы думаете, вы сможете убедить своего кузена сопровождать нас?
Фрэнк нетерпеливо взглянул на Стеллу, которая стояла, опустив красивое и серьезное лицо, если бы не легкая дрожащая улыбка счастья, которая сияла в темных глазах и играла на губах.
– Давай, Стелла! – сказал он. – Поедем!
Стелла с улыбкой подняла глаза, и лорд Лейчестер помог ей забраться в лодку.
– Ты умеешь грести? – сказал он Фрэнку.
– Да, – с готовностью согласился Фрэнк, – я умею грести.
– Тогда ты будешь сидеть позади меня, – сказал Лейчестер.
Они взялись за весла, и лорд Лейчестер, наклонившись вперед для гребка, тихо заговорил:
– Моя дорогая! Ты не задумывалась, где я был?
Стелла взглянула на Фрэнка, мужественно отстраняясь.
– Он не слышит, – прошептал Лейцестер, – ему мешает шум весел. Ты злишься на меня за то, что я уехал?
Она покачала головой.
– Ты не скучала по мне?
– Я скучала по тебе! – резко сказала она.
Его сердце подпрыгнуло от простого, откровенного признания.
– Я был в Лондоне, – сказал он. – Возникли некоторые проблемы из-за каких-то глупых, надоедливых лошадей; я был вынужден уехать. Стелла, каждый час казался мне вечностью! Я не осмеливался писать; я не мог послать сообщение. Стелла, я хочу поговорить с тобой очень конкретно. Он обидится, если я от него избавлюсь. Он кажется милым мальчиком!
– Фрэнк – самый дорогой мальчик на свете, – горячо сказала она.
Лейчестер кивнул.
– Я не знал, что у мистера Этериджа есть сын, это его сын?
– Да, – сказала она, – я тоже этого не знала, но он самый милый мальчик.
Лейчестер огляделся.
– Фрэнк, – сказал он, – ты не возражаешь, если я буду называть тебя Фрэнком?
Фрэнк покраснел.
– Это очень любезно со стороны вашей светлости.
Лейчестер улыбнулся.
– Я подумаю, что ты обиделся, если будешь обращаться ко мне таким образом, – сказал он. – Меня зовут Лейчестер. Если ты будешь называть меня "милорд", мне придется называть тебя "сэр". Ты знаешь, я не могу не быть лордом. Это мое несчастье, а не моя вина.
Фрэнк рассмеялся.
– Я хотел бы, чтобы это было мое несчастье или моя вина, – сказал он.
Лейчестер улыбнулся.
– Как раз напротив того места, где я рыбачил, есть рыба; я видел ее полчаса назад. Не хотел бы ты попробовать поймать?
Фрэнк сразу же поднял весла.
– Хорошо, – сказал Лейчестер и поплыл к берегу.
– Моя удочка уже готова. Вы останетесь здесь, Стел … мисс Этеридж. Мы будем вести себя тихо, пока Фрэнк не поймает свою рыбу.
Фрэнк спрыгнул на землю и побежал к тому месту, где Лейчестер оставил свою удочку, и Лейчестер снова греб вверх по течению некоторое время, затем он опустил весла, наклонился вперед и схватил Стеллу за руку.
– Он увидет нас, – сказала Стелла, краснея.
– Нет, он этого не сделает, – возразил он и наклонился, пока его губы не коснулись ее руки. – Стелла, я хочу поговорить с тобой очень серьезно. Ты должна пообещать, что не будешь сердиться на меня.
Стелла посмотрела на него с улыбкой.
– Неужели это так серьезно? – спросила она тем тихим, шепчущим голосом, которым женщина разговаривает с мужчиной, которого любит.
– Очень, – сказал он серьезно, но со смелым, вызывающим взглядом в глазах, который предвещал какой-то смелый, вызывающий поступок. – Стелла, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.
Стелла вздрогнула, и ее рука судорожно сжала его руку.
– Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж как можно скорее, – продолжал он, – немедленно.
– О, нет, нет! – прошептала она, и ее рука задрожала в его руке.
Выходи за него замуж немедленно! Эта мысль была так полна необъятности, что ошеломила ее.
– Но так должно быть! Да! Да! Да! – сказал он. – Моя дорогая, я понял, что не могу жить без тебя. Я не могу! Я не могу! Ты пожалеешь меня!
Сжалься над ним – великим лордом Лейчестером; самым популярным человеком в Лондоне; наследником Уиндварда; героем, о котором Фрэнк говорил с таким энтузиазмом; в то время как она была всего лишь Стеллой Этеридж, племянницей художника без